Алан Берджесс - Гибель на рассвете.Подлинная история убийства Гейдриха

Нацисты в первый раз схватили Яна в качестве члена одной из таких групп. Его посадили в тюрьму и заклеймили семью свастиками. Они думали, что такими методами очень просто подавить зарождающийся мятеж в самом начале. Они с успехом добивались этого в своей собственной стране и не видели причин, почему бы такие же методы не принесли им успеха в Чехословакии.

Ян Кубиш был освобожден другими членами их группы сопротивления в короткие часы темной ночи. Они сняли часовых, охранявших тюрьму, пробились в здание и отворили камеры. Спасаясь бегством в темноту, Ян встретил среди своих освободителей родного брата. Они успели только пожать друг другу руки и перекинуться парой слов. Ян должен был немедленно бежать за границу.

— Передай отцу, — сказал он, — что я вернусь.

Он шел ночами по осенним полям. Листья с деревьев уже опали, зато все амбары были полны теплого сена, в котором можно спать. На фермах он встречал людей, понимавших всю горечь спешного путешествия молодого человека к польской границе. Они давали ему еду.

Граница охранялась не очень строго, и в Польше не удивились его прибытию. Они и сами ожидали неприятностей. Большие люди, государственные деятели могли делать любые заявления и подписывать бумаги, но жители Европы от Балтики до Средиземного моря и от Атлантики до Черного моря чувствовали в воздухе запах войны и в душе настраивались на предстоящие долгие и тяжелые испытания. Яна проводили в лагерь беженцев недалеко от Варшавы, там были молодые люди из многих стран. Был там и полк новобранцев Французского иностранного легиона. Дела у них шли неплохо. В этом лагере Ян впервые встретил Йозефа. По профессии Йозеф был слесарем, но работал также на химическом заводе в Жилине, городе у подножия Высоких Татр. Как и Ян, он был в бегах. Он перешел границу перед тем, как его должно было схватить гестапо. Как и у Яна, у него было мало имущества и не было денег. Поскольку узы их дружбы были сразу очевидны, они и объединились. Единственным возможным путем для них было поступление во Французский иностранный легион. В договоре было, по крайней мере, оговорено условие, что в случае начала войны и создания Чехословацкой армии на территории Франции, всем чехам и словакам будет разрешено перейти в нее.

Это было началом длинной цепи приключений, благополучно завершившейся в Англии, где, однако, было положено новое начало следующим приключениям.

Когда в Чехословацкой армии в Англии их спрашивали, готовы ли они выполнить специальное задание, чехословацкие военные руководители знали, что делают. Выбор был правильным. Они понимали, что для совершения убийства недостаточно только патриотизма. Нельзя производить убийц, читая им краткий курс по аппаратуре и методам умерщвления. Надо выбрать такого человека, который выдержит, невзирая на трудности и опасности. Надо выбрать человека, который настолько разъярен, что его ничто не остановит. Надо выбрать человека с семью свастиками, выжженными у него на ягодицах.

Передвигаясь по заснеженной чехословацкой земле в поисках Йозефа, Ян отлично представлял всю опасность ситуации, и что с ними сделают немцы, если поймают. На такое благо, как быстрая смерть, они не могли рассчитывать. Продолжительные мучительные пытки — вот то средство, которое будут применять нацисты, чтобы извлечь до последней крошки информацию из двух таких осведомленных свидетелей. Предвидя такую возможность и понимая, что те секреты, которыми они обладают, могут быть дороже жизни, они запаслись капсулами с ядом: проглотишь маленькую пилюлю и не успеешь досчитать до десяти, как наступит неотвратимая смерть.

Эти капсулы да револьверы — вот и вся их защита. Расслабляться нельзя было нигде. Ни на минуту, будь то во сне или наяву, они не могли чувствовать себя в безопасности, пока находятся в Чехословакии. Помня об этом, Ян спешил, ступая по заснеженной траве, отыскать Йозефа. И очень испугался, когда услышал еще метров за двадцать, как тот ругается и ворчит.

Через минуту он понял причину досады Йозефа. Приземлившись прямо на замерзший обрыв, он сломал или растянул ногу.

Ковыляя между складками парашюта, Йозеф был вне себя от боли и отчаяния.

Случилось самое худшее, что может произойти с парашютистом, — травма при приземлении.

— Ты можешь ступать этой ногой? — быстро спросил Ян. — И вообще сможешь идти?

Йозеф осторожно попробовал. Ян наблюдал за ним с беспокойством. Все, что у него получалось, — это с болью ковылять, сильно прихрамывая. Необходимо было очень быстро найти поблизости какое-нибудь укрытие.

Ян посмотрел вверх. В просветах между тяжелыми тучами, с которых они только что спустились, отчетливо были видны на черном небе яркие звезды. Это были снеговые тучи, и в воздухе пахло снегом. Если снег пойдет после того, как они найдут кров, будет отлично: свежий снег скроет их следы. Пока же они не нашли пристанища, снег увеличивает опасность: они могут заблудиться. В мешке, сброшенном на парашюте, был запас питания на несколько дней, а также большой выбор оружия. Но их первой заботой было укрытие.

Перед вылетом из Англии офицер-инструктор сказал, что их сбросят в районе Пльзени. Им дали адреса трех людей, которые, как считалось, могут помочь, но гарантий никаких нет. Чехословакия была три года отрезана от остального мира. Важные интересы союзников лежали в других местах. Ян и Йозеф были первыми на этой земле, которая с большой вероятностью может оказаться враждебной.

Им сказали, что местность вокруг Пльзени — холмистая, с обширными полосами сосновых лесов, в которых будет нетрудно найти укрытие. А та земля, на которой они стояли теперь, даже в темноте производила впечатление открытой местности, и вокруг определенно не было никаких деревьев.

Йозеф сказал, что, спускаясь, он заметил невдалеке справа какие-то темные объекты. Он подумал, что это могут быть какие-нибудь сараи, где им удастся укрыться.

Ян обнял Йозефа за талию, и они вместе заковыляли по промерзшей земле в том направлении. Было очень холодно, изо ртов при дыхании шел пар, и было трудно дышать. Несмотря на то, что они были целиком сосредоточены на том, чтобы дойти до цели, оба чувствовали сосущий страх под ложечкой, ожидая на каждом шагу встретиться с неожиданностью. Во время подготовки и на инструктаже им говорили, что этот момент — самый опасный. Они были беззащитны, как два ежа, ползущих среди бела дня через дорогу.

Через несколько минут из темноты выплыли два низких темных строения. Да, это были хижины. Ян оставил Йозефа и пошел вперед на разведку. В обоих домиках никого не было. Один, с треугольной крышей, был заполнен сеном, другой, квадратный, приземистый, был явно пуст.