Джордж Фрейзер - Флэш без козырей

Снова возня и раздался голос Литтла:

— Черт вас побери, что вы там делает? А ну, слазь с нее сию же минуту! Слазь с нее, слышь, а не то влеплю тебе заряд дроби прямо в задницу!

Я издевательски заревел, послышался грохот открываемого запора, дверцы распахнулись, и в сгущающихся сумерках Литтл заглянул внутрь. Он ткнул в меня своим ружьем. Посчитав, что уже достаточно разозлил его, я откатился в сторонку, а Касси вызывающе чуть приподнялась на локте.

— Черт тебя подери! — орал Том. — Тебе все еще мало?

Я молча стоял, пока он ругался, а его напарник, вытаращив глаза, смотрел на нас из-за его плеча. Наконец, Касс пожала плечами и, продолжая демонстрировать свои красивые ноги, заметила:

— Почему вы не оставите нас в покое? Что в этом плохого?

Маленькие свиные глазки Литтла впились в нее. Он облизнул губы, все еще держа меня на мушке.

— Что плохого? — его голос вдруг стал сиплым. — Ты девчонка старого Форстера, не так ли? Думаешь, ты можешь кувыркаться, с кем только захочешь? Нет уж, моя милая — по крайней мере, пока я рядом. Ты, грязная негритянская подстилка!

Она вновь пожала плечами и проговорила голосом, совсем непохожим на свой обычный:

— Если масса так говорит, то Касси не будет. Этот парень все равно слабоват для меня, я привыкла к настоящим мужчинам.

Маленькие глазки открылись пошире:

— Это правда? — Его вялый, заросший бородой рот расплылся в ухмылке. — Ну, что ж, об этом стоит подумать. Не предполагал, что ты, Касси, так любишь это дело — с твоим-то воспитанием и замашками леди. — Видно было, что он напряженно кое о чем думает, и нетрудно было догадаться, о чем именно. — А ну — вылазь из повозки, слышишь? А ты, — Литтл обернулся ко мне, — веди себя смирно, если не хочешь получить пулю в брюхо. Идем, девочка, вытаскивай свой задик из фургона, да поживей!

Касси легко скользнула к дверцам и спрыгнула на землю. Я стоял на месте, а сердце бешено стучало у меня в груди. Том убрал ствол, а его приятель захлопнул дверь и закрыл ее на засов, оставив меня в полной темноте. Но я вполне четко слышал их голоса.

— Ну же, Касс, — говорил Литтл, — вот мы и вместе, так что давай-ка поживей. Давай, ложись, слышишь?

Последовала пауза и — снова этот непривычный голос Касси:

— Масса будет добрым для Касси? Касси — хорошая девочка, пожалуйста, масса, очень прошу вас.

— Клянусь, Богом, конечно! Слушай, Джордж, иди-ка сюда. Держи вот пушку и пока глотай слюнки! Клянусь Богом, эта красотка будет моей — прямо здесь и сейчас! Чего ты ждешь, Джордж? Давай, иди отсюда!

— А что же, я ее так и не попробую? Мне на нее только смотреть, что ли?

— Смотреть? Что ты такое говоришь! Что я — бесстыжий ниггер, чтобы позволять кому-то глазеть, как я катаюсь на моей кобылке? Ты получишь свое, когда я закончу. Ладно, оставь мне пушку — буду держать ее под рукой, на тот случай если леди захочет выкинуть какой-нибудь фокус, но ты ведь не захочешь, дорогая?

Я услышал нерешительные шаги уходящего Джорджа, и затем наступила тишина. Я прислушался, но так ничего и не смог услышать сквозь стенку повозки. Прошла минута, и затем раздался сдавленный хрип, а за ним тонкий высокий звук — нечто среднее между всхлипом и завыванием, от которого у меня волосы стали дыбом. Мгновением позже Касси встревоженно вскрикнула:

— Масса Джордж! Идите скорее! Чтой-то случилось с массой Томом — он себя ранил! Идите сюда!

— Что такое? — голос Джорджа послышался из некоторого отдаления и вслед за ним раздался звук быстрых шагов. — Что ты говоришь? Том, что случилось? Ты в порядке, Том? Что…

Неожиданно у задней стенки фургона громыхнул выстрел; раздался крик и жуткий стон, а затем снова наступила тишина. Лязгнул засов, дверцы распахнулись, и в них появилась Касси. Даже в полутьме я заметил, что она полностью обнажена, а ружье все еще было у нее в руках.

— Быстрее, — крикнула она, — выбирайся! Они оба мертвы!

Я выкарабкался, гремя кандалами. Джордж лежал, распростершись прямо у моих ног, а вся верхняя половина его лица превратилась в жуткое месиво — Касси выстрелила в него в упор. Я огляделся по сторонам и заметил Литтла, корчившегося на коленях у разведенного костра. Когда я подошел ближе, он упал навзничь, с предсмертным всхлипом, и я увидел рукоятку ножа, торчащего посреди багрового пятна, расплывающегося по его рубашке. С минуту он подергался, булькнул что-то и, наконец, замер.

Касси стояла у фургона, склонив голову на грудь, ослабевшей рукой держась за дверь. Я подскочил к малютке и крепко обнял ее.

— О, ты замечательная негритяночка! — вопил я, кружа ее в воздухе. — Ты моя маленькая черная красавица! Браво! Двоих — одним ударом, клянусь Святым Георгом, это здорово! — и я радостно поцеловал ее.

— Оставь меня! — прошептала она. — Ради Бога, оставь меня в покое!

Я отпустил Касси, она задрожала и соскользнула на землю. На мгновение мне показалось, что она в обмороке, но Касс была примерной девочкой. Стуча зубами, она схватила свое платье и натянула его через голову — я смотрел на это с сожалением, потому что платье вновь скрыло ее замечательную фигурку, блестящую в отблесках костра. Я погладил ее по плечу, говоря, какая она храбрая.

— О Боже! — простонала она. — Как это ужасно! Я не знаю… это было как… когда выхватила нож у него из-за пояса и… — Она закрыла лицо руками и зарыдала.

— Так ему и надо, — ответил я, — ты правильно с ним поступила. И с тем, другим — тоже. Клянусь Юпитером, я и сам не смог бы справиться с этим делом лучше! Ты отчаянная девчонка, милая Касси — знай, что это говорит сам Том Арнольд!

Но она все продолжала всхлипывать, так что я не стал зря терять время и обшарил карманы Тома в поисках ключей от наших кандалов и вскоре освободил от этих железок нас обоих. Затем я продолжил осмотр карманов, однако, кроме пятнадцати долларов, не нашел там ничего заслуживающего внимания. Я раздел тело Джорджа, поскольку он был с меня ростом, и я подумал, что его тряпки могут мне пригодиться. Затем я осмотрел оружие — ружье, два пистолета, порох и пули, отметил, что лошади, запряженные в фургон, весьма неплохи, и сердце запело у меня в груди. Я снова был свободен, благодаря этой замечательной черномазой девчонке. Черт возьми, я восхищался и до сих пор восхищаюсь ею — она была редким товарищем, подобно моему старому сержанту Хадсону, — и пока я подогревал кофе, доставшееся нам в наследство вместе с другими запасами продуктов, я сказал ей об этом.

Она скорчилась у костра, глядя прямо перед собой, но, похоже, понемногу уже начала выходить из транса. Наконец, Касс откинула свою очаровательную египетскую головку и посмотрела на меня.

— Ты помнишь свое обещание? — спросила она, и я заверил ее, что помню — мне пришлось повторить это больше двадцати раз.