Уилбур Смит - Чародей

– Самым действенным способом уничтожить войско Трока было бы подослать вас в качестве повара.

– Если вы так искусны, тогда, возможно, вы могли бы удостоить нас плодов своего великого кулинарного искусства.

– Делать нечего – не то придется голодать, – согласился Таита и занял место у очага.

Нефер вернулся к своей прежней роли охотника, и, проведя день в пустыне, вернулся с жирной молодой газелью и четырьмя большими яйцами дрофы, покрытыми удивительными узорами и лишь слегка испорченными. Минтака понюхала свою долю омлета, приготовленного Таитой, и отодвинула.

– Это приготовил тот самый человек, что жаловался на мои блюда? – Она посмотрела через огонь на Нефера. – Вы виноваты не меньше, чем и он. В следующий раз я пойду с вами, чтобы точно знать: вы принесете что-то съедобное.

Они лежали рядом в одной из мелких вади, прорезавших холмы, и наблюдали за стадом пасущихся газелей, двигавшимся в их сторону.

– Они изящны как феи, – прошептала Минтака. – Такие красивые.

– Буду стрелять я, если вас мучает совесть, – сказал Нефер.

– Нет. – Она покачала головой. – Я не говорила, что отказываюсь стрелять. – Ее голос звучал решительно, а Нефер уже знал ее достаточно хорошо, чтобы не сомневаться в ее решимости.

Стадо вел самец. Его спина была нежного оттенка корицы, низ живота – серебристо-белый, как у грозовой тучи, поднимающейся над горизонтом. Рога, повторявшие форму лиры, с внутренней стороны были отполированы стоящими, воронкообразными ушами. Он повернул голову на длинной изогнутой шее и пристально поглядел на свое маленькое стадо. Один из ягнят начал подпрыгивать на негнущихся ногах, почти касаясь носом своих копыт с пучками шерсти над ними. Это был сигнал тревоги.

– Малыш просто упражняется и хвастается, – улыбнулся Нефер.

Самец потерял интерес к этой юношеской затее и двинулся дальше, туда, где они лежали в засаде. Он выбирал дорогу на каменистой земле с обычным изяществом, останавливаясь каждые несколько шагов, чтобы осторожно осмотреться, нет ли опасности.

– Он не увидел нас, но скоро заметит, – прошептал Нефер. – С нами нет Таиты, чтобы обмануть его.

– Стрела не долетит, – шепнула в ответ Минтака.

– Пятьдесят шагов, не больше. Стреляйте, или он сейчас убежит.

Минтака ждала. Вот самец снова повернул голову в сторону. Минтака медленно поднялась на колени и натянула лук. Это был один из коротких выгнутых луков, которые они забрали с засыпанных колесниц. Она пустила стрелу, и та по пологой дуге взлетела в бледное небо пустыни.

Самец газели своими огромными темными глазами немедленно углядел еле заметное движение вверх. Повернув голову, он уставился на стрелу, стоя на линии полета. Услышав звон тетивы, он прыгнул вперед. Стрела все еще была в воздухе. Он убегал, крошечные клубы пыли поднимались там, где его копыта коснулись земли. Стрела звякнула о камни там, где он стоял мгновение назад. Минтака вскочила и, глядя, как самец бежит, засмеялась, не выказывая никакого огорчения из-за того, что промахнулась.

– Смотрите, как бежит, будто ласточка полетела.

Таита учил Нефера, что истинный охотник любит и почитает свою добычу, и теперь фараон еще больше восхищался Минтакой из-за ее сострадания существам, на которых она охотилась. Она повернулась к нему, продолжая смеяться:

– Мне жаль, сердце мое. Этой ночью вы ляжете спать голодным.

Они наперегонки побежали за упавшей стрелой. В самом начале Минтака вырвалась вперед и добежала до цели первой. Она наклонилась, чтобы поднять ее, и подол ее короткого изодранного набедренника взлетел вверх. Ее бедра были гладкими и коричневыми, а ягодицы – совершенно круглыми, с бледной незагорелой кожей там, где солнце никогда не касалось их, блестящими, как драгоценный восточный шелк.

Она выпрямилась и, быстро обернувшись, заметила выражение его глаз. Хотя она была девственницей и несведущей в чувственности, ее женские инстинкты уже полностью расцвели. Она увидела, какую страсть разбудило в Нефере ее невинное движение, и это взволновало и ее. Увидев, как он желает ее, она сама захотела его с такой силой, что ей стало больно. Она ощутила, как ее чресла тают от любви к нему, истекают душистым и вязким соком, будто соты, оставленные на жаре полуденного солнца.

Минтака робко качнулась к нему, но Нефер почувствовал горячий стыд от чувственного желания, вновь почти поглотившего его. Он помнил данное ей обещание.

– Я скорее умру, чем нарушу свою клятву и навлеку на вас позор, – сказал он и, вспомнив это, заставил себя отвернуться. Руки у него дрожали, а голос был хриплым, когда он сказал, отведя глаза: – Я знаю, где есть другое стадо, но нам нужно поспешить, если мы хотим найти его засветло. – Он пошел не оглядываясь, и Минтака почувствовала себя брошенной. Она больше всего на свете хотела ощутить его объятие, крепкое молодое тело, прижавшееся к ней.

Быстро успокоившись, она пошла за ним, пытаясь прогнать странные чувства, которые почти поглотили ее, но это оказалось не так легко. Догнав его, она быстро пошла в нескольких шагах позади.

Разглядывая его спину, любуясь тем, как густые темные кудри подрагивают на плечах, она задавалась вопросом, насколько шире стали его плечи с тех пор, как она встретилась с ним впервые. Затем ее взгляд скользнул ниже, и она почувствовала, как запылали ее щеки, когда она стала смотреть на его ягодицы, двигающиеся под тонким материалом короткой туники. Она наслаждалась восхитительным чувством стыда, вызванного собственной похотью.

Очень быстро они дошли до края длинной вади, рассекавшей горы. Нефер обернулся, чтобы посмотреть на Минтаку, и чуть не увидел, как она рассматривает его тело. Она подняла глаза как раз вовремя.

– Здесь в нижней части утеса есть сотни старых гробниц. Я впервые увидел их, когда мой отец привез меня по этому пути, прямо перед тем, как его… – Он замолчал, опечаленный памятью о последнем дне, проведенном с Тамосом.

– Чьи это гробницы? – спросила она, желая отвлечь его от чего-то столь болезненного.

– Таита говорит, им тысяча лет, они времен Хеопса и Хефрена, тех, кто построил великие пирамиды в Гизе.

– Тогда они, должно быть, почти ровесники самому Магу. – Она улыбнулась, и Нефер засмеялся.

– Вы когда-нибудь осматривали их? – спросила она.

Он покачал головой.

– С тех пор, как мы впервые приехали сюда, я часто думал об этом, но никак не удавалось.

– Давайте посмотрим сейчас, – предложила Минтака.

Он заколебался.

– Нам понадобятся веревки и лампы. – Но она уже спускалась с утеса, и ему пришлось последовать за ней.

У подножия утеса они скоро обнаружили, что большинство гробниц – вне их досягаемости. Они помещались высоко на крутом боку утеса, а под ними зияла грозящая гибелью пропасть.