Михаил Попов - Cлавенские древности, или приключения славенских князей.

Бедный сей старик лишился при сем случае лодки своей, и снастей принадлежащих к его промыслу: но он об них тогда не сожалел освободившись от неминуемый себе смерти, и бросившись ко мне в ноги, приносил мне наичувствительнейшую благодарность. Состояние его показалось мне жалостно: я подал ему десять червонцев на исправу его надобностей, которых он при потоплении лишился. Сия малая щедрота привела его в неописанное восхищение: он опять хотел повергнуться к моим ногам, но я его до сего не допустил, советуя ему притом возвратиться в свое жилище для успокоения; а чтоб более не возмущать его моим присутствием, то пошел от него в ту же минуту.

Что Небо воздает нам сторицей за щедроты наши к бедным, сие я познал тогда же опытом; ибо по нескольких днях после сего приключения, когда я по обыкновению моему прогуливался по берегу Волхова, то сей самый старик, увидев меня, просил отойти с ним от людей в сторону, обещая возвестить мне важную тайность; я его желание удовольствовал. Скажи мне, государь, спросил он отведши меня, не ты ли сей Древлянский Князь, за которого вступясь добродетельный Обладатель Славян, послал в Искорест посольство? Так, ответствовал я ему, это я. Милости твои, оказанные мне с толикою щедротою, сказал мне на то престарелый рыболов, побуждали меня завсегда воздать тебе за них какою ни на есть услугою, и благодарю Богов, что они услышали о сем мою молитву. Жизнь твоя находится в опасности, государь, продолжал он: хищник твоего Княжества хочет тебя лишить оной; видишь ли ты сих людей, присовокупил он указывая мне на трех прохаживающихся: они Древляне, и присланы сюда твоим злодеем, чтоб отнять у тебя жизнь тайным образом. Мне удалось сию тайну у них самих подслушать; ибо они пристали в моей хижине, опасаясь явиться в городе, чтоб предприятие их как не открылось. Во время ночи, когда не мог я уснуть по причине моей хворости, перешептывались они о сем: и притом еще говорили, что пославший их решил развратить деньгами послов и вельмож здешнего двора, чтоб как-нибудь устроить здесь твою погибель. Так я, продолжал старик, памятуя к себе твои милости, и видя твое доброе сердце, советую тебе государь, как наивозможно скорее удалиться из сей страны, и ожидать себе помощи от единых Небес. Не мни избыть здесь пагубы от твоего злодея и хотя ты объявишь о смертоубийцах твоих добродетельному Богославу, и казнью их отвратишь на нес колько от себя удар, но враг твой другие составит на тебя ковы; и напоследок непременно потребить тебя. Злые в желаниях с воих упорствуют, и пронырствами своими достигают скорее успехов, нежели добродетельные. Хотя здешний Государь окружен почтенными и добродетельными людьми, но в великой толпе придворных и народа довольно сыщется бездельников, которые не ужаснутся пролить неповинную кровь за мздовоздаяние. Не возгнушайся моего совета, государь, примолвил он, хотя я теперь ничто иное как бедный рыболов, но был некогда знаменитый вельможа между Болгарами; но будучи весьма долго игралищем судьбы, и изнурен превратностями лживого счастья, удалился я в сию страну, отрекшись от суетных пышностей сего мира, страшась предаться снова его треволнению; и веду теперь жизнь хотя убогую, но зато спокойную и безопасную от нападок льстивого счастья, которому нечего больше у меня теперь похитить кроме моей жизни.

Сие не ожидаемое б едствие поразило меня как громом, говорил Остан, и возмутило наипаче тревожные мои мысли; но добродетельный сей старик, увидев мое смущение и страх старался меня утешить, подавая мне полезные советы и наставления. Он то присоветовал мне оставить тайно Славенск, представляя, что ежели я открою твоему родителю причину моего отъезда, то непременно буду им воспрепятствован, и не смогу без грубости отказать его желанию, чтоб пребыть под его защитою, а между тем, враге мой сыщет средство устроить неминуемую мне погибель. При сем случае уведомил он меня, чего восходя на Восток, между Азией и Европою есть страна, называемая великою Болгарией, лежащая при великой реке Волге, от коей и имя свое получила. Сей страны народы, говорил он, единоплеменны Славянам; они пришли от краев Варяжского моря, расположили свои жилища при плодоносных р еках Каме, Волге и Яике, построив многие и крепкие города, и из которых главнейший называется Боогорд. Жители сей земли славны сколько оружием своим, столько же купечеством и хитростными своими рукоделиями. Они ведут беспрестанные войны с вышедшими из Китайских стран народами; и от сего упражнения приобвыкли они столько к воеванию, что почитают ся между Славянами храбрейшими воителями.

К сим то народам советовал он мне ехать, и искать их помощи против моего злодея. Они охотно предпринимают дальние походы, говорил он мне, когда только надеются получить от них себе славу и прибыток. На совет его охотно я преклонился, и тем наипаче, что таковыми путешествиями уповал научиться, рассматривая нравы, законы, обыкновения и достопамятности разных народов. За спасительное его объявление и благой совет, хотел было я опять возблагодарить ему деньгами; но он от подаяния моего отвратился, и ответствовал мне, что он никогда еще не продавал за мзду ни советов своих, ни остережений от смертоносной погибели; и что и так уже одолжен мною ни за что. Только его бескорыстие восхитило мою душу так, что ежели бы не предстояла мне грозящая смертью опасность, то я тогда же бы согласился водвориться с ним, дабы научиться его терпению и добродетели.

Итак, следуя спасительному его совету, выехал я в последующую же ночь из Славенска. оставив письмо Государю твоему родителю, прося его в оном простить меня в скоропоспешном моем отъезде из его столицы, к чему меня побудили, прилагал я, тайные и важные причины. Таким образом, извинившись сколько возможно лучше, выехал я из города, и направил путь мой к великой Болгарии. Я умалчиваю небольшая приключения случившаяся мне в дороге. По нескольких трудностях, прибыл я напоследок в Боогорд, столицу Болгарских Князей. Город сей пространством своим и зда ни ями, едва уступает Славенску. По всем местам видимо в нем достойное похвал искусство Болгарских художников; наипаче сияет оно в украшении храмов и Княжеских чертогов. Сей город стоит верстах в тридцати ниже устья реки Камы: а от Волги отделен лугами верст на семь.

Приезд мой и в сей город был бесполезен, ибо я желанной мною помощи не мог и в нем получить, понеже Болгарский Князь, именем Тривеллий, находился тогда на войне против неприятелей Государства, из коей не уповали возвратиться ему скоро. Обманут будучи повсюду надеждою, рассудил я, вспомнив последние слова моего воспитателя, что никак сами Боги препятствуют мне получить человеческою силою то, что долженствую я приобрести единою добродетелью и достоинством. Размышляя так, отложил я попечение о получении моего пре стола по тех пор, пока сами Бо ги не соблаговолят мне возвратить оного, усмотрев меня того достойным, В ожидании того определил я, странствуя по свет у, наслаждаться рассматриванием вселенной и её обитателей. Расположась таким образом, старался я разогнать смущение моих мыслей, колебавшее меня повсюду, и вдался в рассматривание всего, что очам моим ни представлялось достойным любопытства и примечания. Наипаче всего старался я научиться, и вспомоществовать несчастным и бедным людям, поставляя себе то главнейшим правилом, и должностью честного человека.