Энн Бенсон - Огненная дорога

— Хотите послушать?

— Да.

Француз взял пергамент и наклонился, вслушиваясь.

— Ну, что скажете? — с тревогой спросила Элизабет.

— У вашего мужа очень энергичное сердце, леди, — ответил Алехандро. — И еще оно очень большое. Это сулит ему отменное здоровье.

— Согласен, — заявил де Шальяк, не желая оставаться в стороне. — Сердце на редкость большое.

— А что с моим пальцем? — простонал принц.

«Он тоже наверняка окажется большим», — подумал Алехандро.

— Совсем скоро доберемся и до него, но сначала мы хотели бы проверить вашу печень.

— Мою печень?

— Да-да, непременно, — подхватил де Шальяк. — Возможно чрезмерное разлитие желчи или, наоборот, закупорка. И то и другое очень вредно для тела. Не исключено, что этот разлад и сказался на состоянии вашего пальца.

— Ах! — воскликнула графиня и зашептала мужу с очень серьезным видом: — Нужно позволить им осмотреть тебя, любимый.

Она стянула покрывало и приподняла его рубашку, обнажив живот и даже мужское достоинство.

«В отличие от сердца и, скорее всего, пальца ноги оно не так уж велико».

Алехандро посмотрел на де Шальяка.

— Осмотрите принца сначала вы, коллега, — сказал он.

— С удовольствием, коллега. — Де Шальяк прощупал живот принца. — На мой взгляд, все в норме.

Алехандро сделал то же самое.

— Согласен.

Он потянул вниз ночную рубашку, а потом вернул на место покрывало, к очевидному облегчению принца.

— Теперь, думаю, пора перейти к ноге.

Принц, вынужденный высунуть из-под покрывала ногу, едва не ткнул ею в лицо Алехандро. Ощутив отвратительный запах, тот инстинктивно отвернулся и встретился взглядом с Элизабет, которая, не отрываясь, смотрела на него. Он улыбнулся, втянул воздух и снова повернулся к ноге принца.

Ногти на ноге были слишком длинные и отчасти обломанные, а большой палец распух и покраснел. Алехандро посмотрел на графиню.

— Я так и думал — палец очень плохо выглядит. Мадам, сожалею, но вынужден сообщить, что в большом пальце вашего мужа скопилось много загрязненной жидкости. Слава богу, что мы вовремя обнаружили это, а не то он мог потерять ногу.

Все, кто входил в свиту принца, потрясенно раскрыли рты, де Шальяк негромко выругался. Сдержав улыбку, Алехандро сказал, обращаясь к нему:

— Пожалуйста, коллега, я не хотел бы ставить столь критический диагноз, не выслушав ваше просвещенное мнение.

Де Шальяк наклонился, внимательно разглядывая вросший ноготь принца. Бросил на Алехандро уничтожающий взгляд и произнес еле слышно:

— Ваш диагноз верен.

Им предстояло удалить принцу ноготь.

— Здесь не обойтись без хирургического вмешательства.

Новые ахи и охи, а также произносимые шепотом молитвы.

— Да. — Гол ос де Шальяка дрожал от ярости. — Нужен хирург.

Алехандро злорадно улыбнулся.

— Вы ведь захватили свой нож?

— И опий, — со вздохом ответил де Шальяк.

Днем Мария ускользнула на свидание с любовником, и ее работу взялась выполнить Кэт. Вызвав служанку и увидев вместо нее Кэт, Марсель поинтересовался, где Мария.

— Ей нездоровится, — ответила девушка и добавила, для большего эффекта: — Женские дела.

Обычно после такого разъяснения новые вопросы у мужчин не возникали.

— В таком случае принесите вы нам что-нибудь подкрепиться, будьте так любезны, — сказал Марсель.

Кэт была наготове.

«Днем он всегда просит что-нибудь подкрепиться, — предупредила ее Мария. — Вот тут, в котелке, я оставляю овощи, а тут — хлеб».

Кэт выложила щедрые порции овощей на две тарелки и понесла наверх.

Марсель и Каль сосредоточенно изучали карты, наносили на них возможные дороги и места сбора.

— Если мы встретим его вот здесь, — Марсель ткнул кончиком пера в карту, — оттуда будет самый короткий путь до места сбора королевских сил.

Ставя перед Гильомом тарелку, Кэт заглянула ему через плечо и ненадолго задержалась, заинтересовавшись картой.

— Я не вижу тут пути, по которому можно скрыться, — заметила она.

Марсель раздраженно уставился на нее.

— Женщина, знай свое место. Это мужские дела, а ты занимайся своими, — сказал он, взмахнув рукой в сторону лестницы. — Есть еще что-нибудь?

— Хлеб и вино, — ответила Кэт.

И, принеся оставшееся, снова заглянула через плечо Каля. Внимательно изучив карту, она указала на ней место.

— Вот здесь лучше.

Марсель, менее любезный в трезвом состоянии, не пришел в восторг от ее настырности и хмуро посмотрел на Каля.

— Приглядывайте за своей женщиной, — сказал он. — Она становится навязчивой.

— Я бы, прежде чем браниться, выслушал ее доводы, — ответил Каль.

Марсель перевел подозрительный взгляд с одного на другую.

— Прекрасно.

Он сделал жест в сторону карты.

— Изложите свою стратегию, мадемуазель.

Робко улыбаясь, Кэт вопросительно взглянула на Каля; он кивнул в знак одобрения, она уселась на скамью и коснулась области к северу от Парижа, где находилась деревня под названием Компьен, та самая, около которой, по замыслу Марселя, должно было начаться сражение.

— Здесь всего одна дорога, и если после столкновения с врагом вам придется отступать, то сделать это можно будет только по ней же. Или рассыпаться по лесу. В этом случае управлять своими людьми вам станет очень сложно. И если королевские командиры умеют воевать, они пошлют войска в леса и без труда окружат разрозненные группы мятежников.

Взгляд Кэт заскользил по карте и остановился на городке под названием Ар лен.

— Вот, здесь сходятся три дороги. Если король попытается окружить вас, ему придется разделить свои силы, чтобы сделать это. Он лишится того преимущества, которое будет иметь в Компьене.

Взгляд Кэт снова начал перемещаться по карте и на этот раз остановился на тонкой голубой линии.

— Это река или ручей?

Теперь ей удалось полностью завладеть вниманием Марселя.

— Река, — ответил он.

— Тогда ее тоже можно использовать как способ отступления и пополнения припасов. В ней также можно напоить коней. И прежде чем ввязываться в бой, вы должны определиться с местом, где ваши люди могут перегруппироваться. Делать это в разгар боя поздно, потому что тогда будет твориться хаос.

Несколько минут Марсель сидел, внимательно изучая карту и обдумывая услышанное.

— Похоже, — в конце концов заговорил он, — Александр Македонский возродился вновь — в этой юной особе. Ваши соображения очень разумны, хотя я даже представить себе не могу, где девица могла усвоить все эти военные премудрости. Думаю, надо изложить ваши соображения Наварре.

— Графиня прислала бы меня раньше, — разглагольствовал Джеффри Чосер в вестибюле особняка де Шальяка, — но мне пришлось помочь ей с письмами. Это, конечно, главное, в чем состоит моя служба при ней. Она говорит, что мне всегда удается хорошо выразить ее мысли.