Елена Арсеньева - Дочь врага

– С ума сошел! – прошипела Юля. – Сам сиди тихо. Вот увидишь, он до нас не доберется!

Павлычко резво кинулся вверх по обломкам ступенек и вдруг покачнулся на том самом месте, где только что чуть не упал Коля. Полицай выронил винтовку, которая с грохотом полетела вниз, замахал руками, пытаясь хоть за что-то ухватиться, однако перил не было, а о веревке, протянутой вдоль стены, Павлычко не знал.

С коротким криком полицай сорвался вниз. Грохот падающего тела – и тишина…

– Все! Разбился! – шепнула Юля, поднимаясь. – После взрыва бомбы осталась очень глубокая воронка… Ладно, идем дальше.

Коля, по-прежнему сидя на корточках, ошеломленно вглядывался в темноту, в которой исчез Павлычко. И тут Юля снова приложила палец к губам.

Однако Коля и сам уже слышал, что бегут патрульные.

– Где партизан? – крикнул один из них. – Не стоять! Бежать! Искать!

– Так точно, господин зольдат! – отозвался сиплый голос.

Коля узнал голос Бубело и не мог не усмехнуться издевательски, представив, как тот тянется в струнку перед солдатом вермахта [8] Вермахт – вооруженные силы Германии. .

«Наши полицаи готовы самому распоследнему фашисту задницу лизать!» – говорил Марек Краснов.

Правильно говорил!

– Ты видеть партизан? Ты знать партизан? – настойчиво спрашивал тем временем патрульный.

– Никак нет, господин зольдат! – испуганно доложил Бубело.

– Плёхо! Это отшень плёхо! – сердито крикнул солдат. – Пшёль! Искать! Ты туда, я сюда!

– Так точно, господин зольдат! – отрапортовал Бубело, и торопливые шаги разбежались в разные стороны.

– Ну, пошли дальше, – облегченно вздохнула, наконец, Юля, поднимаясь. – Только, пожалуйста, будь осторожен!

Она показала Коле, где на стенах укреплена веревка, и отдала ему фонарик. Сама она этот опасный путь могла пройти и в темноте, даже с закрытыми глазами прошла бы!

Привыкла…

А Коля никак не мог очухаться от неожиданности случившегося. Только что он был на волосок от смерти, ну, от плена – это точно! Ему пришлось бы очень плохо, если бы вдруг не появилась эта девчонка.

Откуда она только взялась? И куда его ведет? Дом ведь разрушен, разве тут еще остались люди?!

Коля жил на рабочей окраине городка, там же и школа его находилась, так что здесь, в центре, где стояла «пятиэтажка», он бывал до войны довольно редко. Однако знал, что дом разбомбили, многие жители погибли, а те, кто остался в живых, разбрелись или разъехались кто куда. Находились такие, кто пытался поживиться добром, оставшихся в квартирах, но после того, как несколько человек погибли, сорвавшись в развалины, дураков лезть в страшный дом больше не находилось. И вот вдруг появляется эта девчонка, которая спасает его и ведет куда-то по лестницам, где почти не осталось ступенек!

А может быть, она призрак? Призрак светлоглазой девочки с вьющимися русыми волосами, которая жила в этом доме до войны и погибла при бомбежке?.. Интересно, призраки носят синие пальтишки, коричневые чулки в резиночку и стоптанные баретки [9] В описываемое время так назывались женские туфли, похожие на полуботинки. ? Да запросто! Должны ведь они что-то носить! Может быть, эта девочка была одета именно так, когда ее убило, и оживает только лунными ночами? Заманивает таких же дурней, как Колька Поляков, который сейчас доверчиво тащится за ней следом, – а потом сбрасывает их в ту же воронку, куда слетел Павлычко?

Но тогда зачем она удержала Колю от падения? Нет, вряд ли для того, чтобы сбросить в яму! Значит, это не злой призрак, а добрый.

А почему Коля вообще решил, что она призрак? Да потому что в книжках призраки убитых девушек все красавицы, а она тоже красивая.

Или это только в лунном свете ему так кажется?

А как ее зовут, интересно?..

– Мы пришли! – сообщил «призрак», вдруг останавливаясь около двери на площадке четвертого этажа. – Ты извини, только у меня не убрано. Вода, конечно, течет из трубы, но ее не так много, чтобы мыть пол. Да и все равно – пока проберешься по этим развалинам, и грязь, и пыль нанесешь. Но подметаю я постоянно. Проходи!

Так. Призрак вряд ли заговорил бы о мытье полов и о пыли. Это девчонка, обыкновенная девчонка.

Нет! Необыкновенная! Во-первых, она спасла Коле жизнь, а во-вторых… во-вторых, она… в ней есть тайна, вот что!

Коля смущенно посветил фонариком на свои ботинки. Интересно, когда он чистил их в последний раз? Уже и не вспомнить, прошли те времена. Да и гуталина теперь нигде не найти…

Он неуклюже пошаркал по лестничной площадке, заметил, что поднял облако пыли, сообразил, что только хуже сделал, – и, еще больше смутившись, вошел в открытую дверь.

В комнате было полутемно: ее освещало только пламя двух толстых стеариновых свечей, которые стояли в красивых ажурных подсвечниках.

Коля изумленно уставился на них.

… Дома, там, в Москве, были такие же подсвечники. Нет, не совсем такие, но очень похожие. В их квартире, где находились только необходимые для жизни вещи – никаких презираемых отцом «мещанских штучек»! – они выглядели странно. Однажды Коля спросил отца:

– Откуда это у нас? Ты же не любишь всяких таких вещей!

– Не люблю, – согласился его отец. – Но они были очень дороги твоей покойной маме. Это была для нее память о родном доме. Она их очень берегла, разговаривала с ними, как с живыми. Она говорила: «Когда в них горят свечи, мне кажется, это души моих погибших мамы и папы». Конечно, я как коммунист не верю в такие вещи, но все, что было дорого твоей маме, дорого и мне.

С тех пор Коля иногда, тайно от отца, тоже зажигал свечи в тех подсвечниках и смотрел на них. Да, ему как пионеру нельзя было верить в какие-то души, но все-таки… все-таки!

Когда дядя Сережа и няня Варваровна увозили Колю из Москвы, он хотел взять подсвечники с собой, но не смог их найти, как ни искал. Они пропали, как пропал отец, как пропала вся прежняя Колина жизнь, о которой не знает ни один человек на свете. Поэтому он так боится Нинкиных вопросов о том, откуда он такой взялся. Потому и отвечает грубо: «От верблюда!»

– Ну чего ты стал? Садись, – вернул Колю к жизни голос спасительницы, и комната, из которой он ненадолго уплыл в прошлое, снова возникла перед его глазами.

Пианино (на нем несколько фотографий в рамочках), диванчик, стол (на столе патефон и пластинка в бумажном конверте), два стула, железная печурка, труба которой выведена в аккуратно замазанную трещину в стене. Большой гардероб. Вся мебель обшарпанная, исцарапанная. На стенах три картины: какие-то леса, поле, домик в зарослях… Это называется пейзажи. У них дома тоже был пейзаж: синее небо, синяя вода в реке, зеленая трава…

Коля удивился: раньше он изо всех сил старался не вспоминать о прошлом, однако эта девчонка и ее комната заставили. Но вот странно – не было привычной боли, из-за которой раньше он отгонял от себя воспоминания. Сейчас Коля даже порадовался, что они вернулись.