Ефим Лехерзак - Москва-Лондон

— Вы так добры, мой дорогой Бергер, столь быстро откликнувшись на мое приглашение, — проворковала Диана, одарив знаменитого ювелира чарующим взглядом дивных глаз.

— О, мадам Трелон, — отвечал Ганс Бергер, — любой из нас, простых смертных, почтет за великую честь и невыразимое счастье лицезреть пре-

краснейшую женщину Европы!

— Ах, и только Европы, господин Бергер? — очаровательно улыбалась Диана.

— Но китаянок, негритянок, индианок и бог знает кого еще просто

оскорбительно сравнивать с вами!

— О, вы, как всегда, необычайно любезны и добры ко мне, мой дорогой господин Бергер. Поверьте, я чрезвычайно благодарна вам за это и в знак моей признательности готова поделиться с вами одной из своих бесчисленных тайн, о которой еще не знает даже кардинал Гранвела!

— Но… — Бергер выпрямился и покосился в сторону Чанслера.

— Ах, это мой близкий родственник, — успокоила его Диана, — и к тому же он абсолютно не знает немецкого языка, избранного нами для беседы.

— Я весь внимание, дорогая мадам Трелон, а в степени моей благодарности за такое доверие, я полагаю, вам еще никогда не приходилось разочаровываться.

— Надеясь на ваш ум и доброту, я хотела бы поделиться с вами великой радостью скорой встречи с моим несравненным покровителем и возлюбленным императором Карлом. В конце следующей недели его святейшее величество вместе с наследным принцем Филиппом должны прибыть в Антверпен, а это значит, что вслед за ними сюда непременно явятся чуть ли не все европейские монархи, что, я уверена, обрадует всех нас не меньше главного события… — Диана улыбнулась и прижала палец к слегка припухшим губам. — Целиком и полностью полагаясь на вашу скромность, я абсолютно уверена в полном успехе всех ваших предприятий в ближайшее время.

— Я бесконечно ценю вас, дорогая мадам Трелон, и хотел бы заверить, что моя благодарность на этот раз значительно превзойдет все предыдущие!

— Ах, ваша щедрость не знает границ! Надеюсь, вам удастся извлечь пользу из этой нашей милой беседы. Вы не заметили, дорогой господин Бергер, не стала ли сегодня погода лучше, чем была вчера? Я еще не выходила из дома.

— О нет, мадам, погода и сегодня совершенно омерзительна, все дороги либо превращены в притоки Шельды, либо просто размыты этими бесконечными дождями!

— Я думаю, — засмеялась Диана, — что вам вовсе не следует опасаться скверного состояния наших дорог, ибо все они открыты, если впереди бегут деньги!

— Ах, вы чрезвычайно остроумны, мадам Трелон, это хорошо известно всему Антверпену. Но я боюсь, что злоупотребляю вашей добротой и временем…

— Нисколько. Тем более что я сама хотела бы первой воспользоваться плодами нашей с вами осведомленности.

— Что именно вас интересует, мадам? — по-деловому спросил Бергер.

— Все самое лучшее, чем вы сейчас располагаете! Самое лучшее у вас,

а следовательно, и в Европе! — подчеркнула Диана.

— Превосходно, мадам. Я подберу вам такую коллекцию драгоценно-

стей, какой нет еще ни у одного монарха Европы. На какую сумму я должен рассчитывать, дорогая мадам Трелон?

— Ну… скажем… — Диана пальцем прикоснулась к переносице. — Скажем, тысяч до двухсот. В золотых экю, разумеется.

— О, мадам, это чрезвычайно крупное приобретение, на которое сего-

дня едва ли может рассчитывать кто-либо из правителей Европы. Разве что… разумеется… его императорское и королевское величество. О, его богатства безграничны! Но мне потребуется некоторое время, чтобы должным образом выполнить этот чрезвычайно почетный для меня заказ.

— Не могли бы вы уточнить, дорогой господин Бергер, сколько именно придется подождать?

— Я полагаю, что наилучшим образом мог бы справиться с этим делом за десять-пятнадцать дней, дорогая мадам Трелон.

— Три дня! — неожиданно резк

о заявила Диана. — Это лучшее, господин Бергер! Я ведь не эта коронованная ослица, как вам, полагаю, хорошо известно… — Она вдруг снова обворожительно улыбнулась и проговорила с загадочным придыханием: — Поверьте, дорогой господин Бергер, мне было чрезвычайно приятно и в высшей степени полезно побеседовать с вами!

Когда, церемонно и многократно откланявшись, Ганс Бергер покинул роскошную гостиную, Диана подбежала к Ричарду, села к нему на колени, быстро поцеловала его глаза, губы и спросила:

— Ты что-нибудь понял из этой беседы, дорогой мой?

— Решительно ничего, что заставило его так обрадоваться. Я, конечно, понял, что речь шла о покупке у него драгоценностей за… мои деньги.

Но при этом я не смог уловить чего-то самого главного в вашей беседе. Все-таки немецкий я знаю куда хуже своего родного.

— О, но ты заметил, что это главное не было высказано! Следовательно, твой немецкий не так уж и плох!

— Так в чем же суть того, что я не смог понять?

— В том, мой непорочный рыцарь, что я сейчас на твоих глазах необычайно выгодно продала Бергеру известие о прибытии в Антверпен императора Карла со своим наследником Филиппом!

— Но разве подобные известия могут стать выгодным товаром? — поразился Чанслер.

— Ах, мой наивный капитан! — Диана утопила лицо Ричарда в своих шелковистых волосах. — Товаром становится даже воздух, если за дело берется такой человек, как Ганс Бергер. Он, словно царь Мидас32, все обратит в золото, пока у него не отвалятся руки! Теперь он знает, что вслед за императором сюда съедутся почти все государи Европы. Им нужны будут драгоценности для подарков и подношений Карлу, его ужасному сыну Филиппу и их бесчисленной свите. Но поскольку денег у них, как правило, нет или слишком мало, то им понадобится такой ювелир и продавец, который мог бы (за хорошее вознаграждение, естественно!) выручить «бедных монархов» из беды. Под этим вознаграждением обычно подразумевается передача Бергеру прав на беспошлинную торговлю в той или иной стране любым своим товаром. Ты просто не можешь себе вообразить, чем только не торгует Бергер во многих (если уж не во всех!) странах Европы, и на своих условиях! Между прочим, у меня тоже имеется немало таких стран,

в том числе и самых больших и богатых… — Диана положила голову на плечо Ричарда и продолжила: — Сейчас люди Бергера разъедутся по всей Европе, за бесценок скупая все драгоценности, какие только можно приобрести у постоянно разоряющейся родовой знати или на свободном рынке. А в Антверпене, например, уже завтра ни в одной ювелирной лавке нельзя будет купить даже простого обручального кольца! Поэтому через неделю все дороги гостей Антверпена будут начинаться и кончаться у порога главного магазина господина Ганса Бергера. Уж он-то ощиплет этих заносчивых индюков до последнего их перышка! Впрочем, я продала ему эту тайну лишь тогда, когда сама извлекла из нее все возможные блага