Ксавье де Монтепен - Месть Шивы (Индийские тайны с их кознями и преступлениями) Книга 1

Джелла устремила на собеседника взгляд, полный горечи и отчаяния.

— Какие жестокие слова, сэр Джордж, — прошептала она. — Неужели вы видите торг в предложении, продиктованном сердцем, которое переполнено вами?

— Извините меня, сударыня, я беру назад все жестокое и несправедливое, сказанное мной, но еще раз повторяю: в настоящее время я больше себе не принадлежу… Я люблю Марию Бюртель…

— Нет, — воскликнула она и протянула вперед руки, как будто защищаясь. В ее голосе звучали ноты отчаяния и ревности. — Нет, вы не любите ее! Не можете любить! Забудьте этого ребенка! Мы найдем ей другого жениха, который скоро ее утешит, если только ей нужно утешение… Сэр Джордж, не будьте жестоки по отношению к гордой женщине, снизошедшей до унизительной просьбы! Не отталкивайте ту, которую любовь делает смиренной и которая с мольбой протягивает к вам руки! Джордж, Джордж… выслушайте меня: я люблю вас!

— Вы, сударыня? Вы? — пробормотал наш герой с удивлением и волнением, которое легче понять, чем выразить.

— Да, — ответила Джелла со страстью, — да, я! Я, которая уже тебе принадлежала и которая хочет принадлежать тебе всегда. Посмотри! Та, перед которой все преклоняются, у твоих ног! Принцесса Джелла орошает твои руки слезами! Ты, которого я видела у своих ног умоляющим, когда маска скрывала мое лицо, ты, который дрожал от прикосновения ко мне, ты, который бледнел от моего поцелуя, вспомни… возврати мне свое сердце! Я живу одной только надеждой быть с тобой, позволь же мне жить!

— Ради Бога, сударыня, успокойтесь! — воскликнул сэр Джордж, — ваше горе убивает меня, а слезы терзают мою душу.

— От тебя зависит их осушить! Будь моим!

— Перед Богом клянусь вам, что до недавних пор я и мечтать об этом не смел, но сегодня это невозможно — я люблю.

— Опять то же слово! Опять то же слово! — воскликнула Джелла, ломая руки.

— Да, сударыня, опять и всегда буду повторять одно и то же. Если б сам Господь попробовал бы изменить мое сердце, то все его могущество было бы не в состоянии заставить меня отказаться от данной мною клятвы.

Лицо принцессы стало мертвенно бледным. Глубокая морщина легла между ее черных бровей, а глаза излучали зловещий блеск.

В эту минуту Джордж подумал, что над ним разразится буря.

Но он ошибся.

Принцесса быстро овладела собой. Буря, разыгравшаяся в ее душе, была побеждена несокрушимой волей. Буря страсти стала стихать.

Через минуту все признаки этой борьбы исчезли, лицо хозяйки дома приобрело прежнюю привлекательность, и только побледневшие слегка губы выдавали ее сильное волнение.

— Сэр Джордж, — сказала она медленно и тихо, снова избегая взглядов молодого человека, — мною сейчас совершена необъяснимая глупость, и я едва не потеряла рассудок… Я была словно в бреду, прошу прощения!

— Ах, сударыня, — прошептал Джордж в замешательстве, которое увеличивалось по мере того, как положение усложнялось.

Джелла продолжала.

— Под влиянием странного состояния я раскрыла тайну, которую вы никогда не должны были узнать… Но я рассчитываю на ваше благородство… Эта тайна умрет в вашем сердце, не так ли?

— Клянусь в этом честью дворянина, сударыня! — с жаром воскликнул молодой человек. — Чтобы открыть подобную тайну, нужно быть самым подлым, низким человеком!

— Хорошо, я верю вам! Пусть воспоминание о происшедшем изгладится, как изглаживаются сны при первых лучах солнца. Я обещаю вам забыть обо всем! Забудьте же и вы меня! Берите жену из вашего круга… Женитесь на мисс Марии Бюртель и будьте счастливы… Я имела силы любить, и у меня хватит сил, чтобы страдать и жить… — Принцесса тихо прибавила, — чтобы отомстить!

В ту минуту, когда Джелла хотела протянуть Джорджу руку как бы для того, чтобы подтвердить слова, произнесенные вслух, в одну из дверей тихо постучали.

Рука Джеллы повисла в воздухе, она резко повернула голову и повелительным голосом произнесла:

— Войдите!

Дверь отворилась, портьера приподнялась, и на фоне яркой драпировки появилось бронзовое лицо Согора.

При виде молодого англичанина он хотел удалиться, но Джелла остановила его.

— Не беспокойся, что этот джентльмен узнал тебя, теперь ему все известно…

Согор, переступив порог и приложив левую руку к груди, молча поклонился принцессе.

Согор держал в правой руке букет из цветов лотоса. Джелла, не взглянув на него, спросила на индийском языке, непонятном для Джорджа Малькольма, хотя и знавшего некоторые наречия страны:

— Кто послал тебя и что тебе нужно?

Согор протянул руку к Джелле, прошептал глухим голосом:

— Госпожа, эти цветы для вас.

Принцесса вздрогнула, а черные зрачки ее глаз расширились. Она взяла букет, прошептав тихим голосом, но так, чтобы Согор мог слышать.

— Цветы лотоса. Цветы Шивы, бога зла! Что же случилось?

Согор, полагая, что вопрос относится не к нему, молчал.

Между тем Джелла, смяв в руке букет, продолжала:

— Здесь четыре цветка.

— Да, госпожа, — ответил Согор.

— Значит, четверо посланцев?

— Да, госпожа.

— Когда они приехали?

— Сейчас.

— Их никто не видел?

— Никто.

— Хорошо, пусть они подождут! Выйди к ним, Согор, и скажи, что я не заставлю их долго ждать.

Индус поклонился точно так же, как и при входе, затем вышел из будуара, портьеры сомкнулись за ним.

После краткого разговора, описанного нами, принцесса сумела победить волнение, овладевшее ею в первый момент при взгляде на цветы лотоса. Поэтому она возобновила разговор с Джорджем Малькольмом с улыбкой на устах, сказав ему самым естественным тоном:

— Итак, все решено… Недоразумения, разделявшего нас несколько минут назад, больше не существует… Мы друзья… Дайте же вашу руку, сэр Джордж, и проводите меня к гостям, которые не должны ничего знать о причинах нашего продолжительного отсутствия.

Наш герой, обрадованный концовкой разговора, мучившего его, поспешил повиноваться и вернулся вместе с Джеллой на террасу.

Надвигались сумерки. Читатели, очевидно, знают, что ночи в Индии наступают быстро, сменяя ранние сумерки. Черные рабы принесли в гостиную зажженные факелы. Собравшиеся в зале молча ели щербет, запивая его холодным напитком.

Джон Малькольм сделал несколько шагов навстречу принцессе, все еще опиравшейся на руку Джорджа.

— Мой сын должен быть чрезвычайно счастлив, принцесса, — сказал он ей, — ради него вы покинули нас, у него имеются привилегии, которым мы все завидуем.

— Ваш сын рассказал мне о планах на ближайшее будущее, сэр Джон, — ответила Джелла, — о своей близкой свадьбе, о любви к невесте…

Все это было произнесено с таким неподражаемым спокойствием, с такой веселостью, что Джордж не верил своим ушам. Ему показалось очень странным, что принцесса с мастерством настоящей актрисы умеет скрывать свои чувства.