Марина Алексеева - Пираты Короля-Солнца

А мне вдруг стало очень страшно. Нет, не мести де Фуа я испугался! Я боялся так запросто подойти к таким знаменитостям, я, маленький паж… А если они мне не поверят? Посмеются да прогонят, и я буду вынужден с позором удалиться.

— Мы же решили… Песня будет как пароль.

— А почему они должны поверить моей песне?

— Нашей песне, — поправила сестра, — Их тоже, Ролан. Это же наши!

— А если они мне не поверят? Нашу песню не только друзья знали. Боюсь я, ужасно боюсь, Жюльетта.

— Раньше ты никогда не произносил слово боюсь. В Доме де Линьетов не было трусов!

— Но я правда боюсь!

— Что ж, — сказала Жюльетта, этак презрительно сощурившись, — Тогда уходим. Пусть все остается на своих местах. Пусть Бофор воюет поврежденными пушками. Пусть все погибнут, потому что Ролан де Линьет струсил!

— А ты? Почему я? Почему бы тебе самой не обратиться к ним? — Жюльетта посмотрела на меня, и я понял, что она, удивленная и испуганная такой реакцией монахинь и придворных, предпочитает держаться в тени.

— Ты права, Жюльетта. В Доме де Линьетов не было трусов. Прости мне эту минутную слабость. Я просто очень разволновался, но это пройдет! Уже прошло!

— Вот и умница, Роланчик. Иди. С Богом, малыш!

— Позвать их сюда?

— Да, да! Я жду!

Ноги мои сделались как тряпочные, но я выбрался из-за столика и, стараясь держаться как можно непринужденнее, направился к Атосу и Граммону, которые продолжали свою беседу. Веселая компания рыжего парняги уже удалилась, хохоча и бряцая шпагами. Я подошел к столу, поклонился и вполголоса пропел: 'Фрондерский ветер веет над страной…" Граф и маршал переглянулись и удивленно взглянули на меня.

— И 'Фрондерский ветер' принес к нам такого малютку? — насмешливо спросил герцог де Граммон. А граф де Ла Фер ничего не сказал, но смотрел на меня с лукавой, но добродушной улыбкой.

Тогда я вспомнил, что мне рассказывали о захвате Города вояками генерала де Фуа.

Когда фрондеры вывесили белый флаг, и Генрих Д'Орвиль заявил роялистским послам, что сдает Город армии короля, защитники Города бросали оружие, а люди де Фуа срывали с их шляп соломенные жгуты и выдирали из-за лент пучки колосьев — фрондерские знаки отличия. Де Фуа наблюдал за этим, сидя на коне, и тогда произнес фразу, которую потом повторила вся страна — кто с ненавистью и отчаянием, кто со злорадным торжеством: 'Сила солому ломит!

А я сказал: 'Сила солому не сломит! ' Граф и маршал опять переглянулись.

— Господа, — тихо сказал я, — Простите за дерзость, что я, не имея чести быть представленным вам, осмеливаюсь отрывать ваше время, но, клянусь честью, только вещи чрезвычайной важности побудили меня обратиться к вам.

— Мы готовы вас выслушать… молодой человек, — сказал с улыбочкой граф де Ла Фер, но, кажется, смотрел на меня как на несмышленого малолетка.

— Но просим покороче, юноша, — проворчал маршал, — В одном предложении два раза слово 'честь' , ужасно, не правда ли, Атос?

— Такому ребенку можно простить, — усмехнулся Атос.

— Говорите, в чем дело, и поживее — мы спешим.

— Я буду краток. Вернее, мы будем кратки. Не угодно ли вам, господа, последовать за мной?

Опять переглядки! Ясно, господа подозревают, что я подослан, чтобы заманить их в ловушку.

— Может быть, вы сначала представитесь?

— Шевалье Ролан де Линьет, к вашим услугам!

У господ вытянулись лица — конечно, они знали нашу грустную историю.

— Этого достаточно, — сказал граф де Ла Фер и поднялся, — Я следую за вами, шевалье де Линьет.

Маршал пожал плечами и поднялся вслед за Атосом.

И, хотя Жюльетте не удалось выдать себя за виконта де Линьета, она рассказала Атосу и Граммону про подлый заговор генерала, но, в отличие от нас, фрондерские вожди встретили наше сообщение спокойно.

— Нечто подобное следовало ожидать, — сказал граф де Ла Фер, — Не знаю как насчет саботажа, но панику враги герцога пытаются посеять. Не беспокойтесь, сударь.

Хотя он назвал Жюльетту "сударь' , в глазах его блеснули лукавые огоньки, и мы поняли, что тайна разгадана.

— Вы предупредите герцога?

— Мы предупредим не герцога, мы предупредим катастрофу, — сказал Граммон, — Заглянем в Королевский Арсенал, дорогой Атос?

Атос кивнул.

— Вы сможете разобраться, в чем там дело? Ведь неисправность очень хитрая, мы не знали, к кому обратиться. Мы позвали вас на помощь наобум!

— И правильно сделали…молодые люди. Вы сделали то, что должны были сделать, а теперь наша очередь.

Так мы с Жюльеттой сорвали подлый заговор генерала де Фуа. Я, честно говоря, так и не понял, в чем была причина, что там напортачил де Фуа, чтобы пушки не стреляли. Но зато теперь я знал, где находятся бофоровские пушки, и решил забраться в одну из этих повозок и бежать на войну.

Так я и сделал!

Увы! В Тулоне меня ждал неприятный сюрприз: порт был закрыт! Часовые никого не пропускали, осматривали каждую повозку, и, честно говоря, я даже расплакался от досады! Забраться в такую даль, быть у самой цели — и внезапно потерпеть такое фиаско! А у меня не было ни лошади, ни еды, ни денег, даже если бы я решил вернуться. Но с какой миной я вернусь? Все откроется, надо мной будут потешаться все наши пажи, дразнить, издеваться, сочинять эпиграммы — я знал, на что способны эти ребята. Когда я представил ехидную физиономию Поля и как наяву услышал его голос: 'Героический рыцарь Ролан, победитель арабов, виват! ' — я застонал от отчаяния. 'Нет, Ролан, — сказал я себе, — Нет обратной дороги! Любой ценой надо пробраться в порт, а оттуда — на корабль!

Но охрана не дремала! Я пожирал глазами повозки. Неужели мне не затаиться где-нибудь между мешками, тюками, хотя бы внизу, под колесами? И что за дотошные люди эти бофоровцы, настоящие черти! Наверно, Святой Петр так не сторожит вход в Рай, как эти стражники!

А народ все скапливался у ограждения, и я понадеялся на то, что возникнет суматоха, давка, сутолока, и я прошмыгну в порт. Но надеждам моим, видно, не суждено было сбыться, меня преследовал злой Рок! Как ни напирала толпа, стоило выйти сержанту и рявкнуть, люди шарахнулись назад, и давка возникла, но в обратную сторону. `'И какой идиот это придумал! ' — с досадой проворчал я, едва не угодив под копыта какой-то лошади.

Какие-то молодчики пробились вперед и стали совать свои пропуска. Сержант велел их пропустить.

Толпа заволновалась.

— Вам лучше отойти в сторону, барин, — посоветовал парень, сидевший на повозке с бочками вина, — Видите, какая давка, как бы вас не придавили ненароком. Эй, сержант! Пропусти, у меня есть бумага!

— Покажь! — потребовал сержант, — Чего везешь?