Сергей Булыга - Шпоры на босу ногу

– А ты все такой же, Шарль! Храбрейший из храбрых растроган твоим поступком. Ведь этот поросенок – сколько в нем неподдельного благородства! Какая щедрость в столь тяжкий для всех нас час, когда даже маршалы вынуждены есть конину! Шарль, хочешь водки? Настоящей царской водки из Кремля! Клянусь, нигде в армии ты не сыщешь и капли этой воистину сказочной влаги!

Но сержант молча отказался. Потом, осмотревшись, сказал:

– Но ты ведь не за этим меня вызывал. Чтобы пить со мной водку!

– Нет, конечно, не за этим, – уже вполне серьезно согласился генерал. – Первым делом я хотел узнать, почему ты до сих пор не вернулся в свою часть. Лейтенант Руге очень о тебе беспокоится.

– Так он, получается, жив? – удивился Дюваль.

– Жив, жив, – закивал генерал. – И жив и милейший Крошка Мишель, который еще с лета должен тебе сорок франков. И живы… Да! Всех не упомнишь, Шарль! Но дело не в этом. Итак, я снова спрашиваю: почему ты до сих пор не вернулся в свою часть? Это что, дезертирство?

Дюваль побагровел, сказал:

– Но меня уверяли! И не раз уверяли… Что весь наш эскадрон порубили под Малым Ярославцем и, значит, возвращаться просто некуда. Да и потом… Сейчас, сам видишь, кругом такая неразбериха! А я был ранен, я отстал, меня подобрали…

– О, нет! Не совсем так! – вкрадчивым голосом перебил его генерал. – Точнее было бы сказать: «Подобрала».

– Так тебе даже это известно?

– Да, – гордо кивнул генерал.

– Так, может быть, ты знаешь, кто…

– Нет, – сухо сказал генерал. – Тут даже наше ведомство бессильно. И это не потому, что мы стали хуже работать. А потому, что сейчас, в силу создавшихся крайне неблагоприятных условий… в подобном преступлении можно подозревать практически любого. Да, Шарль! Увы! Нравы упали ниже всякой мерки. Так что приношу тебе мои глубочайшие соболезнования, и это всё, что я могу… О, нет! – поспешно перебил сам себя генерал. – Лучше мы опять вернёмся к делу, Шарль! Итак, насколько я тебя понял, ты покинул свою часть не по собственной воле, и поэтому, если вдруг тебе представится такая возможность, то ты немедленно вернешься обратно. Так?

– Так.

– Ну а если эта твоя часть находится от нас… – и тут генерал помолчал, покосился на карту, подумал…

Но не успел продолжить, так как Дюваль уже продолжил за него – достаточно сердито:

– Где бы она находилась, туда бы я и вернулся! Чего тут гадать?!

– О! – сказал генерал. – Другого ответа я от тебя и не ожидал. Я так вчера и сказал маршалу: «Не сомневайтесь! Он всегда…». Ну, да, был разговор! Но этого от тебя пока что не требуется. То есть никуда тебе возвращаться не надо. Потому что… А ты все такой же! Годы тебя как будто совсем не берут! Ты и сейчас совершенно такой, как тогда, когда мы в первый раз встретились. Ты ведь, я думаю, помнишь, Шарль, как вы нас, молодых, принимали – ты и Крошка Мишель. И тогда он еще сказал вроде того, что… А!

И генерал опять замолчал. И молчал и сержант. О, им было что вспомнить, поверьте! И если бы они сейчас только взялись за это…

Но генерал поспешно поднял руку – так, как будто в ней был белый флаг. Сержант насторожился. А генерал, пригладив этой рукой волосы, уже совершенно спокойно сказал:

– Прости, друг мой, но я, видно, несколько неудачно пошутил. Точнее, я неточно высказался, вот! Потому что если точно, то не тебе же, Шарль, рассказывать, что тут у нас творилось! Много погибло достойных людей, очень много! И вот и лейтенанта Руге уже нет среди нас, и Крошки тоже нет. И вообще, уже нет никого из тех. Но ты, Шарль, молодец! Ты от них не отрекся! Ты был на все готов! То есть ты, Шарль, как раз то, что мы ищем! Нам же сейчас нужны отважные, отменно отважные офице… Ну, или герои, скажем так! А посему…

Генерал поднялся из-за стола, подошел к сержанту и веско, но весьма негромко произнес:

– А вот оно и дело! Потому что я пригласил тебя, Шарль, для важного, – тут он поднял свой длинный и холеный указательный палец, – для важного и архисекретного разговора!

Тут Оливьер оглянулся по сторонам – так, как будто боялся увидеть поблизости кого-нибудь постороннего. Посторонних, конечно же, не было, и он продолжал:

– Я не забыл нашей прежней дружбы, клянусь! Когда ты вчера нарушил приказ и вышел из строя, я заступился за тебя, и вот результат! – и генерал тронул медаль на груди у сержанта.

– Благодарю, – сухо сказал сержант. Он был примерным сыном, и поэтому даже на этот раз решил последовать совету матушки быть вежливым со всеми без исключения. А этот негодяй наверное вообразил…

Да, так и есть!

– Шарль! – генерал перешел на доверительный шепот. – Тебе поручается крайне и еще раз крайне щекотливое и ответственнейшее дело: доставить одну из карет маршала лично императору. Ты представляешь? Лично! А?

Но сержант не выказал особой, и даже просто радости, а только пожал плечами: мол, приказ есть приказ, кто его обсуждает? Тогда Оливьер уже громче прибавил:

– И если все закончится удачно, то Маленький Капрал восстановит тебя в прежнем звании.

Сержант помолчал, а потом – он от себя такого сам не ожидал – вдруг зло спросил:

– А кто восстановит мою честь?!

– Да, печальная тогда вышла история, – и генерал сочувственно вздохнул. – Но мне кажется, что как только ты справишься с сегодняшним поручением, то сразу всё, конечно же… Ты меня слышишь, а?

Но сержант не ответил. Он пристально смотрел на Оливьера и был настолько зол, что даже не улыбался. Оливьер поспешно отвел глаза, откашлялся… И вдруг спохватился:

– Ну-ка, глянем по местности!

Сержант не спорил. Они повернулись к столу, и генерал заскользил пальцем по карте.

– Вот здесь ты пройдешь казачьи пикеты, – начал рассказывать он. – Местность просматривается плохо: холмы, кустарник. Потом двадцать верст лесом. Нет! Что я говорю? Пять лье по нашему! Ну да… А вот здесь, в Пышачах, ставка императора.

– Как?! – поразился сержант. – А мне говорили, что он сейчас…

– Кто говорил? – строго спросил генерал. – Кто смел болтать? И, главное, кто может быть настолько самоуверен, чтобы утверждать, будто он знает точное местонахождение императора?! Да это сейчас держится в строжайшей тайне! В частях, ты уж поверь, полным-полно русских шпионов. И если бы они только дознались, так сразу бы ты знаешь, что… А знаешь, какую награду пообещал русский царь тому, кто доставит ему живого Наполеона? Свою единственную дочь! Вот так-то, Шарль! Так что можешь предста… Но к делу, да! Еще вопросы есть?

Сержант молчал, рассматривал на карте свой предполагаемый маршрут. Потом спросил:

– Карету, говоришь?

– Карету.

– А чем груженую?

– Ну, знаешь ли! – возмутился было генерал… Но тут же спохватился и добавил: – Честно признаться, я и сам не очень-то это представляю. Храбрейший приказал, вот и всё. Ты же…