Рона Шерон - Королевская кровь

— Все влюбленные немного сумасшедшие, — прошептала она в ответ.

Она обняла его за шею и прильнула к его губам, вкладывая в это прикосновение всю свою душу. Он разомкнул ее руки, подхватил девушку на руки и передал солдатам в лодке. По щекам ее струились слезы.

— Тебе пора, Рене. Уезжай. Солдаты, весла на воду!

Повисший над рекой туман скрыл лодку в своих невесомых объятиях, и она растворилась в темноте.

Чувствуя, как душа его разрывается на тысячи ледяных осколков, Майкл, стоя на краю пирса, беззвучно декламировал:

Кажется, мое сердце разорвется надвое

От страсти и любви.

Господь благословил ее,

И вот она уходит от меня,

Истинная богиня красоты и счастья!

«Майкл… — прошептала Рене. — Прощай, любовь моя. Да хранит тебя Бог».

Майкл долго стоял на пристани, глядя на туман, реку и ночь… Появление вампиров он ощутил всем своим существом.

— Майкл, сколько ты будешь еще испытывать мое терпение?

Они падали, с неба, как хищные черные птицы, превращаясь в волков. Глядя на реку, Майкл вспомнил старую латинскую поговорку: «Впереди — пропасть, позади — волки». Он резко развернулся на месте, быстрый и стремительный, едва касаясь земли ногами.

Лорд Тайрон, изможденное лицо которого посерело от бешенства, взревел так, что с деревьев облетели листья. Его когтистая лапа с размаху впечаталась в грудь Майкла.

— Вор! Обманщик! Подлый предатель! Ты обманул меня!

Майкл, не дрогнув, выдержал и удар, и обвинения.

— Вы отправили Фердинанда уничтожить меня. А ведь я так верил вам!

— Это ты предал меня, раб! Я создал тебя своей кровью, а ты украл Меч! Будь ты проклят!

Он поднял голову и заревел, глядя в темно–синее ночное небо над Темзой, отчего оно вздрогнуло и сморщилось, а по водам реки побежала сильная рябь. Волки превратились в рыцарей, и Майкла окружили знакомые лица: передним стояли воины, возраст которых исчислялся сотнями лет, глаза их отсвечивали расплавленным серебром, и в тусклом лунном свете блестели обнажившиеся длинные клыки. С губ их срывалось приглушенное и злобное рычание. Это была армия, победить которую невозможно.

В воздухе тонко свистнула стрела, и Майкл почувствовал удар и тупую боль в бедре. Из раны по жилам побежал жидкий огонь, расходясь по всему телу, и он упал на землю, а вампиров, стоявших перед ним, накрыла туча стрел с серебряными наконечниками. На них напали. Угроза шла с реки. Раненое бедро терзала невыносимая боль, и юноша с трудом перевернулся на бок. Едва только космы тумана рассеялись, как он увидел баркасы, скользившие по воде. На них густыми рядами стояли лучники, рыцари и солдаты–наемники. Армия короля.

Вампиры рассыпались по набережной в поисках укрытия. Майкл ощутил, как сильная рука ухватила его за шиворот и подняла в воздух.

— Давай, поднимайся! — прорычал милорд Тайрон.

Он вырвал стрелу, торчавшую из бедра Майкла, и поволок его в переулок. Майкл принялся растирать раненую ногу. Когда Рене уколола его серебром, он пролежал без сознания несколько часов. На этот раз его тело сопротивлялось действию яда; жгучая боль понемногу утихала. Он поднял голову и взглянул в лицо своему лорду, наставнику и единственному отцу, которого он когда–либо знал.

— Вы вновь спасли мне жизнь. В который уже раз.

— Я отправил сэра Фердинанда прикрывать тебе спину, но он не смог обуздать свою ненависть к тебе. Он решил, что сможет добыть Меч сам. Если Юпитер хочет кого–то уничтожить, он сначала лишает его разума.

— Вы превратили меня в монстра в ту самую ночь, когда мы якобы заболели английской лихорадкой. Вы что же, укусили меня или пили мою кровь? Это — единственное, чего я не помню.

Старый граф улыбнулся.

— Нет, Майкл. В золотой чаше я поднес тебе свою кровь. А солнце сделало все остальное. Я не хотел обращать тебя. Ты должен был остаться человеком. Тебе недоставало безжалостности, необходимой для того, чтобы пить человеческую кровь. Но ты совершенно пал духом, ведь Фердинанд шутя избивал тебя, как мальчишку. Ты чувствовал себя беспомощным и ни на что не годным, как всегда случается с людьми, когда им приходится иметь дело с моими воина ми. Урок ты усвоил, но применить на практике не мог.

— Почему вы скрывали от меня правду, отправив ко двору блуждать в потемках?

— У меня уже не было времени обучить тебя всем премудростям. Кардиналы были готовы начать войну за обладание Мечом.

— Вы ходите по земле уже много веков, сотни лет. Откуда вы пришли?

Лорд Тайрон расхохотался.

— Сотни лет, Майкл? Нет, тысячи. Я пришел в это мир еще тогда, когда люди были неграмотными язычниками. Но ты теперь обладаешь нужной силой, так что предыстория тебе наверняка известна.

— Вы — Геспер, один из тех десяти, которых не смогли найти и уничтожить белые сикарии.

— О, нас было намного больше. Гесперы, в отличие от людей, ставших вампирами, способны производить на свет потомство. Я родился в междуречье Тигра и Евфрата. Своего отца я не знал, моя мать была ночным призраком. А сам я очень походил на тебя. На земле у нас была цель. Мы считались хранителями мудрости. Мы сделали бессмертными ученых и ремесленников, мы прославляли красоту. Но потом пришли иудеи со своим одним–единственным, но ревнивым Богом. Они принялись истреблять нас, как их самих истребляли римляне, посему мне пришлось бежать со своими братьями в Северо–восточную Италию. Мы процветали, продолжали выполнять свою миссию, и все шло хорошо. До тех пор, пока эта новая религия не стала расползаться по земле, подобно заразе, обретя новую форму — христианство. Они были фанатиками, эти мясники–христиане. Церковь захватила Меч. Между священниками и империей развернулась настоящая война. Император пришел ко мне и предложил сделку. Я уничтожаю его врагов — он отдает мне Меч. И я поверил ему. Мы сражались и почти победили. Новый император отказался от данного мне обещания. Вместо того чтобы выполнить его, он вместе с Папой начал Истребление. У них это очень хорошо получалось. Они знали наши тайные слабые места. Вскоре не осталось никого. Мои братья Гесперы были схвачены один за другим. Их заманили в ловушку подлостью и предательством, а потом сожгли.

— Значит, не осталось никого, кроме вас, мой безымянный лорд и покровитель, неанглийский англичанин.

— Ты не сможешь выговорить мое имя. Я — испанец, иногда живу в Испании. Мои возможности и пределы моей силы ты даже не в состоянии представить. Но сейчас ты услышишь, как звучит мое имя. Вот так… — И старый граф произнес его.