Жорж Санд - Прекрасные господа из Буа-Доре

— Берите, — сказал Гийом, передавая маркизу собственную шляпу и оружие своего верного слуги. — И поторопитесь: кажется, ваш замок в опасности.

Буа-Доре решил, что Гийом не знал, что произошло.

— Вовсе нет! — воскликнул маркиз. — Рейтары в Эталье, во всяком случае полчаса назад они были там.

— Рейтары в Эталье? — вскричал Гийом. — Нам следует поторопиться, а то мы можем оказаться меж двух огней.

Некогда было объясняться, и отряд Гийома во весь опор помчался по равнине по направлению к Брианту.

По дороге к отряду Гийома присоединились люди Буа-Доре. Они тщетно разыскивали его в Брильбо. Потом, получив известие от маленькой цыганочки, вернулись обратно, хотя и не очень-то ей поверили, решив, что их товарищи задумали какую-то хитрость.

Еще им Пилар сказала, что их хозяин предупрежден и должен вернуться, не встретившись с ними, в Брильбо. И вот тогда они решили на общем сборе, что не стоит ехать за маркизом в Эталье, поскольку так или иначе он уже предупрежден.

Господин Робен не поверил ни одному слову Пилар. Тем не менее он двинулся в путь, сопровождаемый своими людьми.

Тревогу вызывала и судьба мэтра Жовлена: он первым отправился в Брильбо в сопровождении пяти-шести человек из Брианта.

Странно, что всадники, хотя и ехали очень быстро, так и не настигли его. Подобные мысли беспокоили каждого в отряде, хотя никто их вслух не высказывал.

Было около часу ночи, но деревню, через которую проезжали, освещали объятые пламенем постройки и фермы при замке. И было светло, как днем.

В отряде поняли все и кинулись штурмовать ворота, которые оборонял Санчо и несколько цыган.

— Зачем мы здесь, кузен? — спросил Гийом маркиза. — Тут могут без толку погибнуть наши лучшие слуги. Постараемся устроить дело иначе.

— Да, конечно, — отвечал Буа-Доре, — попытайтесь сдержать людей. Минутой позже, минутой раньше моя рига все равно сгорит: пусть уж лучше погибнет урожай, но эти добрые христиане останутся живы. Позовите их и успокойте! А я пока займусь ребенком: он беспокоит меня.

С этими словами маркиз отвел Марио в сторону.

— Сын мой, — сказал он мальчику, — дайте мне слово дворянина, что вы будете стоять здесь и не сдвинетесь с места, пока вас не позовут.

— Что вы, батюшка! — воскликнул возмущенно Марио. — Вы разговариваете со мной так же, как с Аристандром, и обращаетесь как с малым ребенком! Вспомните, вы же сами преподнесли мне сегодня урок чести и мужества!..

— Ни слова более, сударь! Извольте слушаться! — вскричал маркиз, впервые столь властно обратившись к любимому сыну. — Вы еще не достигли возраста воина, и я запрещаю вам сражаться.

Крупные слезы покатились по щекам мальчика. Маркиз отвел взгляд, чтобы их не видеть, и, оставив мальчика под охраной нескольких надежных слуг, присоединился к Гийому д'Арсу, которому удалось навести порядок в отряде и заставить солдат слушаться приказов.

— Совершенно ни к чему взламывать ворота, — сказал ему маркиз. — Два человека могут их оборонять в течение часа, мы, нападая, можем положить человек двадцать наших. Ах, кузен, конечно, очень разумно укреплять все входы и выходы в своем доме, но как это неудобно, когда необходимо самому преодолеть их и войти. Вот тут у меня, видите, ров глубиной в пятнадцать футов, а спуск к нему так устроен, что никто не доберется до воды, не получив пулю из мушкета. Знаете, что надо сделать? Смотрите, рига рухнула. Так вот, она обвалилась как раз в ров и частично перекрыла его. Вот там и можно перебраться. Я пойду с моими людьми. Вы оставайтесь здесь, делайте вид, что ищете доски и пытаетесь что-нибудь построить вместо подъемного моста. Так вы обманете противника и помешаете ему спастись бегством, когда мы начнем атаку. А мы, друзья мои, — обратился он к своим людям, — пройдем бесшумно под стеной, в тени нас не заметят, хотя вокруг и горит подожженный хлеб.

План маркиза был очень разумен, и все получилось так, как он и предвидел. Обвалившаяся рига частью рухнула в ров, а частью разрушила стену. Но надо было пройти через горящие обломки, минуя пламя и дым. Испуганные кони пятились назад.

— Спешиться, друзья мои, спешиться, — крикнул маркиз, направив коня галопом в этот ад.

Только Розидор бесстрашно кинулся в пламя, с чудесной ловкостью преодолел все препятствия, не обращая внимания на то, что уже горели и его прекрасная грива, и ленты, вплетенные в нее. Героический конь проскочил в брешь замковой стены.

На собственные волосы маркиз не обращал внимания: его прекрасная шевелюра уже обгорела в харчевне «Жео-Руж».

Храбрость хозяина воодушевила слуг, движимых желанием освободить свои семьи или отомстить за них, и многие бросились в огонь вслед за маркизом. Но в тот момент, когда большая часть отряда начала пробираться через горящие обломки, раздался крик, предупреждавший об опасности. Кричал один из крестьян, кинувшийся вслед за маркизом; остановленные этим криком слуги попятились назад.

Одна из башенок риги, чудом устоявшая, треснула, накренилась и вот-вот должна была рухнуть на любого, кто бы осмелился проскочить рядом с ней. Еще секунда — и она рухнет, тогда и можно будет пройти, пробившись через руины. Эта мысль пришла в голову всем, и нападавшие остановились. Но шли секунда, минуты, а башня все не падала.

Прорвавшись один, лишь с десятком слуг, маркиз столкнулся с целой бандой цыган человек в тридцать. В том положении, в котором он очутился, эти минуты и секунды показались ему вечностью.

Прошло уже четыре часа с момента побега Марио, и все эти четыре часа бандиты думали только о том, чтобы побольше награбить.

Первоначальное опьянение победой и удовлетворение первого аппетита вскоре сменились упрямой надеждой захватить замок. Они использовали все способы, чтобы ворваться туда внезапно. Многие погибли благодаря бдительности Адамаса и Аристандра, которых поддерживали добрыми советами и действиями Лориана и Мерседес. Видя тщетность своих усилий, бандиты подожгли ригу, надеясь заставить осажденных выйти, чтобы спасти урожай. Прибегнув ко всему богатству собственного красноречия, мудрый Адамас удерживал Аристандра, готового ринуться в бой очертя голову. Только решительное вмешательство Лорианы, доказавшей, что, если Аристандр погибнет в схватке, все несчастные, запертые в замке, будут погублены тоже, остановило Аристандра.

Рига пылала уже час. Аристандр, отчаявшись, уже исчерпал весь свой, запас проклятий и ругательств. Вынужденный бездействовать, он был крайне раздражен и проклинал Лориану и Адамаса, да и Мерседес в придачу, и Клиндора, который взывал к терпению, в общем, всех, кто мешал ему действовать. Но тут Адамас, забравшийся по винтовой лестнице на балкончик башни, крикнул ему: