Вальтер Скотт - Антикварий
- Название:Антикварий
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Вальтер Скотт - Антикварий краткое содержание
«Антикварий» (англ. The Antiquary), — готический исторический роман Вальтера Скотта, опубликованный в 1816 году. Книга повествует о судьбе нескольких персонажей, в том числе антиквара — историка-любителя, археолога и коллекционера предметов сомнительной древности. Хотя роман назван в его честь, антиквар не всегда является главным героем, вокруг других персонажей проходят гораздо более значительные события, антиквар лишь является фигурой, объединяющей более важных для сюжета персонажей и более захватывающие происшествия, которые он сопровождает насмешливыми комментариями. «Антиквар» был одним из любимых романов Вальтера Скотта.
Время действия романа «Антикварий» относится к 1793–1794 гг., работу над ним Вальтер Скотт начал в 1815 г. и закончил в 1816-м. Все это время шла война между Англией и Францией. Своим романом Скотт побуждал читателей поразмыслить над сравнительно еще недавними и уже историческими событиями.
Антикварий - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Это и в самом деле была она. Ее тоска по погибшему сыну если и не уменьшилась, то несколько отступила перед необходимостью подумать о пропитании семьи. Ее приветствие представляло собой своеобразную смесь обычного заманивания покупателя с жалобами на судьбу по поводу недавнего несчастья.
— Как поживаете, Монкбарнс? Мне еще не удалось прийти и поблагодарить вас за честь, какую вы оказали моему бедному Стини, когда помогли схоронить его. — Она всхлипнула и утерла глаза краешком синего передника. — Но рыба ловится неплохо, хотя мой хозяин еще не собрался с силами и сам пока не выходил в море. Конечно, мне бы сказать Сондерсу, что ему же легче станет, коли он возьмется за работу, но я боюсь и заговаривать с ним, да и не след мне так отзываться о муже. А у меня тут очень нежная пикша, самая свежая. Я продаю всего по три шиллинга за дюжину, у меня сейчас духу нет как следует торговаться. Приходится брать, что любая христианская душа даст мне без лишних слов и обид.
— Что нам делать, Гектор? — спросил, помолчав, Олдбок. — Я уже раз впал в немилость у моих женщин за то, что мало с ней торговался. С обитателями моря, Гектор, моей семье не везет.
— Как так — что нам делать? Дайте бедной Мегги, что она, сэр, просит, или позвольте мне послать немного рыбы в Монкбарнс.
И он протянул женщине деньги. Но Мегги отдернула руку:
— Нет, нет, капитан! Вы еще слишком молоды и сорите деньгами. Разве можно так, сразу, давать торговке рыбой сколько она сказала! Нет, право, я думаю, что немного побраниться со старой экономкой или с мисс Гризи будет мне полезно. И я еще хочу проведать эту пустельгу Дженни Ринтерут. Говорят, она нездорова. Изводится, глупая, из-за Стини, а он на таких и головы не оборачивал!.. Так вот, Монкбарнс, это чудесная свежая пикша, но, конечно, в доме мне много не дадут за нее, если им нынче нужна камбала.
Она отправилась дальше со своей ношей, и в ее мыслях горе, признательность за сочувствие и привычная страсть к торгу то и дело сменяли друг друга.
— А теперь, когда мы стоим у двери ее хижины, — сказал Охилтри, — хотел бы я знать, Монкбарнс, зачем вы тащили меня за собой в такую даль? Честно скажу вам, что мне совсем не хочется входить. Я не люблю вспоминать, как молодая поросль падала вокруг меня, пока я не остался никчемным старым пнем без единого зеленого листочка.
— Здешняя старуха, — промолвил Олдбок, — посылала тебя с поручением к лорду Гленаллену, не так ли?
— О-о, — удивился нищий, — откуда вы это так хорошо знаете?
— Мне рассказал сам лорд Гленаллен, — ответил антикварий. — Поэтому не приходится говорить о разглашении тобою тайны или нарушении доверия. Граф хочет, чтобы я записал показания старой Элспет, связанные с важными семейными делами. Я решил взять тебя с собой, потому что в ее положении, когда она то бредит, то в ясном сознании, твой голос и вид могут пробудить в ней цепь воспоминаний, на которые я иначе не мог бы ее навести. Человеческая мысль… Что с тобой, Гектор?
