Христиан Вульпиус - Ринальдо Ринальдини, атаман разбойников

— Но он, говорят, много раздаривает, — заметил Ринальдо.

— Иной раз. Но черт бы побрал его с его дарами! Сначала крадет, потом раздаривает. Ничего не хочу говорить о нем. Благослови, Господь, мой честно заработанный кусок хлеба. Обманывать или обкрадывать не хочу никого, даже ради гроша единого.

— Твоя правда, Ринальдини занимается подлым ремеслом!

— Он накидывается на чужое золото, как ворон на падаль, а мог бы заняться чем-нибудь хорошим, ведь он, говорят, совсем не глуп. Мошеннических трюков у него в голове хоть отбавляй. Господь, спаси и избавь каждого честного христианина от таких познаний и такой учености!

— Но сам он, как говорят, не грабит, — сказал Ринальдо.

— Но он дозволяет грабить. А это одно и то же. Короче говоря, никуда не годный он человек. И все-таки какой лихой малый! Ведь так, как он, еще никто не обдуривал правосудие.

— Сколько лет ему может быть? — поинтересовался Ринальдо.

— Ему еще и двадцати шести нет, говорят одни. Другие, однако, считают, что ему за тридцать. Но это же все равно. Для виселицы он уже давно созрел. Хотел бы я его хоть разок увидеть. Однако встреча должна была бы пройти по-хорошему, во злобе не хочу с ним никакого дела иметь. У него слишком много сообщников, — сказал погонщик.

— Где же он сейчас обретается?

— Да кто может это знать! Он, как господин Никто, повсюду и везде. Часто прогуливается по городам как кавалер с благородными дамами. А нападут на его след, так исчезает, и ни один черт не знает, куда он делся. Он бродит по стране, постоянно переодеваясь, принимая различные обличья. Сегодня он тут, завтра там, а его шайка так и кружит вокруг него.

Тут Лодовико увидел на вершине, мимо которой они проходили, часовню черных монахов. У него по спине побежали мурашки. Он глубоко вздохнул и подал знак своему господину. Тот взглянул наверх, увидел часовню и сразу же его понял.

— Вон та часовня наверху, — обратился Ринальдо к погонщику, — похоже, очень древнее строение.

— Я тоже так думаю. Но ни единая душа не даст себе труда наведаться в нее, она очень уж ветхая, и нет там ни алтаря, ни распятия. Обитают там, видимо, вороны да совы, если она временами не служит пристанищем синьору Ринальдини и его ночным гулякам.

Ринальдо понял, что от этого спутника верных сведений не получит. Поэтому замолчал.

Они пришли в Салдону. Ринальдо щедро заплатил за предоставленного Лодовико мула. Он попросил проводить его к торговцу одеждой, там одел своего соратника во все новое. Потом в аптеке купил мази и пластырь, не забыл и про провиант и нанял карету. В этой карете они, отдохнув после обеда, отправились по шоссе дальше.

По дороге Ринальдо проверил свой карабин и увидел, что он не заряжен. Это и объяснило осечку при выстреле в черного монаха.

— В замке, — пробормотал Ринальдо, — у меня из карабина вынули пулю, дабы безнаказанно глумиться надо мной. А что, если Виоланта живет с черными монахами в согласии? Не потому ли так жестоко истязали Лодовико, что он пытался разведать местопребывание графини? Картина в замке, на которой изображены черные монахи, скелет в шкафу и те скелеты, которые Лодовико видел у черных судей, все это наводит на кое-какие предположения. А что, если Дианору тоже будет жестоко мучить эта банда, замыслившая заговор против нее и ее состояния? О, если бы я сейчас стоял во главе двадцати моих молодцов! Я бы уж конечно быстро разгадал эти загадки.

Не доезжая до Мероне, Ринальдо и Лодовико вышли из кареты, отослали кучера обратно, а сами зашагали по окольной дороге.

Здесь они очень скоро повстречали нескольких человек с мулами. Лодовико узнал среди них старых знакомцев. Это были Лучо и Джордано, два верных соратника из шайки Луиджино.

Взаимная радость встречи была велика.

Ринальдо поспешно спросил:

— А где Луиджино?

— Как нам известно, — ответил Джордано, — он разделил свой отряд. Половина отряда — под его командованием, а другая половина — под командованием Амалато. У него были и мы. Шесть дней назад наших людей подняли по тревоге, и нас, двенадцать человек, от них отрезали. Мы не смогли еще к ним присоединиться и орудуем тут как можем.

— А у вас надежные позиции?

— Мы крутимся меж скал, а ютимся в лесах, — ответил Джордано.

Ринальдо секунду-другую подумал. А потом сказал:

— Я иду с вами!

— Вот это да! Какая нам честь, какое счастье!

Они сели на мулов и скоро подъехали к сотоварищам Джордано, которые почувствовали себя втрое сильнее, чем были в действительности, поскольку во главе их теперь стоял внушающий всем страх атаман разбойников.

Ринальдо сразу же отдал ряд распоряжений. Несколько человек он послал вербовать молодцов, других — собрать старых товарищей. Он оповестил всех, что намерен провести крупную операцию. Парни возгордились и обрадовались, и во всех ущельях гремело: «Viva Rinaldini!»

На четвертый день к нему привели двух давних соратников из отряда Луиджино, они бродили, после того как их разгромили, по окрестным местам и были очень рады, вновь обретя своих. И еще они нашли укрывшихся в тайниках трех незнакомцев, приняли их в шайку и привели к присяге. Теперь их было уже девятнадцать человек. С ними Ринальдо, обойдя слева Салдону, поднялся в горы. Там стояла пресловутая часовня.

Ринальдо разбил свой лагерь в какой-то негостеприимной долине между скал. И вскоре получил доказательства сноровки своих людей: они приносили отовсюду изрядно денег и провизии.

Когда вся шайка была хорошо снаряжена боеприпасами, а Лодовико встал на ноги, Ринальдо пустился в путь, занял перевал и в полуночный час подошел к часовне. Она была заперта. Они взломали дверь и при свете факелов обыскали все внутри. Нашли подвалы и погреба, но там было пусто.

Ринальдо и его люди разместились в часовне.

На следующий вечер Ринальдо спустился в долину, а когда наступила ночь, он со своими людьми направился к замку графини Мартаньо. Заняв все выходы, он хотел вместе с Лодовико и Джордано войти в замок. Но тут ему доложили, что издалека донесся конский топот явно большого кавалерийского отряда.

Ринальдо собрал своих людей, и они, свернув влево, заторопились к густому кустарнику. Едва они достигли его, как услышали приближение конницы. Молодцы Ринальдо были готовы к стрельбе, они молча лежали в засаде. Издалека к ним приближались горящие факелы.

— Странно! — пробормотал Лодовико. — Кавалерийский отряд не скачет ведь обычно с горящими факелами.

Конница приближалась. Это оказались двенадцать всадников, окруживших карету, запряженную мулами. Несколько всадников держали факелы, и все они были замаскированы но все черное.

Вот они уже совсем близко к кустарнику. Тут Ринальдо вышел на дорогу и, взведя курок карабина, преградил дорогу отряду. За ним стояли Лодовико, Лучо, Джордано и еще двое из его молодцов, готовые к стрельбе. Остальные, окружив всадников и карету, угрожали им с фланга.