Игорь Срибный - Вочий вой

Раненный в плечо и в спину Айсулу схватил за ворот Кумчака и прохрипел:

- Уходим, Кумчак, уходим! Там засада, нельзя туда!

Несколько воинов Кумчака подхватили Айсулу под руки и, спотыкаясь о корневища, потащили его к выходу из оврага. Айсулу пытался сперва перебирать ногами, но силы быстро покидали его, и в его горячечном мозгу вдруг возникло видение: он - высокий и красивый, в ханских парчовых одеждах, расшитых золотом, летит по небу на ослепительно белом коне, а за его плечами развевается ярко-красная ямышы , поверх которой небрежно наброшен белый башлык. Он улыбается солнцу и, обернувшись, видит целую кавалькаду красавиц, летящих вслед за ним на таких же белых конях. Он встает в стременах и распахивает руки, пытаясь обнять ближайшую к нему красавицу, но ее конь стремительно уходит влево, а вместо красавицы появляется сверкающий клинок, занесенный над его головой чубатым казаком, голым до пояса и задорно улыбающимся во весь рот. Айсулу пытается уклониться от удара сабли казака, но тут его конь вдруг спотыкается, и Айсулу летит с коня, распластав руки. Он летел долго и счастливо улыбался, радуясь, что избежал смертельного удара. Но вскоре с ужасом заметил, что его полет, все ускоряясь, приближает его к земле. И вот она – такая прекрасная в белом пушистом снежном одеянии, такая желанная и доступная – совсем рядом… Айсулу обрушился на нее, путаясь в полах ямышы, и сразу попытался встать. Но страшная, невыносимая боль рванула каждый нерв его сильного, крепкого тела, разорвав его на мелкие куски. Его мозг мгновенно наполнился кипящей смолой, которой ногайцы смолили копья, и разлетелся мелкими огненными брызгами. Некоторое время Айсулу еще сознавал угасающим сознанием, что он умирает, но постепенно и это, едва пробивающееся сквозь беспамятство сознание покинуло его, и Айсулу умер. Ногайцы несли теперь с поля боя тело знаменитого на всю Буджакскую степь разведчика, о котором в юртах и кибитках, и в шатрах мурз ногайские матери рассказывали своим детям легенды. Зачастую уже сам Айсулу не знал и не помнил, что в тех легендах сказка, а что быль. Так много было в его жизни подвигов, что многие из них стали уже преданиями для малышей.

Тело Айсулу конвульсивно дернулось несколько раз, и душа легендарного воина рассталась с его телом навсегда.

Тунгатар, проводив разведчиков и отряд Кумчака, не находил себе места. Он объехал ряды воинов, которые, видимо, разделяли его нетерпение и выжидающе заглядывали ему в глаза, готовые по первой команде идти в бой. Он с прискорбием отметил, что ряды воинов значительно поредели, но на то и жизнь дается ногайцу, чтобы принять смерть в бою и прославить свое имя в потомках.

Тунгатар хлестнул ногайкой коня и, тот легко вынес его на увал. Арьергард отряда Кумчака в это время медленно втягивался в горловину оврага. Проглянувшая в разрывы тяжелых, набухших снеговыми зарядами туч, луна заливала шапки и спины воинов мертвенно-бледным светом, и Тунгатар мысленно пожелал им удачи.

Вдалеке чернел частокол казачьей заставы, над которым поднималось в небо несколько дымков, ясно видимых в лунном свете, и Тунгатар с удовлетворением подумал, что казаки сейчас греются около теплых печек в куренях, а на страже стоит несколько совершенно продрогших постовых, которые, конечно же, не заметят разведчиков, умеющих передвигаться совершенно бесшумно. К тому же, закутанные в белые балахоны, они были невидимы на фоне снежной белизны.

Тунгатар стоял долго и его уже начал пробирать холод. Он хотел было спуститься в балку к кострам, но в этот момент тишину зимней ночи разорвал ружейный залп, и над оврагом, куда так недавно ушли ногайские воины, полыхнула зарница. Почти сразу же раздался второй залп, а затем выстрелы застучали вразнобой.

Тунгатар сразу понял, что казаки разгадали его замысел и устроили в овраге засаду, которая перекрыла путь движения отряда Айсулу и уничтожила его. Он заскрипел зубами от злости и направил коня в балку.

Видимо, лик его был так искажен яростью, что, освещенный пламенем множества костров, вызвал ужас у готовых к битве воинов, и они беспокойно зашевелились в седлах. Но он быстро овладел собой, и голос его звучал почти спокойно.

- Вы слышали стрельбу и поняли, что произошло! Урусы устроили засаду и перебили наших воинов. Но нас по-прежнему больше, а они лишены сейчас огневой поддержки, поскольку их стрелки находятся в овраге и не успеют добраться до заставы раньше нас.

Поэтому действуем так: на расстоянии ружейного выстрела лава рассыпается на ручьи и, обтекая стены заставы, забрасываем внутрь горящие копья. Нужно постоянно находиться в движении, чтобы они не смогли в нас целиться из тех ружей, что остались на заставе.

-Куйын! – продолжал Тунгатар, обращаясь к старшему коноводу, - Возьми коней отряда Кумчака и немедленно доставь их к оврагу. Передай Кумчаку приказ - мостки доставить к стенам заставы и перебросить их через ров. Пусть приторочат арканы к седлам и тащат мостки лошадями.

Куйын с коноводами тут же отправились выполнять указание.

- Сувык, - Тунгатар обратил свой взор на командира десятки воинов, - ты и твои воины – набросайте углей в табы , от них будем поджигать копья. Твои люди идут первыми и растягиваются вдоль линии атаки.

- Карыскыр, - обратился к нему Сувык, - а как же стрелки урусов? Те, что в балке? Мы должны убить их.

- Выполняйте приказ! – раздраженно ответил Тунгатар. – Те, что в овраге, никуда не денутся. Им негде будет скрыться и, мы настигнем их позже, когда уничтожим урусов и возьмем их коней. А сейчас – вперед! Тунгатар выдернул из колчана короткое копье и указал им на костры.

Группа воинов Сувыка отправилась к кострам, на ходу открывая седельные сумки и доставая из них жаровни.

Как только воины Сувыка вышли из балки и понеслись к заставе, Тунгатар высоко поднял правую руку с зажатым в ней копьем, и резко опустил ее вниз, давая сигнал к атаке.

Ногайская конница вихрем вылетела из балки, и, подняв за собой облако снежной пыли, устремилась к замершей в напряженном ожидании заставе.

Если бы Тунгатар задержался на склоне балки еще пару минут, он бы увидел, как тяжело опустились ворота казачьей заставы, и оттуда, нахлестывая коней, вылетели несколько всадников, каждый из которых держал в поводу по два коня.

Кавалькада быстро покрывала расстояние до оврага, а навстречу ей бегом поднималась группа казаков засадной группы, на ходу забрасывая за спину стволы рушниц.

- Быстрей, быстрей, - торопил Лукьян казаков. – Ногаи сейчас на штурм кинутся!