Рассел Уитфилд - Гладиатрикс

— Теперь ложитесь-ка спать и поменьше задумывайтесь о том, что может или не может случиться. Вверьте себя богине!

Она сказала так, первой покинула круг, забралась в свой Уголок и закуталась в одеяло. Мало-помалу эллинки расползлись по постелям, кажется, в немалой степени ободренные ее речью. Погружаясь в сон, Лисандра позволила себе чуть улыбнуться. Если до сих пор у них и были сомнения в том, кто верховодил в этой повозке, то теперь все было решено. Будь что будет. Лисандра знала, что отныне они будут смотреть на нее как на предводительницу, а за ними последуют и другие.

Так тому и надлежит быть.

Поезд Бальба тихо въехал в городские ворота и пополз узкими, извилистыми улочками Галикарнаса. Ночной воздух был ощутимо прохладен, и многих женщин, разбуженных начавшимся движением, пробирала дрожь. Время, а вернее, безвременье между закатом и рассветом тянулось поистине нескончаемо, но караван в конце концов добрался до цирка, и всех гладиатрикс с почти военной точностью препроводили из повозок в помещения, нарочно выстроенные вокруг арены и даже под ней. Каморки оказались неожиданно просторными и, как с удивлением обнаружили женщины, даже удобными. Никакого сравнения с тесными закутками, в которых они спали у себя в школе. После изнурительного путешествия почти всех неудержимо клонило в сон. Лишь несколько спутниц Лисандры взялись было болтать, но она строго цыкнула на них, напомнив, что назавтра всем предстоит ответственный день.

Утром, причем заметно позже обычного, девушек разбудили Палка и Нестасен, вывели всех в просторный двор, где велели снимать грязные туники и обливаться водой. Утреннее солнце уже грело вовсю, так что холодная вода приятно бодрила и придавала сил.

— Это вам не баня, — посмеивался Нестасен. — Нам просто нужно, чтобы вы получше выглядели на смотре.

— На каком смотре?.. — Лисандра покосилась на Данаю, та недоуменно пожала плечами.

— Вам туда идти еще не сейчас, — продолжал Нестасен. — Люди, ясное дело, больше хотят посмотреть на гладиаторов-мужчин. Вы, бабье, пойдете лишь после них.

От Лисандры не укрылось, как Сорина при этих словах плюнула наземь. Нубиец же двинулся вдоль шеренги.

Он совал каждой гладиатрикс в руки по узелку с чистой одеждой и говорил при этом:

— Один размер на всех. Мы вам купили даже сандалии, чтобы вы случайно не накололи свои нежные ножки…

Лисандре досталась туника зеленоватого цвета. Она подняла ее перед собой, с неудовольствием разглядывая обновку.

— А красной не найдется? — спросила девушка.

Нестасен резко остановился и повернулся к ней.

— Это еще с какой стати? — поинтересовался он.

Темные глаза гиганта нехорошо поблескивали.

— Спартанцам пристало носить красное, Нестасен.

Наставник, казалось, задумался над ее словами.

— В самом деле? — Он дернул подбородком и велел Лисандре бросить зеленую тунику обратно ему в руки.

— Гребаные спартанцы, — выругался он и пошел дальше вдоль строя, оставив ее стоять как была, нагишом.

Переодевание заняло какое-то время, но наконец, с помощью парфянина Палки, всем женщинам, не считая Лисандры, была роздана новая одежда. Эллинка вовсе не стыдилась наготы, однако с ней обошлись подобным образом явно ради того, чтобы унизить, и она ощущала это со всей остротой.

— Видите? — громко сказал Нестасен, развинченной походкой двигаясь мимо нее. — Нашей спартаночке не по ноздре пришлась туника, которую я ей подобрал. Скверно!.. — Он остановился и одарил ее паскудной улыбочкой. — Ладно, никто не скажет, что я действовал беспричинно.

Эти слова вызвали смешки у тех гладиатрикс, что стояли вне поля его зрения. Все в школе знали о вражде наставника и бывшей жрицы.

— Так вот, наша спартаночка пойдет по улицам обнаженной, — заявил темнокожий гигант, шагнул вперед и оказался совсем рядом с Лисандрой. — Если только ты не дашь мне повода передумать, — прошептал он, и его широченная ладонь оказалась у нее на бедре.

Лисандра отшатнулась. Широкие ноздри нубийца раздулись, ладонь скользнула выше.

— Не смей, — холодно сказала она.

— А я думал, тебе понравится, — проворчал Нестасен, играя с опрятными волосками у нее на лобке.

Это было уже слишком. Лисандра потеряла терпение, резко рванулась вперед и лбом ударила нубийца в лицо. Его носовая кость хрустнула, и этот звук показался спартанке совершенно упоительным. Нестасен взревел от боли, шатнулся назад и схватился за лицо. Между его пальцами обильно хлынула кровь. При виде отпора, учиненного Лисандрой, женщины дружно разразились воплями восторга.

— Да я тебя убью!.. — прошипел Нестасен и поднял посох.

Лисандра вышла из строя. Она прислушивалась к себе и понимала, что несказанно рада этому противостоянию. Нестасен завизжал и ударил. Его посох со свистом рассек пустой воздух, потом еще и еще. Лисандра легко уворачивалась от его беспорядочных взмахов, а потом подгадала момент и впечатала ступню в подреберье наставника, ослепленного бешенством. Однако удар не остановил нубийца. Он снес Лисандру с ног, прижал к земле и передавил посохом горло.

— Убью! — вопил он, и на его губах пузырилась пена.

Лисандра не могла пошевелиться. Нестасен очень умело отнял у нее такую возможность. Она пыталась крутануть бедрами и сбросить его, но вес черного гиганта был слишком велик. В ушах у нее застучала кровь, перед глазами замелькали белые огоньки…

Неожиданно его хватка ослабла, и Лисандра мгновенно откатилась прочь, судорожно кашляя и хватая ртом воздух. Она кое-как пришла в себя, поискала глазами супостата и обнаружила, что он тоже валяется на земле, держась за лицо. Над ним, держа наготове посох, стоял Катувольк. Где-то рядом раздавались крики Палки, призывавшего стражу.

— Оставь ее! — рявкнул Катувольк, встав между ней и нубийцем.

Нестасен успел подняться и, кажется, собирался броситься на собрата по наставничеству. В это время набежали стражники. Ни один из них не мог равняться с Катувольком или Нестасеном мощью и боевыми навыками, но их было слишком много, и они живо растащили мужчин в разные стороны.

Палка подлетел к ним вприпрыжку, чуть не лопаясь от ярости.

— Ты что делаешь, паршивый ублюдок!..

Это относилось к Нестасену.

Гигант, все еще удерживаемый стражниками, взревел, рванулся, и Палка приказал:

— Этого заковать!

Скрутить могучего Нестасена оказалось непросто. В конце концов стражники прибегли к самому простому способу. Они принялись осыпать его ударами со всех сторон. Спустя какое-то время Нестасен перестал сопротивляться. Его повалили и надели на руки цепи.

Катувольк сбросил с себя все чужие руки, поспешил к Лисандре и с бесконечной заботой приподнял ее голову.