Александр Дюма - Волчицы из Машкуля

— Несчастный, что же ты собираешься делать?

— Все очень просто, матушка. Лучше смерть, чем разлука с любимой. Моя рана затянулась, и у меня уже достаточно сил, чтобы уйти к лесным братьям. Остатки армии восставших под командованием маркиза де Суде находятся в лесу Тувуа; я примкну к ним, приму участие в боях и при первой же возможности сделаю все, чтобы меня убили. Вот уже два раза я был на волосок от смерти, — добавил он с невеселой улыбкой, — и я уверен, что в третий раз у нее будет более верный глаз и более твердая рука.

И молодой человек положил письмо и вексель на колени матери.

В словах и жестах барона было столько решимости и твердости, что матери стало ясно: ей не удастся уговорить сына.

И она дрогнула:

— Хорошо, пусть будет так, как ты хочешь. И да простит тебя Бог за то, что ты поступаешь вопреки воли матери!

— Матушка, будьте уверены, что Бог простит, а когда вы увидите вашу дочь, вы сами простите.

Баронесса отрицательно покачала головой.

— Отправляйся, — сказала она, — и женись без моего благословения на женщине, которую я не знаю и никогда не видела.

— Я женюсь на женщине, которую вы, матушка, надеюсь, узнаете и полюбите. И день вашего благословения станет для меня самым великим днем в моей жизни. Вы говорили, что приедете, где бы я ни был. Так вот, матушка, я буду вас ждать повсюду, куда бы меня ни занесла судьба.

Баронесса встала и сделала несколько шагов к двери.

— Матушка, вы уходите, не сказав ни слова на прощание, не прижав меня к своему сердцу!.. И вы не боитесь, что это может принести мне несчастье?

— Иди же сюда, мое несчастное дитя, я прижму тебя к груди!

Она произнесла эти слова так, как будто то был крик, вырывающийся рано или поздно из материнского сердца.

Мишель с нежностью прижал к себе мать.

— И когда же ты, дитя мое, намерен уехать? — спросила она.

— Матушка, все зависит теперь от ее решения, — ответил Мишель.

— Ты мне обещаешь поторопиться?

— Надеюсь, что уеду этой ночью.

— Внизу я оставила крестьянскую одежду для тебя. Переоденься, чтобы никто тебя не опознал. До Куерона отсюда восемь льё. Ты сможешь добраться часам к пяти утра. Не забудь: шхуна «Молодой Карл».

— Не волнуйтесь, матушка; с того часа как я решил стать творцом своего счастья, я предприму все, чтобы поспеть вовремя.

— А я поеду в Париж, где сделаю все, чтобы отменили этот жуткий приговор. Умоляю тебя, побереги себя и не забывай, что тем самым ты заботишься обо мне.

И мать еще раз поцеловала своего сына; Мишель проводил баронессу до порога.

Как верный слуга, Куртен стоял внизу у лестницы. Госпожа де ла Ложери попросила проводить ее до замка.

Когда Мишель, закрыв за матерью дверь, обернулся, он увидел, что перед ним со счастливой улыбкой стояла Берта; ее лицо сияло от радости.

Она только и ждала той минуты, когда останется наедине с молодым человеком, чтобы броситься ему в объятия.

Мишель не оттолкнул девушку; однако, если бы сумерки не спустились в комнату, от внимания девушки не ускользнуло бы растерянное выражение лица молодого барона.

— Итак, — произнесла она, — теперь уже ничто не сможет нас разлучить; у нас есть все: согласие моего отца и разрешение твоей матери.

Мишель молчал.

— Мы уедем сегодня ночью, не так ли?

Мишель хранил молчание перед Бертой так же, как перед матерью.

— Итак, мой друг, — спросила она, — почему вы мне не отвечаете?

— Потому что еще ничего не решено относительно нашего отъезда, — сказал Мишель.

— Но разве вы не пообещали матери, что уедете этой ночью?

— Я сказал матери: «Все зависит от ее решения».

— А разве речь шла не обо мне? — спросила Берта.

— Как! — воскликнул Мишель. — Такая преданная роялистка, как Берта, собралась уехать из Франции, даже не подумав о тех, кто остается здесь?

— Что вы хотите этим сказать? — воскликнула девушка.

— Что я мечтаю о чем-то более возвышенном и полезном, чем моя личная свобода и мое спасение, — сказал молодой человек.

Берта взглянула на него с удивлением.

— Что я мечтаю о свободе и спасении Мадам, — добавил Мишель.

Берта вскрикнула.

Она начинала понимать, к чему клонил молодой человек.

— Ах! — воскликнула она.

— Разве на судне, которое зафрахтовала для меня мать, — сказал Мишель, — не найдется места не только для нас, но и для принцессы и вашего отца?

Затем приглушенным голосом он добавил:

— И вашей сестры?

— О Мишель, Мишель! — воскликнула девушка. — Простите, что я об этом не подумала! Раньше я тебя лишь любила, а теперь восхищаюсь!.. Да, да, ты прав, само Провидение послало твою мать. Я уже забыла все плохое и обидное, что она обо мне здесь говорила. Теперь я вижу в ней лишь посланца самого Господа Бога, решившего протянуть нам всем руку помощи… Как вы добры, мой друг! Ваша доброта даже выше вашего благородства, раз вы обо всем этом подумали!

В ответ Мишель пробормотал что-то невнятное.

— О! Я всегда знала, — восторженно продолжала Берта, — я всегда знала, что вы самый смелый и благородный человек на свете; но сегодня, Мишель, вы поднялись в моих глазах на недосягаемую высоту. Несчастный раненый, приговоренный к смертной казни, думает прежде всего о том, как бы спасти других. Ах! Мой друг, как я счастлива: теперь я могу гордиться своей любовью.

На этот раз, если бы в комнате было светлее, Берта увидела бы, как растерянное лицо Мишеля залила яркая краска.

На самом деле преданность молодого барона не была столь бескорыстной, как думала Берта.

Теперь, получив от матери согласие на женитьбу на своей избраннице, Мишель придумал выход из создавшегося положения.

Он мечтал оказать Малышу Пьеру неоценимую услугу, которую тот в настоящее время не надеялся получить даже от своего самого верного сторонника, а затем признаться и попросить руки Мари.

Теперь можно понять, почему смутился и покраснел барон, услышав восторженные слова Берты.

И на все похвалы девушки молодой человек невольно ответил довольно холодным тоном:

— А теперь, Берта, мы не можем терять время.

— Да, — ответила она, — вы правы, мой друг. Приказывайте! Теперь, когда я убедилась не только в благородстве вашего сердца, но и в ваших высоких помыслах, я готова повиноваться вам во всем.

— А сейчас наши пути должны разойтись, — сказал Мишель.

— Почему? — спросила Берта.

— Потому что вы пойдете в лес Тувуа и предупредите вашего отца о том, что произошло. Оттуда направитесь с ним в бухту Бурнёф, где по пути «Молодой Карл» возьмет вас на борт. Я же поеду в Нант, чтобы предупредить герцогиню.

— Вы поедете в Нант! Вы забыли о том, что вас приговорили к смерти, что вас могут выследить и выдать? Я отправлюсь в Нант, а вы пойдете в лес Тувуа.