Сергей Руденко - Конунг 3: Я принес вам огонь!

(Из книги «Жизнеописание конунга Ингвара I Славного», 2123 год от Исхода)

____________

(19) Кабиар (янгон.) – Непостоянная; река, впадающая в бессточное озеро в центе Полуденного нагорья, и часто меняющая свое русло в верховьях и среднем течении. (20) Чанду (янгон.) – Богатое; бессточное озеро в центре Полуденного нагорья, из-за этого оно считается бездонным. После сезона дождей значительно увеличивает уровень и объем, но никто не помнит, чтобы оно разливалось за пределы выложенной циклопическими блоками береговой черты.

Юго-восточные отроги Алайн Таг – в двух днях пути от озера Чанду. Полдень

(22 мая 2020 года)

Невозможно так долго размахивать почти двухкилограммовым «полуторником», и не начать думать о смерти. В смысле – яростно, и от всей души не начать желать ее окружающим. Хотя с этим-то как раз проблем и не было.

«…Ах, ты тварь, хочешь ткнуть меня своей зубочисткой? На тебе…»

Еще один молодой и предприимчивый, но не слишком умелый горец с пронзительным – скорее, удивленным, чем испуганным, – криком, рухнул на узкую каменистую тропу. Этот «косой удар» под щит, сегодня особенно хорошо удавался Игорю. И дело было, конечно, не в неожиданно возросшем мастерстве бывшего журналиста, хотя и это нельзя было исключать.

Просто сидеть в густом колючем кустарнике у дороги, отрядили молодежь не из самых богатых и авторитетных кланов. А значит – вооружена и защищена она была куда как прескверно.

С ужасом глядя на лежащую отдельно ногу, парень впал в оцепенение и потерял всякую способность защищаться, но никто и не думал его добивать. Треверский ярл в это время переключился на его ближайшего соседа:

«…На и тебе! На-на… Эй, да куда же ты?!» – однако «приятель» только что подрубленного, оказался слишком уж шустрым и догадливым.

Когда Игорь обманным взмахом сначала заставил его прижаться к остальным врагам, лишив маневра, а потом, двумя ударами играючи расколол единственную оставшуюся защиту – небольшой плетеный щит из лозы, – и попытался воспользоваться плодами своей настойчивости, парень мгновенно сообразил, чем это пахнет. Отбросив короткое копье, он с воплем ужаса рванул прочь с тропы, на удивление ловко перескакивая с валуна на валун.

Только на пятом или шесток прыжке очередная опора прокрутилась, и беглец скатился куда-то в местный каменный винегрет. Однако было это далеко за пределами досягаемости даже очень немаленького клинка, и задачу по спасению можно было считать успешной.

«…Ты смотри», – удивленно подумал Игорь, также довольно резво и неожиданно рванув к своим четырем телохранителям, зорко охраняющим тропу в нескольких метрах позади, и одним своим присутствием сводя на нет, любые попытки зайти в тыл своему предводителю.

Игорь решил взять хотя бы небольшую паузу, а заодно и попытаться отступить всем своим небольшим отрядом к остальному каравану. Собственно, задача уже была выполнена и охрана должна была сейчас заканчивать облачаться в доспехи, а остальные фризы – преодолеть минимум полпути пусть к временной, но безопасности.

Имелась в виду плоская, заросшая лесом вершина ближайшей горы. Метров на 350-400 она возвышалась над узким распадком, куда пару часов назад спустился караван фризов, и сулила возможность «оглядеться» без драки.

…Хотя с боевыми умениями у засады было и не очень, но на отсутствие энтузиазма и смелости горская молодежь уж точно не жаловалась. Едва Игорь успел перевести дух и собрался чуток попятиться под прикрытием щитов своих телохранителей, как сгрудившаяся толпа горцев пришла в себя, и попыталась снова сократить расстояние. Правда, на этот раз все получилось куда хуже.

Идущие в первых рядах прекрасно помнили, во что их товарищам обошлась прошлая схватка. Семеро убитых и не меньше дюжины тяжелораненых, легли тяжелым грузом на плечи и души остальных, заметно ослабив отряд. А потому азартно рванув поначалу, к молчаливо замершим хирдманам они приблизились без особо желания. Скорее даже – с явной неохотой. Правда, у самых торопливых – первых рядов, – и выбора-то особого не было.

Оставаясь в сравнительной безопасности, их более осторожные товарищи довольно настойчиво давили в сторону фризов, иногда и вовсе уж откровенно подталкивая в спины. Казалось, сейчас во второй раз случиться прежняя, совершенно бездарная свалка, в которой у тяжеловооруженных и опытных бойцов, способных легко, практически инстинктивно держать строй, снова окажутся все козыри. Но у неудачной засады нашлись и новые – уже по-настоящему опытные лидеры.

Несколько немолодых воинов, державшиеся поначалу в отдалении, решили взять управление всем этим непотребством в свои руки.

Сгрудившихся на тропе юношей они заставили замолчать, перестать подталкивать друг друга, и начали сбивать из них пусть и не менее плотный, но «правильный строй», в котором можно было, не мешая остальным, полноценно действовать копьем, дубинкой или топором. Однако – не судьба.

Сдувая текущие по лицу капли пота, Игорь выслушал торопливый перевод выкриков одного из подошедших «начальников», который, судя по всему, стал собирать отдельную – обходную группу. Это позволило бы нападающим и вовсе отлично использовать преимущество в численности, и решил немного удивить.

Убедившись, что все его прекрасно поняли, и никто не собирается необдуманно «геройствовать», небольшой отряд без шума и воинственных криков в один бросок сократил расстояние до горцев, и словно стальной молот обрушился на их, все еще не разобравшиеся, и оттого беззащитные перед неожиданной атакой, ряды…

* * *

Низкий свод и массивные каменные глыбы потолка не давили, не внушали беспокойства и не вызвали клаустрофобии (21), как можно было бы ожидать. Наоборот, с некоторых пор, Игорь не чувствовал себя ни где так уютно и защищенно, как в этом месте.

(21) Клаустрофобия (от лат. [claustrum-] закрытое помещение и др.-греч. [-φόβος] страх) – психопатологический симптом, боязнь замкнутых или тесных пространств. Считается одной из самых распространенных патологических фобий, и согласно современным исследованиям, от 5-7% населения мира подвержены ей в тяжелой форме.

Казалось, каждая из сотен тысяч (если не миллионов) тонн этого поразительного сооружения, не «прижимает» к земле, а скорее – «подкрепляет и усиливает» его дух своим неимоверным весом. Игорь осознавал приземистый 64-метровый храм-пирамиду как нечто цельное и …живое.

«Живое…»

Надо же, какое одновременно точное, и совершенно неподходящее слово, для понимания сути подобных сооружений… Среди многочисленных терминов его прошлой родины, было еще много таких же – подходящих, и одновременно «лживых». Пожалуй, самым подходящим было слово «трансформатор» (22).