Джоржетт Хейер - Саймон Холодное Сердце

Неслышно вошла Жанна, подошла к Маргарет и обняла ее за талию. Так — вдвоем — они стояли молча, пока Маргарет слегка не отстранилась от Жанны.

— Жанна, — сказала Маргарет, — распорядись, чтобы ко мне пришли кузен и его отец.

Голос Маргарет звучал довольно спокойно и твердо.

— Сейчас, дорогая. Что ты собираешься делать? — спросила Жанна.

— Пусть они придут сюда, — негромко, но настоятельно повторила Маргарет.

Графиня встретила шевалье и своего дядюшку, сидя за столом в кресле с высокой спинкой. Лицо Маргарет казалось надменным.

Господин де Галледемэн поклонился ей:

— Вы желали видеть нас, мадам?

— Да, дядюшка. Я хочу, чтобы вы услышали то, что я скажу сейчас вашему сыну.

Господин де Галледемэн вопросительно взглянул на шевалье.

— Неужели, мадам, Виктор чем-то досадил тебе?

— Досадил — не то слово, сеньор. Шевалье поймет, отчего, и думаю, что ему лучше удалиться в его владения.

Шевалье вздрогнул и уронил цветок, который держал в руке.

— Марго!

— Не смейте так называть меня, мсье, — сказала она с презрением. — Вы знаете, почему я не намерена больше терпеть здесь ваше присутствие.

— Милая кузина, в своем ли вы уме? — пролепетал шевалье. — Я ничего не знаю.

— Рассказать вам?

— Конечно, мадам. Я теряюсь в догадках.

— Ну так вот — я была в саду в тот день, когда вы подослали своего наймита убить лорда Бьювэллета.

— Виктор! Мадам! — ужаснулся господин де Галледемэн. — Этого не может быть. Мой сын…

— Взгляните ему в лицо, — сказала Маргарет, не скрывая своего отвращения к шевалье. — Какие еще доказательства нужны вам?

Тихо кипя от скрытой ярости, шевалье, однако, сумел выжать из себя улыбку:

— Это какой-то бред, кузина. Не понимаю, о чем вы говорите.

— И тем не менее, мсье, вам придется покинуть мои владения.

Господин де Галледемэн подошел к Маргарет.

— Мадам, не может быть, чтобы это была правда. Такое бесчестие! Я умоляю, выслушайте Виктора, пусть он оправдается в ваших глазах.

— И он станет отрицать то, что я сказала? — усмехнулась Миргарет.

— Виктор, — обратился господин де Галледемэн к сыну, — ради Бога, ты ведь не сделал этого?

— Н-нет, — вяло отозвался шевалье, но не сумел взглянуть в глаза отцу.

Господин де Галледемэн шагнул к нему и взял его за плечи:

— Смотри мне в глаза. Это правда?

Шевалье вскользь взглянул на непреклонно-суровое лицо Маргарет и засмеялся.

— Вы слишком щепетильны, отец, — самым беспечным тоном сказал он.

Господин де Галледемэн убрал свои руки с плеч сына, словно боялся замараться.

— Ты трус! Негодяй! — прошептал он и снова обернулся к графине. — Мадам, мне нечего сказать вам, кроме того, что мне все это так же противно, как и вам.

Она наклонила голову:

— Я знаю, дядюшка. Надеюсь, вы останетесь здесь, вы знаете, как я ценю ваше доброе ко мне отношение. Но ваш сын уберется отсюда в течение сорока восьми часов, иначе мне придется официально изгнать его из моих владений. Это мое последнее слово.

— Вы великодушны, мадам, — тихо произнес господин де Галледемэн.

— Ради вас, дядюшка, — ответила Маргарет и протянула ему свою руку.

Шевалье, стараясь не терять достоинства, поклонился:

— Итак, я покидаю вас, кузина, — усмехнулся он. — Когда вам станет невмоготу под властью этого сакса, вы еще вспомните обо мне!

— Уходи! — взорвался его отец. — Довольно с нас твоей низости, уходи!

Шевалье снова поклонился, на сей раз иронически, и вышел, а господин де Галледемэн поднял с полу обороненный сыном цветок и швырнул его в огонь.

— Мадам, вы, может быть, и прощаете меня, — сказал он, — но сам себя я не прощаю. Это слишком сильный удар. Я вынужден буду удалиться из ваших владений.

— Поверьте, мне очень жаль, — сказала Маргарет, положив свою руку на руку господина де Галледемэна, — но я не могла поступить иначе.

— Вы слишком великодушны, — сказал господин де Галледемэн чуть дрогнувшим голосом и поцеловал руку Маргарет.

Еще не успела закрыться за ним дверь, как Маргарет обернулась к Жанне, молча стоявшей все это время позади ее кресла:

— Милая, ты не могла бы передать Джеффри мою просьбу, чтобы он пришел ко мне.

Жанна порывисто обняла подругу:

— Ах, Марго! Здорово ты утерла нос этому шевалье! Бегу за Джеффри, мигом приведу его, — и она помчалась, как на крыльях, выполнять просьбу Маргарет.

Джеффри сидел в большом зале, опечаленный отъездом своих друзей. Когда он увидел Жанну, лицо его прояснилось, и он пошел к ней навстречу, раскрыв объятия.

— Нет-нет, я пришла по поручению, — с притворной скромностью сказала Жанна и сделала реверанс. — Мадам графиня просит вас пожаловать к ней в кабинет, сэр.

Джеффри подошел к Жанне и, обняв, приподнял ее вверх.

— И зачем это я понадобился мадам графине? А ну, поцелуй меня, плутовка!

Жанна кротко повиновалась.

— Нехорошо так обращаться с герольдом, — пожурила она Джеффри. — А теперь следуйте за мной — и немедленно.

— Чего хочет графиня? — спросил Джеффри, когда они уже поднимались по лестнице в кабинет Маргарет.

— Одно несомненно — графине надо поговорить с тобой, — ответила Жанна. — Джеффри, это неприлично — держать герольда за талию.

— Согласен с вами, сударыня, но вполне прилично держать за талию мою нареченную, — возразил он и прижал слабо протестующую Жанну к себе.

Перед дверью в кабинет Маргарет он приостановился.

— Поцелуй меня, а то дальше я не сделаю ни шагу.

— Горе ты мое, — вспыхнула Жанна и подняла к нему свое очаровательное личико. — Ну-ну, будет, Джеффри, довольно. Что если кто-нибудь увидит нас? — и Жанна открыла дверь. — Сэр Джеффри, мадам.

— Входите, входите! — сказала Маргарет с весело заблестевшими глазами, идя к ним навстречу. — Мне кажется, что-то ты слишком долго ходила выполнять мое поручение, дорогая.

— Это не только моя вина, — ответила Жанна. — Сэр Джеффри очень нерасторопный и шел к тебе слишком долго.

— Это точно, — улыбнулась Маргарет, взглянув на Джеффри. — Сэр, я просила вас придти, чтобы поговорить с вами вот о чем. Я изгоняю моего кузена из своих владений за то, что нанятые им люди собирались убить лорда Саймона, и тогда на моей совести было бы такое черное дело… И поэтому я прошу вас… проследите, чтобы шевалье покинул Бельреми в течение сорока восьми часов. Никто не должен знать, почему он уезжает.

Джеффри не сразу пришел в себя от удивления.

— Мадам! Конечно же, я прослежу за этим. И позвольте мне сказать, мадам, что я преисполнен к вам уважения и высоко ставлю честь вашего имени.

Маргарет улыбнулась. Улыбка вышла, пожалуй, горькая.

— Я была вынуждена поступить так. Я… Сэр Джеффри, вы и я… в недавнем прошлом сражались один против другого, и вам не за что любить меня, но я, кажется, теперь не та, что раньше, и… и очень хотела бы жить в мире с вами.