Бернард Корнуэлл - Ватерлоо Шарпа

К северу от Женаппа французская погоня, казалось, начала терять азарт. Ливень тоже поутих, хотя и был все еще весьма силен. Примерно через каждую милю британские пушки останавливались, вставали на позиции, давали несколько залпов по преследователям, и продолжали гонку. Французы были неподалеку, но и не гнали во весь опор. Британская кавалерия, драгуны и лейб-гвардия, скакали по флангам. Буквально каждую минуту эскадрон французов подъезжал поближе, британцы шли в атаку, но всякий раз французы уклонялись от стычки. Шарп изумился, увидев как один лейб-гвардеец свалился со споткнувшейся лошади, залез обратно в седло и отъехал в задние ряды своего подразделения, скрыв испачканный мундир, будто это было на параде в Гайд-парке.

Французы тоже потрудились притащить свои восьмифунтовые орудия и открыли огонь. Маленькие ядра поднимали фонтанчики грязи и воды. Грязь и слякоть помогала отступлению, не только потому, что промочила порох в французских снарядах, но в большей степени из-за того, что французская конница вынуждена была держаться поблизости от главной дороги. Если бы земля была сухой, то легкая и стремительная французская кавалерия смогла бы обойти британцев с флангов и устроить жуткую резню, но грязь и дождь не давали им это сделать.

На стороне британцев было еще одно оружие. Внезапное шипение позади Шарпа заставило его обернуться, и он увидел, как запускают ракету. Впервые он увидел их еще в Испании, но все равно каждый раз зачарованно смотрел, как это необычное оружие неуклюже летит вперед, опираясь на столб огня. Доггет, ни разу не видевший запуска ракет, был весьма впечатлен, но Харпер презрительно мотнул головой.

— Они постоянно промахиваются, мистер Доггет. Вот смотрите.

Первая ракета перелетела через поле, оставляя за собой спиралевидный дымный след. Ракета угодила точно во французские пушки, заряд в ракете взорвался и на орудийные позиции обрушился дождь шрапнели, выкашивая всех, кто находился поблизости.

— Боже всемогущий! — воскликнул Харпер в изумлении, — чертовы штуковины, оказывается, работают.

Воодушевленные таким успехом, ракетчики запустили целую батарею ракет. Дюжину запустили со стальных направляющих, установленных под углом. Ракетчики подожгли запалы ракет и отбежали в укрытие. Ракеты начали изрыгать огонь и дым. Они задрожали на направляющих, затем одна за одной взлетели в воздух. Сначала они вихляли из стороны в сторону, затем, набрав скорость, перестали рыскать. Две ракеты пробили облака и исчезли из виду, три упали на мокрую лужайку и догорели, вертясь как волчок, пять ракет вроде бы полетели в сторону французов, однако упали на землю, не причинив никакого вреда, а последние две ракеты, крутясь, полетели в сторону британской кавалерии, которая, застыв на секунду, бросилась в стороны.

— Вот так чаще всего и происходит, — удовлетворенно сказал Харпер, — верно ведь, мистер Шарп?

Но Шарп и не слушал Харпер, и не смотрел за залпом ракет. Он внимательно смотрел через дорогу на группу всадников, бросившихся прочь от летящих в них ракет. Лорд Джон Розендейл сначала был среди прочих, затем, в поисках спасения, отделился от приятелей.

— Я догоню вас на дороге, — сказал Шарп Харперу.

— Сэр? — поразился Харпер, но Шарп уже повернул лошадь и поскакал прочь.

Лорд Джон Розендейл не помнил, чтобы когда-либо он был таким промокшим, напуганным и смущенным. Он ожидал битвы, сражения — а отступление для него и казалось битвой — как чего-то аккуратного и отлично организованного. Офицеры отдают громкие уверенные приказания, их люди тут же подчиняются этим приказам точно и безукоризненно, а противник послушно отступает, сдается или погибает, но вместо этого он оказался посреди какого-то хаоса. Странно, но участники этого хаоса вроде бы прекрасно знали, как нужно поступить. Он видел, как батарея конной артиллерии снялась с передков и приготовилась открыть огонь. Насколько мог слышать Розендейл, никаких приказов для этого отдано не было, но люди отлично знали, что и как надо делать, делали это энергично и эффективно, затем быстро снова нацепили на орудия передки и продолжили безумную гонку сквозь дождь. Один раз, когда он стоял на более-менее ровном и твердом участке земли, на него грубо наорали и громко приказали убирать свою задницу и задницу его лошади прочь с этого места. Он быстро отскочил, но когда повернулся, то увидел, что кричал ему простой сержант. Секундой позже на то место, где стоял Розендейл вкатили пушку, чуть не обрызгав того грязью. Еще через десять секунд пушка выпалила, напугав Лорда Джона грохотом и силой отдачи. На парадах в Гайд-парке, а это было единственное место, на котором лорд Джон видел, как стреляют пушки, гладкие отполированные орудия создавали лишь сопутствующий событию шум и вообще не отскакивали назад, но эти орудия, грязные, покоробленные и покрытые гарью жутко грохотали, изрыгая пламя на десяток ярдов, а когда эти тонны металла отпрыгивали назад, то как гигантский плуг, они поднимали в воздух столбы грязи, но сразу же к дымящимся чудовищам подбегала перепачканная с головы до ног орудийная команда с банниками.

А еще его удивило несоответствие силы выстрела из пушки и эффекта от выстрела. Лорд Джон увидел всплеск грязи, небольшой взрыв и так мало разрушений. Один раз он увидел упавшего с лошади улана, но тот тут же вскочил на ноги, а другой француз взял упряжь лошади первого и успокоил напуганное животное.

В Женаппе лорд Джон чуть было не увидел атаку лейб-гвардии и даже дернулся вперед, чтобы присоединиться к ним. Он видел, как палаш перерубил древко пики, будто простую ветку. Он видел, как потом череп улана был раздроблен этим палашом. Он видел также как лейб-гвардеец дергался как рыба, пронизанный острием. Он слышал хрип людей, делающих убийственные выпады, свист воздуха, выходящего из разрезанных легких. Он чувствовал запах крови и порохового дыма от выстрелов пистолетов. Кровь умирающих лошадей текла на дорогу, сразу же смешиваясь с дождевой водой. К тому времени как лорд Джон обнажил саблю и ткнул лошадь шпорами в бока, французы уже отступили, оставив дюжину убитых и вдвое большее количество раненых. Все произошло так стремительно, но знакомый лорда Джона, капитан Келли, которого Розендейл частенько встречал, будучи на королевской службе, улыбнулся его светлости.

— Задали им трепку!

— Отлично сработано, Нед!

— Когда проскочишь мимо пики, то дальнейшее не сложнее, чем резать кроликов, — капитан Келли начал вытирать кровь с лезвия своего палаша, — совсем не сложнее.

Лорд Джон представил себе, как это — пройти мимо пики, и счел, что это совсем не легко. После перестрелки, скача по деревенским улицам, он видел страх на лицах гражданских и почувствовал себя гораздо выше этих серых грязных созданий. Позже, на севере Женаппа, когда французы подошли близко, он отметил, как нервно стороны относятся друг к другу. Французы подходили поближе, и вроде уже должна была начаться рубка, но противные стороны расходились без драки. Это было очень странно.