Крис Хамфрис - Дракула. Последняя исповедь

Он снова предложил Владу чашечку с зельем, тот подумал мгновение и взял ее.

Хамза поднял свою.

— А теперь перейдем к снам.

Влад последовал примеру турка. Он маленькими глотками отпивал содержимое чашечки, пока она не опустела, наслаждаясь всеми оттенками вкуса, которые были ему знакомы, и даже легкой горечью, происхождения которой не знал.

— А можно еще? — Дракула протянул Хамзе чашечку.

— Хватит.

Бывший учитель взял чашечку, поставил ее на пол, потом перенес жаровню в угол шатра.

— Теперь жди, — велел он. — Ляг на спину.

Влад сделал все так, как было сказано. Некоторое время его конечности, которые не расслабились даже в горячей воде, были напряжены, он с трудом мог пошевелить ими. Потом они как-то неожиданно обмякли. Влад погрузился в мягкие подушки, словно утонул в них, однако сознание его оставалось ясным, даже очень. Он чувствовал только странную расслабленность, не замечал в себе ничего необычного, никакого излишнего волнения или чрезмерных эмоций, о которых шептались ученики в его классе, и даже счел себя обманутым.

— Ничего не происходит!..

— Подожди. И… смотри!

Хамза указал рукой вверх. Языки пламени, танцующие в жаровне, тенями отражались на потолке шатра. Влад смотрел на них, сначала сосредоточенно, потом внимание его иссякло. Он вдруг почувствовал, что оба они, созерцая тени, словно поднимаются к ним и начинают парить рядом.

Потом до него донесся голос, который звучал где-то далеко, но ясно, как серебряный колокольчик в церкви:

— Ты видишь их?

— Да, — ответил Влад и едва не оглох. — Звезды.

— Какие звезды? Я говорю о верблюдах.

— Какие верблюды?

Но вдруг он действительно увидел верблюдов. Их было двое, они стояли голова к голове, их горбы смешивались, множились у него перед глазами. Странные животные показались ему нелепым воплощением примитивной глупости. Начав смеяться, Дракула уже не мог остановиться, да и не хотел. Он повернул голову, взглянул на Хамзу и увидел, что лицо турка изменилось! Каждая его черточка будто бы увеличилась — борода, нос, глаза. Глаза приобрели необыкновенно синий цвет. В глазах Влада это уже не было лицо аги. Оно превратилось в лицо отца, потом — Господа.

— Нет!.. — Дракула попытался подняться.

Он потряс головой, и его снова захватила волна смеха. Теперь здесь опять был только Хамза, но зубы у него были большие и желтые, как у верблюда.

— Ты обещал мне забытье! — закричал Влад. — Я хочу забыться. Это мое княжеское право.

— Право? — крикнул в ответ Хамза. — Все твои права станут моими прямо сейчас.

Он дико захохотал и навалился на Влада.

Их руки и ноги соприкоснулись. Пальцы переплелись и скользили, то находя друг друга, то теряя.

Хамза был высоким. Его длинные руки и ноги обвивали Дракулу и сжимали его как стальные кольца. Влад был меньше ростом, но коренастый, упругий. Его сила не распылялась, а концентрировалась внутри. Они боролись, то намеренно уступая, как бы на смех, то, напротив, всерьез воспринимая каждый бросок, каждое падение на подушки и вкладывая в него все напряжение, которое испытывали. Кровь барабанной дробью билась у обоих в висках.

Хамза на мгновение пересилил его. Ему удалось подсунуть длинную и сильную ногу под Влада. Он схватил руками его запястья и толкнул вниз, так что они упали нос к носу. Потом Дракула уловил какой-то собственный внутренний ритм, сосредоточился на нем, собирая силы, воспользовался этим, рванулся вверх и снова освободился. Они поменялись местами. Теперь Хамза оказался внизу. Его руки были прижаты к ковру, а лицо оказалось совсем близко от Влада. Даже в полутьме шатра он хорошо различал зеленоватые отблески в темно-синих расширенных глазах турка.

Они прекратили бороться, однако позиции сохранились, и оба молча смотрели друг на друга. Потом Хамза попробовал приподняться, совсем немного, но этого хватило, чтобы он мог дотянуться до Влада и прижаться губами к его губам.

— Нет. — Дракула немедленно отпустил чужие руки, выпрямился и сел.

Он никак не мог найти силы, чтобы отодвинуться или хотя бы остановить агу, который встал позади него на колени, обнял и положил руки ему на грудь.

— Ты так одинок, Влад, — шептал Хамза. — Ты всегда одинок и так много испытал в Токате.

Внезапно Дракула не выдержал, отвернулся и заплакал.

— Я видел ужасные вещи, — всхлипнул он. — Я на самом деле…

Слова, воспоминания, слезы душили его.

— Я знаю, — послышался голос Хамзы.

А может быть, это был не его голос? Его рука — а может быть, и не его — снова потянулась к Владу.

— Нет, — повторил тот, стараясь удержать ладонь, скользящую вниз.

Но силы предательски покинули его, и воли хватило только на то, чтобы сказать, но не сделать.

— Это конец одиночества, князь, — произнес Хамза и уложил Влада на подушки.

Нет, это не было забвением или забытьём, как ему обещали. Он словно провалился в какую-то черную дыру, но не утратил способность чувствовать. Сначала ему было немного больно, потом Влад ощутил даже некоторое удовольствие.

Еще он мог слышать, как тот самый голос говорит ему, что любит, и просит ответной любви.

Другой голос, похожий на его собственный, но вовсе и не его, отвечал:

— Да. Я тоже люблю, теперь и навсегда. Я тоже.

Хамза, Влад и трое охранников выехали, едва рассвело. Слуги должны были свернуть лагерь и везти все за ними так быстро, как это было возможно. Распоряжения султана не подразумевали даже минутного отлагательства. Если ехать быстро, мало времени тратить на ночлег, если на каждом постоялом дворе для них заранее будут готовы лошади, то путешественники вполне смогут достичь Эдирне за пять дней.

Они действительно гнали коней на пределе возможностей. Скорость, с которой двигались всадники, не оставляла времени на излишние разговоры, а во время короткого отдыха Влад всячески давал понять турку, что не расположен к близости.

В первый же вечер, едва солнце село и они легли на шерстяные одеяла, приготовленные для ночлега, Хамза протянул руку.

— Мой юный друг, — мягко произнес он.

Однако Влад не сказал ни слова и отвернулся от него. Он завернулся в одеяло и лежал неподвижно.

Земля, по которой они проезжали, пробуждалась от зимней спячки. На ней повсеместно были заметны военные приготовления. Как струи талой воды стекают с заснеженных горных вершин, чтобы влиться в реки, так их небольшой отряд маленьким ручейком быстро смешался с огромным потоком людей, лошадей и домашнего скота, предназначенного для пропитания войска.

Султанский туг, то есть его штандарт или бунчук, украшенный шестью конскими хвостами, был поднят над полевым шатром Мурада близ Эдирне. К нему со всех сторон устремлялись воины разных национальностей. На бунчуке висели серебряные колокольчики. Они мягко, мелодично позванивали. Людская молва утверждала, что этот звон слышен повсюду, от отдаленных островов Эгейского моря до пирамид Египта.