Георгий Тушкан - Джура

Джура, не выпуская повода из рук, сказал:

— Я сделал все по твоему поручению, аксакал, и хочу сейчас же получить этого саврасого жеребца. Ты, помнишь, сказал мне: «Если исполнишь, на дороге слезу и отдам жеребца». Ты знаешь, я исполнил. — И он показал на Чжао, как бы желая услышать подтверждение своих слов.

— Да, он исполнил, — подтвердил Чжао, хотя и не понял, о чем идет речь; по тону Джуры он смекнул, что надо подтвердить.

— Хоп, я отдам тебе жеребца, когда приеду от знахаря. Приходи вечером. Пусти, я спешу.

Джура крепко уцепился за повод, предупредив взглядом Чжао и Саида, чтобы они были наготове, и повел коня за собой. Крепость, такая знакомая и близкая сердцу Джуры, была уже недалеко. На её крыше все так же развевался красный флаг. Вокруг неё было заметно оживление.

— Ты непочтителен к старшим, — прошептал старик. — Отпусти повод, я тебе дам вороного коня, на котором едет мой спутник.

Конь рванулся из рук Джуры — видимо, старик опять ударил его каблуками.

Джура повис на поводе. Халат его распахнулся, и оттуда выглянула ручка из слоновой кости.

Заметив её, старик вздрогнул и испытующе посмотрел на Джуру. Джура перехватил его взгляд.

Платок на лице старика ослаб и открыл правый глаз. Джура заметил, что этот глаз смотрит прямо, в то время как левый глаз обращен на Джуру.

Саид пристально глядел на другого всадника. Тот делал вид, что не обращает внимания на Саида, но потом улыбнулся ему, обнажив зубы. Саид сказал:

— Да побьет меня огонь, если я не узнал тебя, Пундит!

Незнакомец отрицательно покачал головой.

— Ну да, ты Пундит, — продолжал Саид, — и я встречал тебя у истоков Желтой реки, в Звездной степи. Не я ли продал тебе рыжую кобылу?

Тот, кого назвал Саид Пундитом, сразу перестал улыбаться и что то быстро сказал своему спутнику на непонятном языке. «Садык» соскочил на землю и бросил поводья, затем вскочил на коня позади своего спутника, и они галопом понеслись на север. Все это произошло очень быстро.

— Стой — закричал Джура, срывая с плеча винтовку. — Стой! Стрелять буду! — и выстрелил в воздух. — Возьми, возьми! — приказал Джура.

И Тэке послушно помчался за всадниками.

От крепости, где толпились люди, к друзьям направились трое верховых. Впереди ехал толстый женоподобный мужчина без бороды и усов.

— Басмачи? Сдаваться? — спросил он, подъезжая.

— Нет! — ответил Джура гордо.

— Зачем вы стреляли, подняли панику? Бросай оружие! Кто вы такие?

— Я Джура. Вон там поскакал неизвестный человек, может быть, враг!

Подъехавшие не тронулись с места.

— А ты кто? — спросил Джура.

— Бросай оружие, потом говори! — закричал толстый. — Я начальник добровольческого отряда. Зовут меня Линеза. Стоять смирно! Целься! — скомандовал он, и три дула уставились на них. Джура знал со слов Козубая, что Линеза — экиёз, двуглазый, так говорят о двуличных людях, и к тому же предатель. Прежде Джура сам бы расправился с Линезой. А сейчас он полагался на мудрость Козубая и решил скрыть свои подозрения, чтобы не насторожить Линезу.

Джура положил винтовку на землю.

— Что ты делаешь? — взволнованно закричал Саид.

— Я повинуюсь начальнику, — как можно спокойнее отвечал Джура и обратился к Линезе: — Смотри, вон скачет убийца вместе с приятелем. Я не желал самоуправства, хотел передать его в твои руки. Иначе я стрелял бы не в воздух.

— Второй — Пундит, я его видел в Звездной степи: он ходил с машинкой и срисовывал на бумагу дороги и горы, — вставил Саид, желавший отличиться.

