Эрнест Риттер - Зулус Чака. Возвышение зулусской империи

Мантатизи стала выдающейся военачальницей своего времени, настоящей Боадицеей [80] Боадицея — руководительница восстания бриттов против древнеримских завоевателей.— Примеч. пер. . После столкновения с хлуби во главе с Мпангазитой она повернула на юго-запад и двинулась по долине реки Каледон, сея смерть и разрушения. А Мпангазита, захвативший весь скот ее племени, пошел на северо-запад, оставляя за собой такие же страшные следы. Они обрушили горе, смерть и разруху на весь запад Басутоленда и на большую часть Оранжевого Свободного государства [81] Басутоленд — ныне государство Лесото; Оранжевое Свободное государство — провинция ЮАР.— Примеч. пер. .

Свирепая Мантатизи действовала столь успешно, что за один-два года рассеяла бафукенгов, заставила отступить баквена, ограбила махвахва и даже разбила самого Мшвешве (Мошеша) [82] Мшвешве (Мошеш) — способный и энергичный вождь племени баквена, который в первой половине XIX в. основал государство басуто и положил начало формированию одноименной народности.— Примеч. пер. . Победу над Мшвешве она одержала при Батабуте, в ходе «войны горшков» (название это объясняется тем, что во время боя была разбита вся посуда племени Мантатизи).

Производя все эти опустошения, Мантатизи и Мпангазита, сами того не ведая, приближались друг к другу, описывая полукруг, и близ Маболеле снова столкнулись. После ожесточенной битвы Мантатизи отступила, переправившись через Каледон ниже Колоньямы, и там нанесла поражение Мпангазите. В последующие тяжелые годы отважная предводительница спасала свое племя от истребления, но другим племенам пришлось заплатить за это страшной ценой. Хитрости и уловки, к которым прибегала Мантатизи, не говоря уже о ее беспримерном мужестве, достойны отдельного повествования.

Что же касается Мпангазиты, то после бесчисленных победоносных битв и разгрома множества кланов он в конце концов снова столкнулся с Мативааном. Это произошло в 1825 году, недалеко от Мабололе, когда Мативаан стремился уйти как можно дальше от Чаки. Пять дней нгвааны во главе с Мативааном бились не на жизнь, а на смерть с Мпангазитой и его хлуби.

После первого столкновения с хлуби на их родине Мативаан отказался от преследования остатков племени, перешедших через Драконовы горы. Вместо этого он опустошил все северные, центральные и западные районы современного округа Клип-ривер в Натале. Он уничтожил племя беле — ближайших родичей хлуби — и проложил себе путь па юг, повсюду беспощадно сжигая селения и истребляя без разбора детей и женщин, стариков и больных.

Всякий раз как Мативаану удавалось найти тело убитого вождя, он вырезал из него желчный пузырь и жадно выпивал содержимое, полагая, что к нему перейдут смелость и лютость павшего врага. Переправившись через реку Тугелу, он поселился в современном округе Бергвилл, у подножия Драконовых гор, достигающих здесь наибольшей высоты — двенадцати тысяч футов. Тут он обрел мир, но всего лишь на четыре года. Затем Мдлака — полководец Чаки — опрокинул его войска и оттеснил Мативаана с его племенем за Драконовы горы. Они нашли убежище в Оранжевом Свободном государстве [83] То есть на территории современной провинции ЮАР — Оранжевого Свободного государства.— Примеч. пер. , но потеряли весь свой скот.

По северо-западным районам Басутоленда и восточной части Оранжевого Свободного государства пронеслась вторая волна опустошений. Остатки племен, пытавшиеся заново устроить свою жизнь после кровавого погрома, учиненного Мпангазитой и Мантатизи, оказались разбитыми и рассеянными. Голодная орда нгваанов разграбила запасы зерна и угнала оставшийся скот.

Опустошительные межплеменные войны сопровождались неописуемыми зверствами. В этом Мативаан, Мпангазита, Мантатизи и прочие вожди ни на йоту не уступали друг другу [84] Очевидно, все эти переселения были вызваны каким-то обстоятельством. Народы, применяющие подсечно-огневую систему земледелия, а также занимающиеся животноводством, часто меняют место жительства из-за истощения почвы. Возможно, это и послужило причиной перемещения племен. .

26 августа 1828 года близ горы Базийя в Восточной провинции Капской колонии полковник Сомерсет во главе тысячи европейцев, поддержанных восемнадцатью тысячами коса и тембу, нанес поражение Мативаану. Первоначально экспедиция была направлена против Чаки, войска которого проникли в эту местность. Однако, умело маневрируя, Чака сумел уйти с большой добычей. Если измерить путь, проделанный Мативааном от начального до конечного пункта, исключив бесчисленные зигзаги, то окажется, что он прошел почти тысячу миль по неизведанной местности. Покинув родину предков, он превратил свое племя в кочующих Сынов гнева и умело провел их через горнило бесчисленных опасностей и лишений. Только ружья и лошади белых людей, к которым присоединилась орда других нгуни, обладавшая подавляющим численным превосходством, сломили наконец могущество Мативаана. Постоянно принимая в свое войско беженцев, этот талантливый полководец создал куда более грозную ударную силу, чем та, которой он располагал в начале своих походов. Кочующие Сыны гнева совершали самые кровопролитные зверства, но умирали они мужественно, и даже смертоносный гром с дымом не могли заставить их отступить.

Сам Мативаан с горстью воинов избежал гибели и решил сдаться на милость Чаки. В пути он снова миновал Гору ночи (Таба Босиу) и вступил во владения басуто, с которыми несколько лет обращался самым варварским образом. «Мшвешве (Мошеш), человек непревзойдённого благородства и великодушия, забыл и простил все. Правитель басуто милосердно предложил Мативаану поселиться в его владениях. Но Мативаан, оставив на его попечение одну из своих жен с сыновьями, гонимый тоской по родине, пошел с разбитым сердцем дальше».

Достигнув наконец страны зулусов, он узнал, что Чаки нет в живых, а трон его занимает Дингаан. Последний поселил его в своем королевском краале, а через некоторое время пригласил к себе. Ожидая худшего, Мативаан торжественно снял с руки браслет и передал его своему четырнадцатилетнему сыну Зикали, которому велел остаться дома.

— Где твои люди? — спросил Дингаан.

— Они здесь — все те, кто уцелел, — последовал отпет.

— Тогда заберите их всех, — приказал Дингаан.

Нгваанов увели и каждому свернули шею. Исключение сделали только для Мативаана — его замучили до смерти.

Таков был конец Мативаана — самого грозного и изобретательного из конкистадоров народа нгуни. Быть может, при более благоприятных обстоятельствах, не будь он вынужден стать волком ради того, чтобы выжить, Мативаан сумел бы основать такое же большое королевство нгуни, какое создал впоследствии вождь матабеле Мзиликази. Но Мативаан неудачно выбрал направление своих походов: если бы он двинулся не на юго-запад, а на северо-запад, то, может быть, опередил бы Мзиликази на четыре года и смог бы действовать совершенно свободно, не сталкиваясь ни с другими племенами нгуни, ни с белыми.