Алексей Кондаков - Последний козырь

— Бывай здоров, аксакал, куда держишь путь?

Черкес пробормотал что-то по-своему и подал солдату пропуск, в котором было сказано, что ему разрешается проезд в Эрсакон. Пропуск подписан капитаном Горбеем.

— Ну, езжай, аксакал.

Возница не заставил себя ждать. Он хлопнул вожжами по спинам лошадей и, быстро поднявшись на холм, скрылся за его гребнем.

Но не прошло и получаса, как арба вновь появилась на вершине холма. Энергично размахивая руками, старик погонял единственного коня и громко кричал: «Абрек! Абрек!..» Из взволнованного потока русских и черкесских слов патрульные с трудом поняли: когда он спустился с холма, из лощины выскочил бандит с карабином и отнял у него коня, накинул на спину бурку и ускакал в сторону гор.

— Езжай к капитану Горбею и доложи, — сказал патрульный. — Без седла далеко не уедет.

Старик, охая и вздыхая, поехал к капитану. Он застал его во дворе. По пояс раздетый, офицер занимался гимнастикой. Ординарец ждал на крыльце, когда капитан закончит, чтобы помочь обмыться. Увидев старого черкеса, он крикнул:

— Чего остановился, проваливай дальше!

Черкес хотел было слезть с арбы, но не решился, тронул коня и поехал дальше.

Для капитана Горбея было достаточно увидеть арбу с одним конем, чтобы понять, что Амин, внук деда Шумафа, благополучно проскользнул мимо патрульных, а дед Шумаф передал ему у лощины, как и было договорено, коня и седло.

На следующий день в разведуправлении Кавказского фронта была получена шифрованная телеграмма: «В Баталпашинском отделе началось сосредоточение банд атамана Крыжановского, Бочарова, Ларионова, Шапошникова, Поперка, Князева, Козлихина, Кривоносова. Общая численность — около 2450 штыков и сабель. Остальные выжидают. Цель — формирование „Армии возрождения России“ под командованием генерала Фостикова. Горный».

Густые сумерки скрадывали очертания предметов. Шофер включил фары броневика и мгновенно затормозил. Врангеля бросило вперед, он ударился о войлочную обивку корпуса.

— В чем дело?

— Извините, ваше превосходительство, — на дороге что-то лежит. Посмотрю объезд.

Врангель открыл дверцу, легко выпрыгнул из броневика. Прошел вперед. Присмотревшись, он увидел тушу бизона.

«Идиоты, — думал Врангель, вспомнив, что еще днем видел убитых антилопу канну, нильгуа и даже двух страусов, — уничтожают редчайшие и интереснейшие экземпляры животных и птиц заповедных мест. Надо издать строгий приказ».

Где-то далеко на самом горизонте, полыхали багровые зарницы пожаров. Слева, со стороны Каховки, еле доносился гул артиллерийской стрельбы. «Не слишком ли далеко мы удалились от Крымского перешейка, — подумал Врангель. — Можно позволить себе растянуть фронт еще верст на двадцать, не более. Иначе плотность боевых порядков станет столь мала, что противнику не составит труда прорвать их в любом месте».

Он вспомнил газетные дифирамбы по поводу успешного продвижения его войск вперед. Захват Мелитополя, Каховки и выход на левобережье Днепра газеты встретили взрывом восторга. «Но разве они знают, скольких усилий это стоило. Под Каховкой, к примеру, пришлось ввести в сражение оперативные резервы — Донской корпус. А красные все еще дерутся силами 13-й армии. Они еще не начали наращивать усилий за счет фронтовых резервов, еще не подвели войска из глубины страны. Газеты кричат о наступлении на Москву, но никто не знает, что этот удар нанесен, главным образом, для того, чтобы отвлечь силы красных с Кубани… Надо ускорить подготовку кубанской операции. Главное — не зарваться в Северной Таврии и не упустить момента высадки группы особого назначения на побережье Азовского моря».

Врангель резко повернулся и широким шагом направился к броневику.

— Назад, на станцию!

Генерал Шатилов был удивлен, увидев главкома в штабном вагоне.

— Что-нибудь случилось, ваше высокопревосходительство? — обеспокоенно спросил он.

— Как ты считаешь, Павлуша, сколько времени мы еще сможем вести активную, наступательную операцию в Северной Таврии?

Вопрос не был для Шатилова неожиданным. С самого начала операция в Северной Таврии, судя по соотношению сил и средств сторон, казалась ему чистейшей воды авантюрой. Подумать только — тремя корпусами общей численностью около тридцати тысяч бойцов наступать на Россию, имеющую пятимиллионную армию… Даже как отвлекающая, рассчитанная лишь на временный эффект, эта операция вряд ли была целесообразной, поскольку поглотила слишком много сил и средств. Но попробуй скажи об этом Врангелю. Однако вопрос поставлен и отвечать на него надо. И Шатилов решил обратить внимание главкома не на оперативную, а на политическую сторону проблемы.

— Наше наступление, — сказал он, — может получить свое развитие, если войска генерала Пилсудского достигнут решающего и устойчивого успеха, а казачество Дона, Кубани и Терека вновь станет под ваши боевые знамена.

— Верно, — согласился Врангель и, уставившись в окно, задумчиво продолжал: — И еще, насколько активно будут воздействовать наши союзники на Советское правительство. Ты обратил внимание: стоило нам двинуться на север, как Франция заулыбалась, а Англия нахмурилась. Премьер лорд Керзон-оф-Кельдстон подослал к советскому послу в Лондоне своего представителя Уайза и сделал заявление, что я начал наступление вопреки советам английского правительства. — Врангель повернулся к Шатилову и указал рукой на восток. — Если бы я двинул свои войска на Кубань, они поменялись бы ролями… В каком состоянии находится разработка плана кубанской операции?

— В стадии завершения.

— Какие силы выбрасываются на Дон для образования оборонительного барьера с севера?

— Я советовался с генералом Богаевским. Он считает, что достаточно сформировать отряд особого назначения до двух тысяч человек. Небольшой, хорошо вооруженный, высокоподвижный отряд во главе с полковником Назаровым. Это донской казак из народных учителей. Несмотря на то что ему двадцать три года, опытный, волевой командир.

— Тот, который в мае выезжал на Дон с целью изучения обстановки?

— Да, он сумел наладить связь, организовал сеть опорных пунктов в Ростове, Таганроге и в станицах.

Врангель подошел вплотную к Шатилову.

— За организацию глубинной разведки на Дону и Кубани большое тебе спасибо, Павлуша.

Польщенный похвалой главкома, Шатилов не преминул воспользоваться случаем, чтобы вновь напомнить о необходимости наступления в казачьи области.

— Если бы вместо Северной Таврии мы бросили все свои войска на Дон и Кубань…

— Это время наступило, — решительно заявил Врангель и снова зашагал по вагону. — Передайте войсковому атаману Всевеликого войска Донского: немедленно приступить к формированию такого отряда. Продумайте боевой состав и подсчитайте, сколько необходимо средств. Формирование закончить к первому июля. Предназначение отряда не объявлять. Задачу полковнику Назарову поставить накануне операции, а подчиненным ему командирам и личному составу — в пути следования к месту высадки.