Ксавье де Монтепен - Месть Шивы (Индийские тайны с их кознями и преступлениями) Книга 1

— И Англия восторжествует! — воскликнула она пронзительным голосом. — И мы будем уже не в состоянии избавить Индию от ее проклятого владычества! Нет, нет и еще раз нет! Этого не будет! Клянусь моими предками! Клянусь нашими богами, что этого не будет.

— Принцесса, — прошептал факир, — вы — дочь Бовани, и вашими устами говорят боги…

— Они зажгли в моих жилах кровь! — ответила Джелла. — Возбудили во мне священный гнев!

— Теперь вы знаете, в чем заключается опасность, — снова начал факир. — Что прикажете делать?

Джелла задумалась, потом вместо ответа на заданный вопрос спросила:

— Факир, что бы вы сделали на моем месте?

— Убил бы! — не колеблясь ответил факир. — Нам необходима смерть этого человека!

— Кровь! — прошептала принцесса. — Нужна кровь!

— Да, кровь иностранца, проклятая кровь, иначе прольется кровь наших братьев…

— Вы правы, факир, этот человек должен умереть…

— Когда?

— Завтра ночью.

— Где убить его?

— В долине тайн, на кладбище слонов… перед изображением Шивы.

— Все будет исполнено…

— Теперь, — сказала Джелла, — когда человек этот осужден, назовите мне его имя…

На вопрос ответил Джааль:

— Сэр Джон Малькольм — гражданин Бенареса.

Джелла ужаснулась, и несколько капель холодного пота выступило на ее лбу.

— Джон Малькольм! — прошептала она со страхом. — Джон Малькольм! Его отец…

Волнение молодой женщины не ускользнуло от прозорливых глаз посланцев.

Факир Суниаси, пользуясь своей репутацией близкого друга предводителя поклонников бога Шивы, принял почти враждебную позу.

— Можно подумать, что принцесса колеблется! Смущается! — воскликнул он, устремив на Джеллу сверкающие фосфорическим светом ненависти глаза. — Теперь, когда вы знаете имя своего врага, не прикажете ли помиловать его?

К Джелле вернулось обычное хладнокровие.

— Помиловать! — ответила она, пожав плечами. — Надеюсь, вы не думаете так, Суниаси! Напротив, я совсем не колеблюсь и готова собственными руками отдать вам жертву…

Сказав эти слова, она взялась за колокольчик.

— Что вы делаете, принцесса? — спросил Джааль.

— Зову Согора. О! не бойтесь, ему можно доверять.

Огромный индус тотчас же явился.

— Слушай, Согор, — продолжала принцесса, — ты знаешь Джона Малькольма, гражданина Бенареса?

— Знаю.

— Знаешь, где он живет?

— Да.

— Необходимо, чтобы завтра ночью Джон Малькольм был в наших руках, связанный, не способный защищаться и звать на помощь.

— Ваше приказание будет исполнено, госпожа, — сказал Согор так просто, как будто ему поручили обычное дело.

— Это еще не все, — продолжала принцесса.

— Приказывайте, Согор все выполнит.

— Необходимо избежать шума в доме и захватить с собой все найденные у него бумаги.

— Бумаги этого человека будут в наших руках, — прошептал Согор.

— Хорошо, я надеюсь на тебя! А вы, посланники богов и предводители священного дела, идите собирать ваших братьев! Завтра на кладбище слонов при наступлении ночи они увидят, как царица фансигоров и тугов заставляет уважать тайны сынов Бовани! Идите!

Факир и трое других предводителей надели на головы свои накидки и удалились, предварительно поклонившись в ноги принцессе. Согор сопровождал их.

— А! Джордж Малькольм, — прошептала Джелла, оставшись опять одна, — с завтрашнего дня начинается моя месть!

Прошло 24 часа после того, как принцесса Джелла отослала посланников ужасного дела (так называли себя сами приверженцы религии Бовани, кровожадной богини мщения), назначив им свидание на следующую ночь на таинственном кладбище слонов.

Было 11 часов вечера. Большие грозовые тучи покрывали все небо, подобно пене волн океана, то скрывая, то открывая серебристый диск луны, повисшей над скалистыми пригорками и походившей на громадный щит, раскаленный в огне.

Мы попросим читателей пройти с нами в ущелье, узкий проход, возникший когда–то в результате землетрясения, который позволял проникать в долину.

Прежде чем рассказать о странных и ужасных сценах, которым эта долина будет служить обрамлением, мы сделаем краткое описание. Здесь, как в театре, знание обстановки необходимо для ясного понимания сюжета драмы.

Кладбище слонов, как мы уже сказали в одной из предыдущих глав, имело вид продолговатого цирка, окруженного со всех сторон голыми скалами с острыми вершинами. Гигантские скелеты слонов, лежавшие в высокой траве среди широких листьев кактуса с красными цветами, резко выделялись своей белизной в темной глубине ущелья, когда лунный свет падал на них.

Там и здесь кучи безобразных скал, покрытых мхом, походили на глыбы, которые не смогли сокрушить волны океана и течение многих веков.

Отверстие же, похожее на туннель в одной из ближних скал, скрытое наполовину вьющимися растениями, представляло собой своеобразное ущелье неправильной формы.

Статуя бога Шипы, раскрашенная самыми яркими цветами, накануне заинтересовавшая Джорджа Малькольма, стояла, как и прежде, на каменном пьедестале посреди кладбища.

В тот момент, когда мы переносим действие романа в священную долину, у подножия статуи уже стоял треножник, наполненный горящими углями, от которых поднимался голубоватый дым.

Возле треножника находилась женщина, одетая во все красное. Она была не первой молодости, но ее бледное и исхудалое лицо носило еще следы былой красоты, а на плечи спадали длинные пряди волос, перепутанные с серебряными нитями.

Эту женщину звали Жюбэ, и она пользовалась громадным влиянием не только на предводителей индийского заговора, но и на саму Джеллу. Это была главная жрица наиболее значимого индуистского храма Бенареса, призванного служению Бовани. Говорили, что ее обязанностью являлось хранение талисманов богини: вуали и кольца, которые будут играть немалую роль в нашем повествовании.

Вокруг Жюбэ на коленях стояло несколько индусов с бритыми головами.

Жрица, произнося вполголоса заключительную часть какой–то молитвы, неожиданно сказала что–то странным неузнаваемым голосом. Стоявшие на коленях индусы со сложенными руками и опущенными головами тотчас поднялись.

— Что вы здесь делаете? — спросила Жюбэ.

Один из индусов ответил за всех товарищей:

— Повинуемся данным нам приказаниям.

Жрица снова спросила:

— Каким приказаниям?

— Прийти и ждать.

— Вы — сыновья мести?

— Да.

— Доказательства.

Первый индус приподнял широкий рукав и обнажил руку почти до плеча. На руке отчетливо виднелся синий знак татуировки, по внешнему виду напоминающий рисунок, сделанный иголкой и засыпанный порохом.

— Вот знак Бовани, сделанный мне еще в детстве. Пусть жрица посмотрит.