— Я только свистнул, чтобы позвать собаку, сэр, — ответил капитан.
— Она всегда убегает слишком далеко. Но я так и знал, что буду вам в тягость.
— Нисколько, нисколько! — заверил Олдбок, возвращаясь к своей теме. — С человеческой мыслью нужно обращаться, как со спутавшимся клубком шелка. Надо осторожно закрепить один свободный конец и только тогда распутывать остальное.
— Я в этом ничего не смыслю, — сказал нищий. — Но если моя давнишняя знакомая нынче в своем уме или вроде того, она нам намотает хорошую шпулю! Жутко становится, когда она начинает размахивать руками и говорить по-английски, как печатная книга, а не как старая рыбачка. И то сказать, воспитывали ее по-благородному, и в обществе она бывала, прежде чем вышла за человека намного ниже по положению. Элспет на десяток лет старше меня, но я хорошо помню, как она стала женой бедняка Саймона Маклбеккита, отца этого Сондерса, и какие пошли толки, будто она сама важная дама. Потом она снова вошла в милость к графине, а затем опять прогневила ее — мне говорил об этом ее сынок, когда был еще мальчишкой. После этого они с мужем вдруг получили много денег, ушли из графского поместья и поселились здесь. Но у них никогда не было удачи. Как бы то ни было, она женщина образованная и как иной раз заведет речь по-английски, мы все только ушами хлопаем.
ГЛАВА XL
От старости глубокой жизнь отходит
Спокойно, неприметно, как отлив
От выброшенной на берег галеры.
Давно ль она от ветра и от волн
Покачивалась мерно, а теперь
В песок зарылась килем. Косо в небо
Вонзилась мачта, а разбитый остов
Едва колышется и скоро ляжет,
Ненужный и недвижный.
Антикварий поднял щеколду хижины и был поражен, услышав резкий, дрожащий голос Элспет, напевавший отрывистым и заунывным речитативом старинную балладу:
Сельдь любит плавать под луной,
Макрель же любит ветер.
А устрица — песок морской,
Изнеженная леди.
Как прилежный собиратель таких образчиков старинной поэзии, Олдбок не решался переступить порог и, напряженно слушая, невольно уже нащупывал рукой карандаш и записную книжку. Время от времени старуха начинала говорить, словно обращаясь к детям:
— Эй, вы, малыши, тс, тс! Я сейчас начну кое-что получше:
Садитесь все на ту скамью
И слушай стар и мал.
Про графа Гленаллена я спою,
Как он под Харло пал.
В Беннахи кронах громко звучал,
Скользил по Дону с волной.
И горец и воин низин горевал,
Был страшен под Харло бой.
Я плохо помню следующую строфу, память у меня ослабела, а тут еще находят на меня всякие мысли… Боже, избави нас от искушения!
Тут ее голос перешел в невнятное бормотание.
— Это историческая баллада, — с живейшим интересом произнес Олдбок, — достоверный и несомненный отрывок из творчества менестрелей. Перси [505]был бы восхищен его простотой, Ритсон не мог бы оспаривать его подлинность.
— Но как худо, — сказал Охилтри, — когда старый человек настолько выжил из ума, что бубнит древние песни после такой тяжкой потери!
— Тише, тише! — остановил его антикварий. — Она снова поймала нить песни.
Действительно, старуха опять запела:
Седлали белых сто лошадей,
Седлали сто вороных.
Чафроны сверкали на лбу коней,
Был рыцарь на каждом из них.
— Чафроны! — воскликнул антикварий. — Вероятно, это то же, что шевроны. Такое словечко дорого стоит. — И он записал его в свою красную книжку.
Едва десять миль во весь опор
Успели они проскакать,
Навстречу понесся Доналд с гор
И с ним в двадцать тысяч рать.
Тартаны реют, как рой знамен,
Мечи на солнце блестят.
Волынки ревут со всех сторон
И, кажется, всех оглушат.
Интервал:
Закладка: