Рона Шерон - Королевская кровь

— Ваше высокопреосвященство, ваша милость, с вашего позволения я бы хотела уединиться в часовне, чтобы вознести смиренную молитву Господу нашему Иисусу Христу и попросить его ниспослать мир нашим истощенным войной государствам.

Кардинал Уолси знаком предложил ей приблизиться.

— Вам известно, что мы собираемся обсудить кандидатуру подходящего жениха для вас среди высшей английской знати? — негромко поинтересовался он, вглядываясь в ее лицо.

— Да, ваше высокопреосвященство. Я буду молить Господа, чтобы он просветил вас и не оставил своим вниманием.

Кардинал отправил пажа за своим личным секретарем, после чего вновь обратился к принцессе:

— Поскольку вы дружны с леди Мэри, вдовствующей королевой Франции, вы, быть может, слыхали, что ее брак с его милостью герцогом Саффолком начался со скандала в королевском Совете. Многие его члены возражали против этого союза под тем предлогом, что герцог совсем недавно получил свой титул, что у него недостаточно длинная родословная, но усилия, предпринятые в пользу влюбленных мной лично, позволили разрешить это нелегкое дело ко всеобщему — включая его величество — удовлетворению.

Поначалу Рене даже не поняла, что он имеет в виду. Но потом сообразила: он намерен выдать ее замуж за нового человека, не исключено, что своего протеже, дабы ослабить влияние старой родовой аристократии, заклятых врагов кардинала в Совете. Имея за спиной подкрепление в виде двух французских герцогств, даже полное ничтожество способно превратиться в мощный инструмент придворной политики в умелых руках кардинала.

— Леди Мэри и впрямь посвятила меня в подробности своего брачного контракта, выразив искреннюю благодарность вашему высокопреосвященству за вмешательство в ее интересах.

— И вы покорно примете наше суждение в выборе вашего будущего супруга?

«Интересно, неужели у него уже есть кто–то на примете?» — на мгновение задумалась принцесса. Несмотря на то, что выбор мужа был только предлогом, загадка представлялась ей занимательной.

— Вверить свое будущее благочестивым рукам вашего высокопреосвященства — то же самое, что довериться Богу. Я с великой радостью приму ваше решение по данному вопросу, в чем бы оно ни заключалось.

— Хорошо. Очень хорошо. — Но, оказывается, он с ней еще не закончил. Возле кардинала возник нервный молодой человек с чернильницей, пером и листом бумаги, закрепленными на дощечке. — С разрешения месье маркиза, мастер Кент сделает запись нашей беседы. — Кардинал вперил в Руже требовательный взгляд, как бы говоря: «Не рассчитывайте, что вам удастся меня одурачить». — Мадам, прежде чем вы покинете нас, прошу вас перечислить все свои титулы и владения.

Рене мысленно поаплодировала коварству сына мясника. Он рассчитывал подать ее на королевский стол как должным образом откормленного рождественского гуся. Ей вдруг стало душно в ее тяжелом, обильно украшенном драгоценностями одеянии, в чем, вообще–то, не было ничего удивительного, учитывая пышущий жаром камин в столовой кардинала. Она вперила надменный взгляд в нервного мастера Кента.

— Рене де Валуа, дочь Франции, герцогиня Бретани и Шартра, графиня Нанта, Монтфора и Ричмонда, виконтесса Лиможа.

Кардинал облизнул губы. Протянув ей унизанную перстнями руку для поцелуя, он начертал над ее головой крест, благословляя принцессу. А потом щелкнул пальцами, подзывая пажа.

— Проводи миледи в часовню.

Проливной дождь вынудил многих придворных остаться дома, в своих городских особняках, отчего за ужином царила спокойная, почти семейная атмосфера. Во время трапезы Майкл не сводил испытующего взора с Анны. Если помешать ей отравить королеву, весь коварный замысел Бэкингема пойдет прахом, но это не принесет ему славы.

«Ребенок останется жить. Король умрет». В какие еще неприятности впуталась дерзкая девчонка? Или Рене подменила яд, которым Анна намеревалась отравить королеву? Если так, почему Адель уверена в том, что король умрет? Не в этом ли заключалась причина того, что Рене распорядилась потихоньку упаковать вещи и тайно покинула дворец?

Молодой человек понимал, что должен решить, верит он старой камеристке принцессы или нет. Предположим, Рене вмешалась, чтобы спасти жизнь ребенку. Почему же тогда Адель подвергает опасности себя и свою хозяйку? Старая ведьма сумела догадаться о его болезни; не исключено, она способна и на другие предсказания и пророчества. Ребенок останется жить. И хотя Майкл был уверен в том, что Рене не настолько бессердечна, чтобы допустить убийство невинного младенца, ее намерения в отношении его венценосного отца по–прежнему были покрыты для него мраком. О боги, как же он о ней беспокоится! Если кому–нибудь станет известно, что Рене знала о готовящемся заговоре…

Королева Екатерина покинула праздничное сборище раньше обыкновенного; лицо ее покрывала смертельная бледность. Воспользовавшись тем, что Стэнли отвлекся, прощаясь с Мэг, новой статс–дамой королевы, вынужденной сопровождать ее величество, Майкл выскользнул из залы и последовал за дамами по галерее. Благоразумно держась в тени, он крался за ними до тех пор, пока на его пути не возникло первое препятствие. Он не мог пройти незамеченным мимо стражников, несших караул у дверей в апартаменты королевы, но даже если бы это ему удалось, единственный мужчина в этом женском царстве бросался бы в глаза, как лисица в курятнике.

Майкл спрятался за оконной портьерой, распахнул стеклянные створки и выглянул наружу. Он наблюдал за процессией королевы, продвижение которой по коридорам выдавали огоньки свечей, отражавшиеся в мозаичных стеклах. Этот этаж занимали их величества вместе со своим слугами и помощниками. Два крыла дворца обнимали квадратный внутренний двор, соединяясь всего в двух местах: на главной лестнице, по которой поднимались те, кто желал засвидетельствовать свое почтение королю и королеве, и в коротком приватном коридорчике между их спальнями. Соответственно, каждое караульное помещение выходило в приемную залу, откуда можно было попасть в личный кабинет, будуар, галерею, другие личные комнаты, а также в спальню, расположенную за ними.

Где–то во внутреннем дворе эти крылья соприкасались. Майкл готов был побиться об заклад, что именно там и устроил засаду наемный убийца. На его месте он и сам поступил бы точно также.

Он высунул голову наружу и принялся внимательно осматривать каменную кладку, ища выступы, по которым можно пройти, и выемки, за которые можно держаться. Внизу, по двору, залитому светом факелов, безостановочно расхаживали стражники. Если он сорвется и не разобьется во время падения, о дальнейшем позаботятся острые наконечники их копий. Разумеется, в голову ему приходила мысль оглушить какого–нибудь караульщика и позаимствовать у него одежду, но как он объяснит наличие формы после того, как обезвредит наемного убийцу? Его безумная идея как раз и заключалась в том, чтобы создать себе имя спасителя короны, а не оказаться обвиненным в государственной измене вместе с другими заговорщиками.