Луи Буссенар - Том-Укротитель

— В моих жилах течет французская кровь, и во мне все восстает при виде этих эмансипированных [86] Эмансипация — освобождение от зависимости, подчинения, угнетенности, предрассудков; вообще от всего устарелого. особ, их поведения, образа мысли… Может быть, я хуже, а может, наоборот? Не знаю… но я другая… вот в чем дело!

— Понимаю вас, мисс Джейн. Несмотря на молодость, мне удалось побывать во многих странах, повидать разных людей, наблюдать то, что вас так шокирует [87] Шокировать — приводить в смущение кого-либо своим поведением, несоблюдением общепринятых правил приличия. . Конечно, девушки из незабвенной Франции, благородной Испании или гордой Англии сама противоположность, так сказать, мисс Америке с ее прямотой, отсутствием хороших манер. Но, мне кажется, здесь нельзя осуждать или одобрять, можно только констатировать. Как говорится, другая страна — другие нравы, другие идеалы.

Наступила пауза. Мисс Джейн, подняв на Тома прекрасные голубые глаза, внезапно спросила:

— Мой друг! Как вы находите Лизи Джонатан?

Укротитель ответил без тени смущения:

— Она великолепна… энергична… своенравна… Откровенно говоря, мне жаль будущего супруга этой красавицы!

— Вы искренни?

— Я никогда не лгу.

— Разве?

— Но… мисс Джейн…

— Нет, нет… ничего. Извините меня за любопытство. Обстоятельства, при которых я вас узнала… признательность, которую испытываю за спасенную жизнь… бескорыстная преданность и доброта с вашей стороны… дружеские чувства… а также мои по отношению к вам… словом, все последние события, такие для меня дорогие…

— Говорите, говорите, прошу вас, мисс Джейн.

— Да, все это позволило мне открыться, довериться вам… как единственному, настоящему другу!

— О! Благодарю вас… Я страшно рад, что вы считаете меня своим другом. И поверьте, постараюсь быть достойным такого доверия! Но… почему вы заговорили о мисс Джонатан, спросили мое мнение о ней?

— Увидев, как она буквально ворвалась в мою жизнь и откровенно флиртует с вами… я подумала… простите мне мой эгоизм, да я испугалась, как бы она благодаря своей красоте, миллионам, наконец, не отдалила вас от меня. Ведь это так просто… и по-человечески понятно…

— О мисс Джейн! Как вы могли так обо мне подумать!

Девушка с достоинством перебила молодого человека:

— Возможно, мои слова показались вам опрометчивыми. Но вы должны понимать, что сейчас я нахожусь в ужасном одиночестве… охвачена страхом… никого, кроме вас, у меня нет… я до сих пор чувствую себя на краю пропасти и вот-вот рухну вниз!

— Мисс Джейн, мне больно видеть ваши терзания. И в то же время, черт побери, так приятно вас слушать… Конечно, вы совсем меня не знаете, мое такое страшное прошлое… если б вы только имели об этом представление! Но помните: я чувствую в себе огромную потребность любить, обожать, отдать за кого-нибудь жизнь. Я полностью принадлежу вам… и вашим дорогим родителям, и это навсегда! Да, навсегда! Я не из тех, кто легко меняет свои решения. Повторяю, моя жизнь принадлежит вам. И так будет, что бы ни случилось! И вы, дорогая, не должны отчаиваться и сомневаться во мне!

Молодая женщина взволнованно слушала уверения Тома в преданности, обещания никогда ее не оставлять, сказанные с такой страстью и нежностью, что в душе ее словно что-то перевернулось.

Страх перед не сулящим ничего хорошего завтрашним днем, отчаяние, переполнявшее ранимую душу, уступили место твердой вере в будущее.

Словно разорвалась темная пелена грозового облака и появился солнечный луч, принесший Джейн надежду на то, о чем она боялась и думать.

— О, извините, мой друг. Я была несправедлива. Но мне так тревожно… — ответила девушка.

— Дорогая мисс! Ведь я сам перенес много тяжелого в жизни… и прекрасно понимаю ваши страхи, вашу неуверенность в будущем!

— Но сейчас все хорошо. Несмотря ни на что, я счастлива и бесконечно вам благодарна! И источник моей радости — ваша преданность.

— О Джейн! Я делаю то, что велит чувство долга… и поступать так мне легко и приятно… потому что действия мои направляются искренней, честной и почтительной к вам любовью… и с каждым днем вы становитесь для меня все дороже и роднее!

Джейн вздрогнула при этих словах, произнесенных с едва сдерживаемой страстью. Она всем сердцем поняла их истинный смысл.

Девушка протянула Тому руки и, очаровательно улыбнувшись, промолвила:

— Мой друг… благодарю за эту любовь… Я тоже чувствую… к вам…

— Джейн, дорогая!.. Ах! Дорогая Джейн!

— Да-да! Но позже… да… позже…

— Понимаю. Потом, когда найдутся родители, окончательно высохнут слезы и сердце перестанет тревожиться, я открою вам свою душу до конца.

— Да, да, милый Том, когда наши страдания кончатся, тогда мы поговорим о счастье, а сейчас я боюсь об этом и думать.

Произнесены самые важные слова, и наступила взволнованная тишина.

И тут пронзительно, раздражающе зазвонил телефон.

Очарование прошедших минут сменилось тревожной реальностью. Том взял трубку и поднес к уху:

— Отель «Гамильтон»!

Властный, с переливами, голос приказал:

— Алло! Это я, мисс Джонатан. Том, все поменялось. Я уже в цирке. Приезжайте ко мне… без промедления.

— В цирк? — переспросил Том. — Но зачем, позвольте полюбопытствовать?

— Я хочу видеть Блэка, вашего Манкиллера. Это кровожадное животное, как вы выразились…

— Но вы не должны требовать, чтобы я появился в цирке сейчас же!

— Вы не так меня поняли, дорогой! Я передумала… решила начать занятия немедленно!

— Мисс Лизи, сейчас только два часа, мы же договорились на четыре.

— Не важно! Приезжайте быстрей!.. Я так хочу!

Том спокойно возразил:

— Нет, это важно, мисс Лизи, потому что…

Голос в трубке нетерпеливо прервал молодого человека:

— Повторяю: я так хочу! Какие могут быть разговоры?

— Только в четыре!

— Вы что… отказываетесь приехать? Я бы на вашем месте хорошенько подумала…

— Да, мисс Лизи, я подумал и… отказываюсь. Запомните, я не намерен потворствовать капризам даже столь очаровательной особы, как вы. А в четыре часа буду на манеже. Примите заверения в моем искреннем к вам уважении.

Положив трубку, Том улыбнулся Джейн:

— Уважаемая мисс Джонатан еще не поняла, что говорить со мной таким тоном нельзя.

Укротитель показывает характер. — Мисс Лизи капитулирует. — Амазонка и Манкиллер. — Смертельная опасность. — Катастрофа. — Ковбой теряет сознание.

Часы пробили четыре. Перед входом в цирк на бешеной скорости один за другим громко просигналили и резко остановились три автомобиля.