Михаил Попов - Барбаросса

– Я слышал эти разговоры.

– И что ты можешь сказать в ответ на них?

– Я хочу послушать тебя.

Мартин де Варгас провел ладонями по лицу, как бы снимая с себя маску.

– Пусть ты не хочешь понять, кто твой враг, пойми, по крайней мере, кто твой друг.

– Не ты ли?

– Ты усмехаешься, но усмехаешься через силу. Ты не хочешь усмехаться.

– Что ты можешь знать о моих силах?

– Мало, но достаточно. Я знаю, что у тебя есть две тысячи всадников и с тысячей из них ты мог бы в любой момент совершить поход на расстояние один-два дневных перехода.

Арафар перестал стучать четками.

– Ты уже полгода скрываешься в этом оазисе, ты копишь силы, принимаешь отдельные семьи кабилов и даешь им кров и еду, ты ни с кем открыто не ссоришься. Ты не грабишь, не торгуешь. Ты покупаешь хлеб для своих людей на собственные деньги… Что все это может означать?

– Что же?

– Ты собрался отомстить, и ждешь только наилучшего момента.

Шейх опять застучал четками.

– Но твое дело плохо.

– Почему?

– Потому что удобный момент для тебя никогда не наступит.

– Почему?!

– Потому что ты не можешь выбрать, кому тебе мстить. То ли племянникам Сослана, то ли племени Аббас Дану, то ли племени саалиба, то ли самому Харуджу, то ли испанцам. Все перечисленные – твои враги, отомстить надо всем, но всем ты отомстить не в состоянии.

– Мстить можно по очереди.

Мартин де Варгас убежденно покачал головой.

– У тебя только одна попытка. Как только ты выберешься из своей раковины, на тебя обратят внимание и твои враги выступят против тебя. Сейчас все привыкли к мысли, что тебя как бы нет. Ты не опасен. Но стоит тебе…

Арафар хлопнул себя по коленям с такой силой, что шелковая нить, на которую были нанизаны жемчужины, лопнула, и белые капли запрыгали по каменному полу, звучно цокая.

– Клянусь знаменосцем пророка, так оно и есть! Я терпелив, но терпение не может длиться дольше, чем длится жизнь! Что я оставлю моим сыновьям, кроме обязанности отомстить?

Мартин де Варгас смотрел в пол, пережидая вспышку стариковского гнева. Она оказалась короткой.

– Теперь я понял, ты пришел, чтобы соблазнить меня предложением о помощи.

–Да.

– Об испанской помощи? Неужели христиане хотят мне помочь?

– Но при этом рассчитывают на твою помощь.

– Где?

– Оран. С берега его прикрывают воины племени Аббас Дану, с моря – корабли Харуджа и пушки старого арабского форта.

– Старого, но еще очень крепкого.

– Да. Но форт – это мое дело. Твое – лагерь Аббас Дану.

– Ты предлагаешь мне выступить против моих братьев?

– Они первыми выступили против тебя. И потом, это будет не война. Просто ты, как старший, накажешь младших за непослушание!

Шейх закрыл глаза.

Мартин де Варгас весь превратился во внимание.

Настал решающий момент. В запасе у капитана были еще аргументы, среди которых один очень сильный, но он понял, что все решится сейчас. Конечно, он пошел на авантюру, явившись сюда, но другого способа сдвинуть дело с мертвой точки, разрубить узел у него не было. Кто бы дал ему тысячу всадников, без которых что-либо серьезное предпринять было невозможно!

От короля – галера.

От шейха – кавалерия.

От кардинала…

– Твое предложение мне нравится. Но только наполовину. На ту половину, что выгодна тебе, испанец.

– Давай поговорим о твоей выгоде. Я готов к этому разговору.

– Допустим, Аллах позволит и мои всадники разобьют всадников Аббас Дану.

– Я в этом не сомневаюсь!

– Ты возьмешь Оран.

– Возьму!

– Что же получу я?

– Ты получишь письмо.

– Письмо?

Мартин де Варгас засунул руку за пазуху и вынул оттуда бархатный футляр, украшенный золотым тиснением.

– Я мог бы тебе это лишь пообещать, но я отдаю его сразу, возьми!

– Что это?

– Это письмо кардинала Хименеса и указ короля Карла. Теперь ты верховный повелитель кабилов. Ты, и никто другой. Король Карл обещает, а кардинал Хименес подтверждает это обещание своим словом, что любой твой враг становится тут же врагом испанской короны.

Арафар взял футляр в руки. Он хорошо говорил на кастильском, но читать не умел. Следовало бы вызвать человека, знающего христианскую грамоту, но шейх чувствовал, что надобности в этом нет.

Он задумчиво повертел футляр в руках и спросил:

– Ты хочешь отдохнуть с дороги?

Испанец покачал головой.

– Если ты мне дашь поесть и свежих лошадей, я отправлюсь немедленно.

– Пятьсот пятнадцать центнеров пороха, пятьдесят больших пушечных ядер, сто ядер для малых пушек, шесть огнеметных баллист, пятьдесят огненных горшков, двадцать четыре аркебузы с порохом и свинцовыми пулями, двадцать четыре арбалета со стрелами, двенадцать пик, двенадцать протазанов, пятьдесят испанских шлемов, пятьдесят мечей, двадцать четыре круглых щита и двадцать чешуйчатых кирас.

Лейтенант Лозано закончил чтение.

Мартин де Варгас, сидевший по ту сторону небольшого, грубо сколоченного стола и меланхолически вертевший в пальцах оловянный стакан, спросил:

– Это все?

– Пожалуй, все, господин капитан.

– А серпы?

– Ах да, серпы. Вы правы, взято нами и три десятка серпов, хорошо заточенных.

Не надо думать, что галера Мартина де Варгаса отправлялась на жатву, серпы были нужны для обрезания такелажа и парусов во время абордажа. Эту моду ввели генуэзцы, и она быстро привилась во всем Средиземноморье, как в пиратской среде, так и на королевских флотах.

– Жаль будет со всем этим расставаться.

Лейтенант не понял:

– Расставаться?

– Да.

– Прикажете все эти запасы выгрузить на берег?

Лозано был старше своего капитана вдвое, считал себя бывалым моряком и умелым офицером. Он с трудом скрывал свою неприязнь к неведомому выскочке, явившемуся на галеру со свеженьким королевским патентом, и не упускал случая поиронизировать над его методами командования. Надо сказать, что Мартин де Варгас давал определенную пищу для подобной иронии своим поведением. Впрочем, ему было глубоко наплевать на то, как он выглядит в глазах этого напыщенного старикана.

– Нет, мы не.будем ничего выгружать на берег. У меня совсем другой план.

«Какой?» – хотел спросить лейтенант, но не стал этого делать и лишь поклонился.

Из-за занавеси, которая отгораживала кормовую каюту от палубы, послышался характерный шум.

– Что там?

Лейтенант выглянул.

– К вам полковник Комарес, капитан.

– Очень хорошо, я его заждался.

– Мне оставить вас? – спросил Лозано, будучи абсолютно уверен, что получит отрицательный ответ.

– Да, вы свободны.

Глотая большими глотками жуткую обиду, Лозано удалился, проскрипев какое-то приветствие в адрес полковника.