Роман Романов - Заповедь субботы. Новый подход к происхождению человека

Аналогичное человеческое Искусство созерцания есть результат долгих поколений тре­ни­ров­ки, которые формируют слух и даже Абсолютный слух, аналогичное искусство восприятия цвета, фо­рмы, вкуса, а кроме этих чистых искусств – также интегральные формы со­единения созерцания с интуицией – например искусство врачебной диагностики. На высокой стадии развития цивилизации появляются также инструменты созерцания – стетоскопы, те­лескопы, микроскопы и так далее.

Однако даже среди высших животных стайные приматы отличились найденным в ходе эво­лю­ции умением самосозерцания. При этом субъектом и однов­ре­ме­нно объектом самосозерцания явля­ется стая в целом. Сексуально-социа­ль­ная иерархия – это форма и умение стаи внимательно следить за своим состо­я­ни­ем, включая статус каждого из членов стаи. Это умение коллективного самосозер­цания стало одной из предпосылок формирования будущего коллективного сознания. Отличие в том, что само­созер­цание стаи – непосредственное, бессознательное, через условные инстинкты. А Искус­ст­во само­со­зерцания че­ловеческого общества опосредовано Словом и потому не сиюминутно, а стре­мится к пос­тижению Вечности.

Наконец, самая сложная функция – интуиция, неотъемлемой инверсной формой которой яв­ля­ется фантазия. Точнее наоборот, фантазия – это непосредственно направленная функция, а интуиция – обратная сторона этой медали, аналогично сопряжению «охота – спасение». Животная фантазия – это инстинктивная «реакция на отсутствие», попытки подобрать замену отсутствующей форме удовлетворения инстинкта. А вот интуиция – это более сложная форма огра­ни­чения, стру­кту­ри­ро­ва­ния фантазии, вытекающая из накопленного и передаваемого генетически опыта фантазирования, прежде всего негативного опыта. Проще говоря, не все фантазии безопасны. Голод­ное животное, оказавшееся в новой или резко изменившейся экологической нише, должно найти новую пи­щу вза­мен привычной, но при этом отличить по каким-то отдельным признакам ядо­витые растения или гри­бы от съедобных. Это и есть животная интуиция.

Назвать аналогию для Человека в данном случае сложнее, поскольку фантазия и интуиция есть основа любого человеческого Искусства. То есть Искусство инструментальное обя­за­те­льно обладает мыслительной интуицией. Искусство эмоциональное – своей чувствующей интуицией. И даже Ис­ку­с­ство созерцания имеет интуитивный компонент. Можно ли говорить в таком случае о чистом Ис­ку­с­стве интуиции? В том смысле, что интуиция может быть проявлена помимо иных искусств – вряд ли. Искусство интуиции – есть развитие форм усвоения и передачи Опыта, который включает и мысли, и чувства и ощущения. Искусство интуиции состоит в том, чтобы оперировать с уже накоп­ленным Опытом так же эффективно, как с актуальным содержанием. Отсюда происходит разде­ле­ние пси­хо­логических функций на экст­ра­вертные и интровертные, работающие с внешними образами и с обра­зами памяти, в том числе коллективной. При этом возникает вопрос, на который первооткрыватель психологических типов Юнг давал сначала отри­ца­тель­ный, а потом иной ответ. А именно, воз­мож­на ли «экстравертная интуиция»? Есть ведь еще одна часть общей Тайны: способ­ность, разительно от­ли­чающая Человека от животного. Что такое смех и Искусство смешного? И не есть ли это то самая за­гадочная «экстравертная интуиция»?

Однако, это уже детали, которые нужно будет шлифовать и дорабатывать. Общая картина все же складывается. Можно даже уточнить задачу: искомая Первопричина должна быть такой, чтобы из нее могли пос­те­пе­нно развиться все четыре типа Искусств – инстру­мен­таль­ное, эмо­ци­она­льное, со­зерцательное и интуитивное. Цель для полета сказочной фантазии известна, осталось найти надежные ориентиры в выбранном направлении.

Природные границы эмоциональной сферы имеют ог­ра­ничения по децибелам и частотам зву­ка. Социально-сексуальное поощрение интег­рирует стаю максимум в два-три десятка особей, и то в пределах прямой видимости. Даже для примитивного социума из нескольких родов недостаточно од­ной лишь первой сигнальной системы или первичных половых признаков. Если семью самых ум­ных животных, горилл или шимпанзе, разделить непроницаемой стеной, то «социальная» общность прек­ращается. Однако если разделить сте­ной людей, то они быстро найдут способ перестукиваться или пере­сы­лать письма, в которых слова обязательно имеют эмоциональную окраску побуждения.

Если, например, разлучаются друзья – кто-то уехал учиться в другой город, то вынужденно развивается и творчество в сфере эмоционального побуждения – в ход идут стихи, песенки, а также завлекательные картинки в Интернете. Можно предположить, что самый первый творческий поиск был вызван внезапным и необра­тимым разде­ле­нием прачело­вече­ской стаи. Однако этот раскол, тем не менее, не был пол­ным и окончательным. Дол­жна была сохраниться возмож­ность посылать уже не прямые, а си­мволические сигналы в виде самых первых «песен», а потом и «картинок».

Чтобы прийти к однозначным выводам о причинах и условиях перехода от максимального раз­вития природных инстинктов животной стаи к эволюции сложных социальных систем, еще раз сфор­мулируем в самом общем виде ряд бесспорных выводов из общеизвестных фактов:

1) Человека, даже первобытного, отличает от животного, даже самого умного и высоко­орга­ни­зованного, способность к сложному творчеству, продуктивной фантазии.

2) Человечество с незапамятных времен и каждый психически нормальный человек с самого раннего возраста создают и постоянно воспроизводят параллельный реальности «виртуальный мир» своих фантазий, используя для этого любые подручные средства.

3) Человечество с незапамятных времен и по сей день создает и поддерживает виртуальный образ параллельного социальному бытию божественного мира, где обитают боги, ангелы, демоны, ду­ши умерших. Очень важно заметить, что образы умерших людей, то есть прерванные социальные свя­зи, тут же помещаются в потусторонний мир, что позволяет обращаться к ним, как к живым.

4) Высшие животные обладают определенным уровнем фантазии в форме «реакции на отсут­ствие» или на препятствие. Шимпанзе в случае препятствия использует палку как продолжение руки. А, например, домашний кот использует для сексуальных утех любой похожий мягкий предмет вместо отсутствующей кошки (важное наблюдение, верное для всех высших животных).

5) В стаях высших приматов, особенно самых близких к человеку родственников – шимпанзе, существует достаточно сложная «социальная» иерархия, основанная на чувственных, сексуальных поощрениях. Участие в таком «сексуально-социальном» общении является для самцов и самок жиз­ненной потребностью, поскольку от статуса в иерархии зависит их безопасность и доступ к пище.