Александр Торопцев - Женщина в Древней Руси

Женщины-дулебки молча переносили побои, мечтая только об одном: чтобы озверевшее мужичье им лица не испортили. Эти катания дулебки запомнили на всю жизнь. А жизнь в «аварском ареале» с VI по VIII века проходила под знаком великого страха: а вдруг опять налет, вдруг опять грабеж и насилие… и плетками по лицам женщин?!

Лишь в конце VIII века народы Европы одолели аваров. Карл Великий в очередном своем походе ворвался в Паннонию, захватил и уничтожил самые главные «хринги».

История бандитствующих аваров, заменивших на этой «должности» таких же бандитов-хуннов, хранит много пока не разгаданных тайн. Одна из них – злобное отношение к женщинам, которое одним лишь степным происхождением женоненавистников не объяснишь.

Вероятнее всего, авары когда-то, еще до своего вторжения в Восточноевропейскую степь, крепко получили от женщин-воительниц либо от племен, «управляемых женщинами». Для воина победа есть смысл жизни. Терпеть поражения от любого противника тяжело. От женщины – тяжелее всего на свете.

Впрочем, это всего лишь авторская попытка объяснить чрезмерную даже для аваров дикость по отношению к женщине.

Завершая главу и выходя за пределы так называемого Великого переселения народов, необходимо напомнить читателю о том, что рассказы о своих отечественных воительницах приводят такие историки, как, например, Козьма Пражский («Чешский Геродот»). Легенды о них существуют у чувашей, других народов России. Археологи находят могилы с телами вооруженных женщин по всей территории Великой Степи.

Да, строгие ученые утверждают, что все рассказы позднейших историков являются слегка переделанными слепками с рассказов Геродота. Не вдаваясь в полемику с видными профессионалами, можно лишь вспомнить о том, что как бы женщины разных стран мира не отличались друг от друга физически, физиологически, психически и психологически, они имеют одно объединяющее их всех качество, хорошо известное им самим и всем мужчинам земного шара. Именно это «женское, слишком женское» (слегка перефразируя Ницше) и является доминирующим движителем, первопричиной всех ее поступков.

А значит, где бы ей не захотелось взять в руки оружие и пойти войной на ненавистный ей род мужской, она с разными вариациями закончит тем же, чем закончили все амазонки планеты Земля всех времен.

И не Козьма Пражский, и не другие авторы-хронисты и «передатчики» народных преданий повинны в том, что их истории чем-то напоминают Геродотовы, а то самое «женское, слишком женское», которое из обыкновенного существа женского пола и создало женщину.

В VI–VII веках славянские племена оказались перед сложнейшей проблемой выбора стратегии жизни. Теснимые могучими потоками кочевых племен, надвигавшихся из-за Волги упругими волнами, часть их, как говорится, поплыла по течению, приняв активное участие в частых, повторяющихся миграциях на земли Балканского полуострова и даже в Малую Азию. Другая часть стала активно осваивать лесные массивы Восточной Европы, где обитали финно-угорские племена и куда самые дерзкие из великих переселенцев ходить не решались. Зачем? Чтобы работать в поте лица, добывая хлеб насущный? Не-ет! Воинам мирный труд противопоказан. Они тянулись ближе к теплым, давно обихоженным странам, побеждали их и грабили. Были среди таких и славяне, и, странно, они заметно отличались от своих соплеменников, осваивавших лесную зону, в том числе и по отношению к женщинам.

Например, еще в 626 году славянки участвовали в осаде Константинополя в составе войска аварского хакана. Не дождавшись своего союзника, персидского полководца Шахраваза, хакан 7 августа послал воинов на штурм великолепной крепости. Он разделил свои силы на две части и атаковал столицу Византийской империи с моря и с суши. Защитники Константинополя нанесли нападающим сокрушительное поражение. Авары и их союзники славяне поспешно бежали, оставив у крепостных стен горы трупов. Среди них победители нашли много женщин. Шахраваз, естественно, увел свое войско в Персию.

Это были одни славяне. О них Н.М. Карамзин пишет:

«Древние писатели хвалят целомудрие не только жен, но и мужей славянских. Требуя от невест доказательства их девственной непорочности, они считали за святую для себя обязанность быть верными супругам. Славянки не хотели переживать мужей и добровольно сжигались на костре с их трупами. Вдова живая бесчестила семейство. Думают, что сие варварское обыкновение, истребленное только благодетельным учением христианской веры, введено было славянами (равно как и в Индии) для отвращения тайных мужеубийств: осторожность, ужасная не менее самого злодеяния! Они считали жен совершенными рабами, во всяком случае безответными; не дозволяли им ни противоречить себе, ни жаловаться; обременяли их трудами, заботами хозяйственными и воображали, что супруга, умирая вместе с мужем, должна служить ему и на том свете. Сие рабство жен происходило, кажется, от того, что мужья обыкновенно покупали их: обычай, доныне соблюдаемый в Иллирии. Удаленные от дел народных, славянки ходили иногда на войну с отцами и супругами, не боясь смерти…» [1] Карамзин Н.М. История государства Российского. Т. 1–4. Калуга, 1993. С. 40–41. .

У этих славян процветала кровная месть, мать имела право умертвить дочь, если семья была многочисленной, но только не сына – будущего воина.

Вдумчивый читатель уже заметил некое несоответствие, если не сказать противоречивость, обычаев славян даже по отношению к женщинам, что легко объясняется многообразием и множеством самих славянских племен даже в отдельных регионах Восточной Европы.

Н.М. Карамзин приводит слова Нестора «о нравах славян российских», которые лучшим образом иллюстрируют данную мысль. «Поляне были образованнее других, кротки и тихи обычаем; стыдливость украшала их жен; брак издревле считался святою обязанностью между ними; мир и целомудрие господствовали в семействах. Древляне же имели обычаи дикие, подобно зверям, с коими они жили среди лесов темных, питаясь всякою нечистотою; в распрях и ссорах убивали друг друга; не знали браков, основанных на взаимном согласии родителей и супругов, но уводили и похищали девиц. Северяне, радимичи и вятичи уподоблялись нравами древлянам; также не ведали ни целомудрия, ни союзов брачных; но молодые люди обоего пола сходились на игрища между селениями: женихи выбирали невест и без всяких обрядов соглашались жить с ними вместе; многоженство было у них в обыкновении» [2] Там же. С. 41. .

Такими разными были славяне, осваивавшие разные регионы Европы и Малой Азии (куда, например, в начале VII века мигрировали в результате одного лишь похода около 200 тысяч славян). А если учесть, что обихаживали они земли, на которых (далее речь пойдет о славянах, сотворивших в Восточной Европе Русское государство) жили столь же разные племена, что заметную роль в становлении всего русского на том этапе истории сыграли самые разные великие переселения, а чуть позже – варяги, то можно представить, в каком котле «работал миксер истории», создавая основы не только государства, но и интересующего нас в данной книге образа прелестной россиянки.