Бернард Корнуэлл - Враг стрелка Шарпа

– Фузилёры! Ко мне!

Наступив на труп, Шарп высвободил клинок.

– Фузилёры!

Поганенькое это было местечко. Если бы часть дезертиров не бродила сейчас в дыму, их товарищи давно оставили от фузилёров рожки да ножки. Четыре бездыханных тела скорчились у ног Харпера, остальные бежали от его неистовства. Бежали все, исключая то ли самого храброго, то ли самого глупого, целившегося в Харпера из мушкета.

– Берегись, Патрик!

Предупреждённый Шарпом, ирландец метнул эспонтон, как копьё. Острие угодило дезертиру в лоб, опрокинув назад. Порыв Харпера вернуть оружие Шарп остановил на полушаге:

– Чёрт с ней, Патрик! Давай ко мне!

Сержант фузилёров вёл своих людей к Шарпу. Трое были ранены, один солдат нёс подмышкой свёрнутые знамёна полка на расщеплённых древках.

– Ко мне!

Краем глаза Шарп уловил движение сбоку и развернулся как раз вовремя, чтобы отразить выпад человека в португальской форме, бросившегося с насыпи. За спиной португальца Шарп видел в густом дыму, воняющем горелым мясом, других дезертиров, оцепляющих гребень развороченной взрывом груды обломков. Всю ярость майор вложил в один удар, под которым коричневая форма лопнула красным. Португалец свалился. Пуля сплющилась у левого сапога Шарпа, другая пробила полу куртки. Третья крутанула вокруг оси вырвавшегося вперёд фузилёра; тот испустил дух прежде, чем коснулся грунта. Подручные Потофе спускались к Шарпу. Обратный путь (тем более, с ранеными) был отрезан. Шарп быстро осмотрелся. Выход должен найтись! Нельзя умирать! Не здесь и не сегодня!

Надо было что-то делать и делать быстро, потому как дезертиры приближались, и Шарп с фузилёрами был для них всё равно что мёртв. Потофе верил в свою счастливую звезду и сумел передать свою веру подчинённым. Первый успех окрылил их, наделив неукротимостью, отчасти питаемой осознанием печального удела, сулимого поражением.

Справа от Шарпа высилось внушительное надвратное укрепление в короне широких зубцов. У подножия темнел дверной проём, и Шарп заорал, указывая фузилёрам на него клинком:

– Внутрь! Внутрь!

Майор устремился вперёд, перепрыгивая через мёртвых. Дезертиры догоняли его. У самой ограды стрелку пришлось развернуться к ним. Выстрел! Харпер поднял потерянный кем-то мушкет. Один дезертир упал с разбитой головой, второго Шарп кончил палашом. Остальные медлили, не решаясь напасть. Шарп воспользовался заминкой и оказался по ту сторону бортика. Возбуждение переполняло стрелка. Чёрный провал двери справа властно звал к себе, обещая спасение.

– Быстрее! Быстрее!

Пока фузилёры, неся того из раненых, что не мог передвигаться сам, протискивались в башню, преследователи Шарпа собрались с духом. Удар! Клинок отбил штык. Шаг назад. Выпад и триумфальный клич. Одним ублюдком меньше.

– Тупые бездельники! Взять их! – рёв Хейксвелла, знакомый и ненавистный, разнёсся по двору.

Сражаясь, Шарп не заметил, как они с Харпером очутились у башни. С преследовавшими майора вояками было покончено, но им на смену спешили новые: в дыму (благословенном дыму!) проступали очертания бегущих к надвратному укреплению дезертиров с увенчанными штыками ружьями. Харпер вскинул семистволку:

– Посторонитесь, сэр!

Отдача буквально впрессовала Харпера в дверной проём, зато середину линии атакующих смело начисто. Шарп, нырнувший внутрь до выстрела, схватил ирландца за шиворот и оттащил в сторону. Тот помотал головой, приходя в себя: «Спаси, Господи, Ирландию!»

– Сэр, здесь лестница! – сержант-фузилёр указывал на ступени, винтом уходящие вверх.

– Сначала дверь!

Харпер притворил ветхую деревянную створку. Шарп задвинул засов, и пуля прошила гнилые доски в сантиметре от его запястья.

– Наверху кто-то есть, сэр. – доложил фузилёр.

Отстранив его, Шарп выставил вперёд палаш и стал осторожно подниматься. Было тесно. Майор не мог не отдать должное забытым строителям замка. Лестница ввинчивалась вверх по часовой стрелке. Шарп, как и большинство людей, был правшой. В этом узком спиральном коридоре он не смог бы орудовать палашом. Мешала центральная ось, на которую опирались внутренним концом ступени. Действий обороняющихся, напротив, ничто не сковывало. К счастью, нынешние защитники бдительностью не отличались, иначе Шарпу не поздоровилось бы.

Майор шёл, страшась каждого шага. Внизу громыхали приклады вышибающих дверь дезертиров. Трухлявые доски долго не продержатся. Полный муки стон на миг заглушил грохот. Раненого тащили по ступеням. Шарп вспомнил развороченное бедро с бело-алыми осколками кости и походя пожалел бедолагу. Угораздило же несчастного в Рождество-то. Накатила злость, и, отбросив осторожность, Шарп с рыком рванулся по ступенькам вверх. Он влетел в просторную комнату. Охранявшие её солдаты не знали, кого встречать: друга или врага, а потому замешкались. Ближайший к лестнице заплатил за нерасторопность жизнью, двое других дали дёру на северную стену. Шарп захлопнул за ними дверь, заложил брусом и огляделся.

Он был в прямоугольном высоком помещении с парой стрельчатых бойниц, выходящих в долину. Центр комнаты занимал заросший паутиной подъёмный механизм. Ржавый шкив, торчащий из потолка, обозначал место, где во времена оны стражи открывали и закрывали опускную решётку ворот. Имелась ещё одна винтовая лестница, и вела она, очевидно, на вершину башни, откуда люди Потофе обстреливали колонны фузилёров.

Вскарабкавшись по лестнице, Харпер сел перезаряжать многостволку. Фузилёры, пыхтя, затащили раненого. Шарп взял их сержанта за рукав:

– К каждому выходу – по два бойца с заряженными ружьями.

Майор подошёл к механизму. Его заинтересовали громоздкие барабаны, на которые когда-то наматывались канаты. Дерево было пыльным, но крепким.

– Сержант, попробуйте выломать любой из них и перекрыть нашим назойливым друзьям путь сюда.

Внизу грянули выстрелы, затрещали доски. Враг, наконец, выломал дверь. Шарп подбодрил сержанта:

– Успеете. Ублюдки дорожат шкурой и вот так, за здорово живёшь, сюда не полезут.

Два фузилёра, вцепившись в барабан, потянули его кверху. Крепёж скрипел, сыпалась труха. Тщетно. Встал Харпер, похлопал тяжело дышащего от непомерной нагрузки красномундирника по плечу и вручил ему семистволку с горстью пистолетных патронов к ней:

– Держи, приятель. Заряжай, как мушкет. А теперь отойдите оба.

Ирландец обхватил барабан ручищами. Его сила против крепости костылей, соединявших цилиндр с массивной балкой. Он понатужился, упершись ногами в пол. Лицо исказилось и покраснело. Барабан не сдвинулся.

Стерегущий лестницу фузилёр встрепенулся и навскидку пальнул вниз. Пулю он потратил не зря – на лестнице кто-то взвыл. Это охладит их пыл на какое-то время.