Валерий Привалихин - Клад адмирала

— Да почему разбогатеть? Знать точно хочется, — сказал Бражников.

— Ладно, что с тобой спорить. Дело личное — к экстрасенсам, гадалкам, лозоходцам обращаться. Кстати, — Нетесов взглянул на часы, — время — десять. Академика не найдешь, укатил с кочегаром куда-нибудь.

— На месте еще, — возразил Бражников. — Он раньше одиннадцати не начинает и больше трех часов не работает.

— Нюх притупляется. — Нетесов усмехнулся.

— Да, внимание ослабевает, — вполне серьезно согласился Бражников.

Он подошел к газовой плите, чиркнул спичкой, зажигая газ, налил из эмалированного бачка ковш воды в чайник, поставил на стол баночку с чайной заваркой, чашки и сахарницу. Хлеб и масло в тарелке были на столе, накрытые салфеткой. Он лишь откинул салфетку.

— Ну, вы хозяйничайте, будьте как дома. А я быстро съезжу, меньше чем за час обернусь. — В голосе Бражникова сквозило беспокойство — вдруг удержат, запретят ехать.

— Не мешай, пусть едет, — тихо попросил Зимин.

— Помешал бы — не имею права, — ответил Сергей, уже когда хозяин избы вышел. — Да и раз втемяшилось, все равно по-своему сделает.

— Послышался гул автомобильного мотора, и голубенький «Москвич» промелькнул в окне. Сергей, прижавшись лбом к стеклу, смотрел вслед, пока машина не скрылась из виду.

— По губернскому тракту ездит в Пихтовое. Я этой дороги толком не знаю. — Сергей отодвинулся от окна. — Ну что, давай гонять чаи, кладоискатель, — кивнул он на быстро закипевший чайник.

Народный академик, оператор биолокации и вдобавок еще и доктор биоэнергетических наук (последнее означало, что он умеет лечить нетрадиционными способами) оказался, к удивлению Зимина, человеком молодым, от силы лет двадцати семи, рослым здоровяком. Одет он был в утепленный джинсовый костюм, на ногах — ботинки с высокими шнурованными голенищами и на шипованной подошве. Непокрытые русые длинные волосы были схвачены резинкой в пучок на затылке, а в мочке левого уха красовались сразу три крохотные золотые серьги.

Непонятно, чем уж он вызвал такое доверие, что Бражников вспомнил о нем, кинулся за ним, как только было высказано предположение, что тайник в закопанном колодце. Скорее всего, сыграли роль «увиденные» биолокаторщиком сквозь землю старые пулеметные ленты.

— Игорь Васильевич Мазурин, — назвался приехавший сдержанно и с достоинством.

— Андрей Андреевич Зимин.

— Сергей Ильич Нетесов, — в тон ему представились друзья.

— Погода… — Биолокаторщик как-то обеспокоенно посмотрел на беспросветно-свинцовые небеса, на влажноватую от растаявшего реденького снега землю. — Приступим, — сказал, ни к кому конкретно не обращаясь. — Только обозначьте сначала площадку, где будем искать.

— А вот — в ширину этой боковой стены от угла до угла и от дома до сараев, — очертил в воздухе рукой пространство, на котором нужно вести поиск, Нетесов. Место поиска, таким образом, составляло площадку приблизительно метров пятнадцать на двадцать пять. Давно переставший существовать колодец находился примерно в центре означенной площадки.

— Хорошо…

В руках у оператора биолокации был потертый кожаный «дипломат». Около поленницы валялась чурка в зазубринах от лезвия топора. Он положил на чурку «дипломат», извлек оттуда проводок серебристого цвета, согнутый буквой «П» и с вывернутыми наружу под прямым углом сантиметра на три концами.

Нетесов и Зимин, пока Бражников, сев за руль, отгонял машину со двора за угол дома, внимательно наблюдали за неторопливыми движениями оператора биолокации. Оба впервые присутствовали при таком действе, у обоих оно вызывало интерес. И даже Нетесов, старавшийся делать вид, будто ничего необычного не происходит, был весь в ожидании: что дальше?

— Это у него рамка биолокационная, — пояснил подошедший Бражников. — Если колыхнется, закрутится, значит, нашел что-то.

— Я представлял эту рамку наподобие картинной или портретной, — сказал Зимин.

— А из какого она металла? — спросил Нетесов.

— Обычный алюминиевый провод, — ответил Бражников.

— Если так, то любой кусок провода можно взять, согнуть — и инструмент готов? — спросил Зимин.

— Не знаю. Может быть. Когда пулеметные ленты нашел, с этой рамкой работал, — сказал Бражников.

— Может, его сразу по линии, где колодец, направить? — предложил Зимин. То, что парень с косичкой на затылке и серьгами в ухе, приготовившись искать клад, держит в руках вместо сложного инструмента какой-то жалкий полуметровый огрызок самого что ни на есть банального алюминиевого провода, пусть и по-особому загнутого, его обескуражило. — Тогда все сразу станет ясно.

— Что ясно? Что он — шарлатан? Или что нет золота? — резко, заметив перемену в настроении друга, спросил Нетесов. Тут же прибавил: — Теперь-то не торопи события.

Тихий этот разговор мигом свернулся, когда юный народный академик Игорь Васильевич Мазурин, постояв у поленницы, захлопнул крышку «дипломата» и с рамкой в руках направился к ним.

— Резонатор нужен, — обратился теперь уже к одному Бражникову.

— У Анны есть серьги, — с досадой сказал Бражников. — Идти придется.

— Что за резонатор? — полюбопытствовал Зимин.

— Образец того, что искать. Золото. Любое золотое изделие, — пояснил биолокаторщик.

Зимин и Нетесов переглянулись. Ни у того ни у другого не было обручальных колец. Нетесов в принципе не признавал кольцо на пальце. Зимин не носил уже два года — с тех пор как развелся с женой. Зато у Зимина во внутреннем кармане куртки в бумажнике были две золотые вещицы. Точнее, даже не вещицы: десятирублевая монета с профилем императора Николая II — одновременно память о поездке на рыбалку на речку Большой Кужербак, на таежную Мордвиновскую заимку и о внуке Степана Пушилина, канадском подданном Мишеле Пушели — и крохотный двенадцатиграммовый самородок, подаренный ему Сергеем после поездки в каньон Трех Лис.

Сергей отлично знал, что и монета, и самородок-малютка у Зимина с собой. И Зимин выжидательно-вопросительно смотрел на него: какое решение он примет, разрешит ли дать на время. Или же сочтет ненужным обнаруживать перед плохо знакомым, сомнительного рода занятий человеком, да и перед Бражниковым, что у них есть золото. И тогда придется ждать, пока Бражников сходит во второй свой дом, в Витебку, за золотыми серьгами жены.

— А проба в этом деле играет роль? — спросил Сергей оператора биолокации.

— Не очень, — ответил тот. — Хотя, конечно, идеально, чтобы резонатор и искомое были одной пробы.

— Золотая старинная монета годится?

— Вполне…

Сергей еле заметным движением глаз сделал знак Зимину, и через минуту царский червонец с Мордвиновской заимки был уже у биолокаторщика. С помощью кусочка пластыря, который, видимо, постоянно носил с собой, оператор биолокации поместил монету на запястье левой руки.