Инге Отт - Тайна рыцарей тамплиеров

Если же каменотес Ролан не востребует свою собственность в течение пятнадцати лет, то ее должны будут наследовать ближайшие родственники. В случае, если в живых не останется ни одного родственника, собственность каменотеса Ролана перейдет к ордену».

— Дорогая госпожа, — обратился к Анне главный счетовод, не отрывая пальца от листа, — в этом году истекло пятнадцать лет, а ближайшие родственники каменотеса — это твои дети и ты. Хотите ли вы сами вести хозяйство на поле, или же ты желаешь, чтобы это продолжали и в дальнейшем делать мы, перечисляя тебе четвертую часть дохода?

— Я хотела бы, чтобы вы пользовались полем так, как это было до сих пор.

— Тогда тебе полагается четверть доходов за последние пять лет и десятая часть ежегодного прироста. Если желаешь, ты можешь получить все накопившиеся деньги. Но также ты имеешь право получить только десятые части ежегодного прироста, оставив прочие деньги ордену, чтобы они и в дальнейшем приумножались.

— Я возьму только десятые части прироста, чтобы купить детям самые необходимые вещи. Все остальное мы хотим заработать, — она передала главному счетоводу бирку. — Я отдала к вам в стадо суягную овцу.

— Запиши! — велел он писцу, а Анне сказал: — Мы принимаем тебя и твоих дочерей под покровительство. Если у тебя будут заботы, с которыми тебе в одиночку не справиться, сообщи об этом нам. Но не приходи для этого сюда, а просто спроси меня в нашем городском доме. Здесь я всегда бываю очень занят. Ты все записал правильно? — спросил он писаря. — Тогда прочти нам это вслух!

— «Анна, супруга Ролана, здешнего каменотеса, отдала сегодня ордену суягную овцу. Вместе с ее дочерьми и имуществом она перешла под наше покровительство».

Главный счетовод кивнул Анне уже в знак прощания, как вдруг Рене наклонился вперед и настойчиво посмотрел ему в лицо.

— Разрешите еще один вопрос, господин, — сказал он хриплым голосом, — нет ли среди владений ордена какого-нибудь небольшого домика, который моя тетя могла бы взять в аренду? Или же ты хочешь остаться у нас?

— Нет! — воскликнула Мария вместо матери и в испуге опустила голову. Когда она снова подняла глаза, взгляд ее встретился с насмешливо улыбавшимся взглядом кузена. Теперь стало понятно, что именно они стояли у двери комнаты жены каменотеса и подслушивали разговор.

— Мой племянник прав, — медленно сказала Анна. — Только арендная плата не должна быть чересчур высокой.

Главный счетовод сказал, что ордену принадлежит небольшой домик у городской стены, который недавно был унаследован от одной старой женщины.

— Мы можем передать тебе домик за небольшую арендную плату, если он тебе понравится.

Домик оказался очень маленьким, но его крыша была аккуратно застелена соломой и не протекала. Внизу находились кухня и комната, в обеих был дощатый потолок. В кухне на стене висели несколько сковородок и небольшой деревянный чан. Две скамьи стояли по обе стороны узкого стола. За домом располагался крошечный садик, ограниченный городской стеной. За шаткой перегородкой, прислонившейся к стене дома, можно было держать козу. На одной из скамеек стояла кадка для воды, ее предстояло таскать на спине. Но колодец был далеко.

Когда Анна с дочерьми поселились в этом домике, девочки смастерили две скамеечки и принесли их на чердак. Одну они установили под слуховым окном, выходящим на улицу. Другую поставили к заднему слуховому окну, из которого — окно было расположено выше городской стены — открывался вид на обе реки и дальше. Первое время они часто глазели в окна, поскольку многое в этом европейском городе для них, выросших на Востоке, было непривычным и любопытным. Девочки наблюдали затем, что происходило вокруг, оставаясь незамеченными.

У всех домов на улице имелись окна, в которые мог заглянуть любой прохожий; это казалось странным, так как можно было наблюдать за домашней жизнью обитателей. Из этих окон женщины выбрасывали мусор на улицу и вытрясали тряпки. У Анны в домике тоже было такое окно. Дети, играя в комнате, осторожно из него выглядывали.

Однажды из заднего чердачного окна они увидели две процессии всадников, приближающихся к городу с севера.

Разноцветные одежды всадников выделялись на фоне снега в полях, который еще не успело растопить весеннее солнце. Они ехали без развернутых знамен, но, судя по обозу, это был военный поход. Каждый оруженосец держал в поводу трех коней, один из которых был боевым. Как только они поставили палатки перед городскими воротами, из уст в уста начала передаваться весть: «Перед лионскими воротами собрались участники нового крестового похода!» Возглавляли этот поход французский король Филипп-Август и английский король Ричард, прозванный за храбрость Львиное Сердце.

Третьим королем был немецкий император Барбаросса, отправившийся в поход на несколько недель раньше и пробиравшийся по суше на Восток. Все это Анна узнала у женщин, которых она встречала у колодца, когда ходила за водой.

— Благословение Божье крестоносцам? — сказал Анне какой-то мужчина, — но глуп тот, кто идет с ними! Или ты, госпожа, считаешь иначе?

— Не знаю, — тихо сказала Анна. В задумчивости она пошла дальше.

На следующий день короли с рыцарями проезжали по городу, и на улицы выбежало много народа поглазеть на роскошные одежды рыцарей и богато украшенную сбрую их коней. Каждый спешил в толпу, чтобы коснуться королевской мантии, ибо считалось, что это приносит счастье.

Вечером жители города ни о чем другом, кроме похода, не говорили. Во многих семьях родители удивлялись, что их сыновья не вернулись домой, но не печалились из-за этого. Должна же молодежь подольше насладиться зрелищем, которое представляют собой эти герои!

Только на следующий день, когда сыновья так и не вернулись, родители заволновались и начали их искать. Но участники крестового похода уже вышли из города. На многочисленных судах рыцари отплыли в сторону Средиземного моря, и пропавших сыновей родители не нашли. С юношеским энтузиазмом их сыновья присоединились к участникам крестового похода. Отцы проклинали их, а матери рвали на себе волосы. Очень медленно в город возвращался обычный покой. И тут пришло известие, что император Барбаросса утонул в одной из рек Малой Азии. Лишь немногим его рыцарям удалось добраться до Триполи.

Когда Анна слышала эти вести, у нее начинало громко стучать сердце. Она, видевшая, что происходило во Втором крестовом походе, легко могла представить себе Третий поход.