Жеральд Мессадье - Маски Тутанхамона

— Необходимо предотвратить распространение информации об этом инциденте, — заявил Тхуту. — Иначе все ссыльные из Палестины и Сирии начнут здесь буянить и попытаются совершить то, что не удалось сделать сирийцу.

Но было поздно: более двадцати человек, находившихся во дворце, среди которых были трое знатных особ, также ожидали аудиенции, и они сразу же узнали о нападении двух сирийцев на регента. Разумеется, аудиенция была перенесена на следующий день.

Вечером все Фивы знали об инциденте. Слухи распространялись невероятные: регент был тяжело ранен двумя посетителями и даже в результате этого скончался. Несколько разгоряченных голов дошли до того, что уверяли, будто Тхуту взял на себя регентство. Дворец, действительно, вдруг превратился в крепость, оттуда выходило слишком мало информации, и посему неизвестность будоражила воображение людей.

Хумос узнал об этой новости только вечером; она его встревожила, поскольку он как раз получил другую, подробную и достоверную, информацию о более серьезной проблеме. На следующее утро он переплыл Великую Реку, чтобы прояснить ситуацию. По воле случая он прибыл во дворец в тот самый момент, когда Ай и Тхуту отправлялись в Зал судебных заседаний в сопровождении своего обычного эскорта.

На мгновение оба мужчины повернулись к посетителю, и то удивление, которое отобразилось на лице верховного жреца, как нельзя лучше показало регенту и Первому советнику, какова цель этого визита. Было очевидно, что Хумос поверил слухам.

— Вне сомнения, тебе сообщили, что я умер, — сказал Ай слащавым тоном, усаживаясь на трон.

После он поведал верховному жрецу о случившемся.

Но Хумос оставался все таким же озабоченным.

— Я велю принести жертву, чтобы поблагодарить Амона за то, что он отвел оружие этих сирийцев, — сказал он. — Но, регент, я пришел, чтобы побеседовать с тобой на малоприятную тему.

Он смотрел на Ая и Тхуту, удобно расположившихся на своих местах с таким видом, будто им удалось спастись от бури.

— Вы, вероятно, знаете господина Апихетепа?

— Конечно! — воскликнул Ай. — Это самый богатый человек в Нижней Земле. Он присутствовал по моему приглашению на церемонии коронации.

Хумос сокрушенно покачал головой.

— Он преподнес царю роскошный подарок, — добавил Ай, — тройное ожерелье из электрума, инкрустированное голубыми камнями, равного которому я не видел, особенно если учесть его величину.

— Апихетеп, — продолжил Хумос, — намеревается пойти на штурм Мемфиса и провозгласить себя царем Нижней Земли.

Ай захлопал ресницами. Тхуту вытянул шею.

— Я не знал, что Апихетеп безумен. При наличии войска в несколько десятков человек его попытка не может увенчаться успехом, — заметил регент.

— Несколько десятков человек?! — воскликнул Хумос, поднимая брови. — В распоряжении Апихетепа ополчение из тысячи двухсот человек.

— Что?!

Ай открыл рот от изумления.

— Подожди, прошу тебя, я позову Маху, — попросил Тхуту, сделав знак своему секретарю, чтобы тот пошел за Начальником охраны.

Когда Маху прибыл, Ай сразу же спросил его:

— Ты знал, что Апихетеп располагает войском в тысячу двести человек?

— Я лично спрашивал господина Апихетепа об этом, — ответил Маху, — потому что действительно ходило много слухов об этой его личной армии. Он меня уверил, что содержит ради собственной безопасности личную охрану из девяноста человек. Я подозревал, что у него больше людей. Но чтобы тысяча двести? — недоверчиво произнес он, подняв брови. — Это мне кажется слишком. Откуда такая цифра?

— Наши писцы, что живут в том месте, — пояснил Хумос, — очевидно, лучше информированы, чем ваши соглядатаи. Вчера я принимал двоих из тех, кто закреплен за маленькими храмами Амона в Пашнамоне и Метенисе. Владения Апихетепа охватывают шесть номов. [6] Ном — округ в Древнем Египте. В каждом номе он призвал на службу по двести человек. Эти воины великолепно вооружены и организованы. У них даже шесть колесниц.

— Шесть колесниц! — воскликнул Маху. — Но это невозможно! Откуда он их взял?

— Оттуда, откуда и вы, — спокойно ответил Хумос. — Из Сирии. Они ему были доставлены на корабле, чтобы ваши пограничные посты и таможни об этом ничего не знали. У Апихетепа есть в наличии пехотинцы, легкая конница, тяжелая конница, и все они регулярно обучаются военному делу.

— И номархи нас не проинформировали об этом! — воскликнул Тхуту.

— Неудивительно, — заявил Хумос. — Они продали свои тела и души Апихетепу.

Напряженная тишина воцарилась в зале. Даже писцы осмелились запечатлеть на своих лицах изумление.

— Это еще не все, — продолжил Хумос. — Известно ли вам, сколько ивритов проживает в Нижней Земле?

— Около шести тысяч, — ответил Тхуту.

— Когда проводилась последняя перепись, Советник? — издевательским тоном спросил верховный жрец. — Во времена регентства Сменхкары? С тех пор прошло около восьми лет. Ивритов теперь более двадцати тысяч. С тех пор как наши предки прогнали гиксосов — много лет тому назад, — они размножились.

— Ивриты всегда враждебно воспринимали перепись, — вмешался Маху. — Они утверждают, что их бог этому противится, так как он один имеет право пересчитывать свои создания. Кроме того, мы знаем, что при последней переписи они сообщили только о взрослых.

Хумос нетерпеливо пожал плечами.

— К тому же каждый год неопределенное число ивритов прибывает из Палестины и требует от пограничной охраны пропустить их, чтобы они могли пасти свои стада. Около двух месяцев они живут на одном месте, а потом снова отправляются в пустыню, а затем на другой берег Тростникового моря, простирающегося перед страной Пунт.

Ай внимательно слушал верховного жреца, удивляясь полноте информации, которой он обладал. Сам по себе этот человек стоил целого учреждения!

— Но они не все возвращаются, — возобновил свой рассказ Хумос. — Многие из них, особенно те, кто еще только начинает строить свою жизнь, тайно остаются в Нижней Земле, соблазненные природой зеленой страны и избытком воды. Следует заметить, что господин Апихетеп обещал им выплачивать жалованье наемников, если они присоединятся к его ополчению. Впрочем, «ополчение» — неточное название, так как фактически это — войско. В общей сложности Апихетеп может мобилизовать около двух тысяч пятисот человек. Вот почему он хочет, как сообщили мне писцы, атаковать Мемфис внезапно, на рассвете. Он думает, что с такими силами он сможет захватить город к полудню. Тогда он провозгласит себя царем и полностью отделит от царства Нижнюю Землю.

— Но откуда ты все это знаешь, верховный жрец? — спросил Маху.

— У одного писца брат служит командиром у Апихетепа, у другого — зять. Вино развязывает языки. Первый из писцов полагал вначале, что его брат бредит, но когда второй ему сообщил почти те же самые сведения, они встревожились, и, будучи преданными слугами Амона, решили проинформировать меня.