— А тебя как зовут? — презрительно спросил толстяк.

— Меня зовут Саид.

— А, Саид, Косой, контрабандист! Слышал о тебе.

Саид посмотрел на Джуру.

— Мы советские люди, — ответил Джура. — Зачем нас обижаешь? Стрелять надо не в нас.

— Ты молод ещё меня учить… Взять у них ножи! Тебя я не знаю. Твой друг — известный контрабандист. Мы его и китайца посадим в нашу тюрьму.

— Не хочу в тюрьму, лучше стреляй! — закричал Саид, разрывая халат на груди. — Эй, Джура, что же ты смотришь?

— Зачем, начальник, кричишь, зачем сердишься? — спокойно сказал Чжао. — Ты дело разбери, а потом решай.

— Молчать! — оборвал его Линеза.

— Потерпи немного, — обратился Джура к Саиду, — сила не на нашей стороне.

Один из спутников Линезы шепотом сказал ему, что перед ними тот самый Джура, который осенью убил Юсуфа и Артабека. Линеза, подумав, обратился к остальным спутникам:

— А вы тоже знаете Джуру?

Они ответили, что о Джуре ничего не слышали.

— Если то, что сказал о тебе боец, правильно, — задумчиво проговорил Линеза, — и старые бойцы это подтвердят, я отдам тебе оружие. Сейчас у нас той. Мы празднуем сдачу тридцати одного басмача, которых привел Кзицкий. Басмачи ещё раньше сдали нам оружие, и мы, в знак мира и доверия, не ходим с оружием. Только мой конвой с винтовками. Пусть другие басмачи видят, что здесь нет ловушки. Поэтому и вам сейчас не надо оружия. Приходите на той возле кишлака.

— А мясо на тое зубами рвать? Отдай хоть ножи, — сказал Джура.

Линеза отдал распоряжение вернуть ножи.

— А убийца Садыка пусть гуляет? — спросил Джура. — Ты расскажешь после. Тут тридцать один басмач в плен сдались, а ты: «убийца, убийца»! Саида, если поручишься за него, оставлю на свободе.

— Ручаюсь за него головой, — ответил Джура. — А я прошу тебя: отдай мне Тагая! Я знаю, он у тебя под арестом. Он мой враг, я должен убить его сам.

— Что ты, Джура, порядков не знаешь? — удивленно вскинул брови Линеза. — Мы посмотрим, как быть с Тагаем. Может быть, обменяем на кого нибудь из наших, кто у них в плену. Линеза уехал.

— Хитрый ты! — И Саид хлопнул Джуру по плечу.

— Я поручился за тебя, — сказал Джура.

— Слово — это дым. Ты хочешь, чтобы меня судили? — спросил Саид.

— Даже если и будет суд, твои славные дела перетянут. Чего тебе бояться?

— Хоп, хоп, — ответил, криво усмехаясь, Саид и шумно втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

С востока показалась группа всадников во главе с Мусой. Джура подождал их у ворот крепости и, когда подъехал Козубай, сердито обратился к нему:

— Ты обещал, что Тагая будем судить, а Линеза говорит «обменяем»! Как так «обменяем»? Значит, опять он будет на свободе? — Все будет по закону, и никто не вправе его нарушить, даже ты, Джура! Пусть кто нибудь вызовет Линезу. — С этими словами Козубай направился в кибитку начальника.

— Куда ты? — крикнул сторожевой.

Но Муса махнул ему рукой, и тот, недоуменно пожав плечами, отошел.

— Идите в кибитку лекаря, там сейчас никого нет, и вы сможете отдохнуть, — сказал Муса, обращаясь к усталым путникам.

Проводив Чжао и Саида, Джура остался во дворе. Ему все здесь было знакомо: и высокие стены, и примыкающие к ним строения. Он обошел двор, поздоровался с джигитами и не спеша направился к двери арестантской. Она находилась между кибиткой начальника и конюшней.