Питер Марвел - Хрустальная удача

— Нет, нет, месье, разве вы не слышите, что это человеческий голос! И он звал на помощь!

— Это маловероятно, сударыня, здесь слишком глухие места.

Крик повторился, затихая.

— Вот, вот! — оживилась Элейна. — Слышите?

— Да, похоже на человеческий крик. Но это еще ничего не значит. В джунглях столько птиц и зверей, и они издают такие причудливые звуки, мадемуазель Абрабанель. Здешние джунгли — настоящий край мира. В дебрях леса может многое померещиться, особенно если устал и у тебя натянуты нервы. Таинственные места еще есть на этом свете — подобно тому, как есть они в биографии любого человека, если угодно. Жить без проклятых мест довольно скучно, мадемуазель, и мы сами ищем развлечений, способных пощекотать нам нервы.

— Какой вы ужасный циник, капитан! — укоризненно покачала головой Элейна. — Вместо того, чтобы пойти и постараться помочь…

— Увольте, мадемуазель. В этой проклятой сельве, ночью, в темноте, рискуя на каждом шагу оступиться и утонуть в болоте?! Нет. Не раньше, чем рассветет.

— Но он же погибнет!

— Он погибнет один, а вот если погибнут и те, кто попытается прийти к нему на помощь…

— Вы неблагородны, капитан.

— Я благоразумен, сударыня. Если я или кто-либо другой послушает вас, будет просто больше жертв.

Вопль прозвучал еще раз, перекатился волной по лесу, пугая спящих птиц и окончательно затих, чтобы никогда уже не повториться.

— А ведь это был голос нашего капитана, лопни моя селезенка! — вдруг произнес один из пиратов с «Мести».

— Не может быть!

— Давайте проверим!

— Капитан, капитан!

— Капитан Билл! — загалдели наперебой пираты, окончательно перебудив весь лагерь. Но Черный Пастор не отзывался.

Вскоре стало очевидно, что он действительно исчез. Отправляться на поиски до рассвета никто не решился, но сон уже не возвращался к людям, и путешественники остаток ночи провели не сомкнув глаз у костра, гадая, куда мог подеваться Билли. После восхода солнца, тщательно обыскав лагерь и его окрестности, члены маленькой экспедиции обнаружили несомненные следы побега. Пираты с «Мести» до вечера прочесывали лес вокруг, справедливо полагая, что в непроглядной тьме Пастор не мог уйти далеко, но все было тщетно.

— А ведь мы могли ему помочь, если бы сразу… — вздохнула Элейна. Она даже всхлипнула тихонько: обладая добрым сердцем, девушка жалела Билли несмотря ни на что.

— Вряд ли, дорогая, — возразил ей Ван Дер Фельд. — Капитан де Ришери справедливо отметил, что в такой темноте это привело бы к напрасным лишним жертвам.

— Но что же теперь делать? Куда идти? Карты-то у нас нет, — вдруг встрепенулась Элейна, впервые осознав, какие последствия для всех несет исчезновение Черного Билла.

Со всех сторон послышались досадующие или разъяренные восклицания. Больше других разочарован был, конечно, Абрабанель. Он рвал на себе волосы и выкрикивал такие страшные еврейские ругательства, что даже не понимавшие этого языка без труда догадывались о содержании слов по их экспрессии.

— Что же нам делать? Неужели возвращаться к побережью?

— Это столь же рискованно, как и продвижение дальше вглубь джунглей, дитя мое, — охладил пыл девушки старый коадьютор. — Даже для того, чтобы вернуться к началу нашего маршрута, необходимо иметь проводника. Пока с нами был… э-э… Черный Билл, можно было не нанимать никого из местных, но теперь…

— Что же вы предлагаете, дорогой Давид? Двинуться по сельве куда глаза глядят, пока не отыщем какого-нибудь индейца, способного стать проводником?

— Очевидно, Йозеф, что другого пути просто нет. А пока гидом послужишь ты — ведь ты уже бывал в этих местах.

— М-м-м… — пробормотал Ван Дер Фельд. — Боюсь, что моей памяти недостаточно, чтобы…

— Прошу прощения, господа, — перебил его доселе молчавший Ришери, — но осмелюсь заметить, что одна карта у нас все-таки есть. Точнее, у меня лично. Это карта, обозначающая путь в иезуитскую миссию: ее вручил мне губернатор Тринидада вместе с рекомендательными письмами к главе миссии. Благодаря этим бумагам я рассчитываю исполнить данный мне приказ арестовать преступника, скрывающегося под именем Робера д’Амбулена. Судя по всему, редукция находится не более чем в сутках пути отсюда. Думаю, что, добравшись до миссии, вы сможете найти, по крайней мере, хороших проводников, которые выведут вас обратно к устью Ориноко.

Стон бессильной досады вырвался из груди Абрабанеля. В который раз лишиться надежды найти сокровища!..

— Поскольку ничего другого нам не остается, — с обворожительной улыбкой ответила за всех Элейна, мгновенно оценившая обстановку и взявшая себя в руки, — то мы с благодарностью принимаем приглашение господина де Ришери.

Она боялась, что француз может начать торговаться, чтобы отомстить за то унизительное положение, в котором он пребывал с момента морского сражения. Однако де Ришери лишь кивнул, не заявляя ни о каких условиях.

К Абрабанелю постепенно вернулась способность мыслить здраво. Он вспомнил, с какой поспешностью покидала Тортугу иезуитская шхуна, и решил, что в случае проникновения в редукцию он сможет разузнать, почему святые отцы двинулись в эти глухие дебри так внезапно. Если члены Ордена знают дорогу к сокровищам, а кто сказал, что этого не может быть, то наверняка удастся незаметно отправиться за ними следом. Он рассыпался в благодарностях в адрес Ришери. Так как день клонился к вечеру, выступление в редукцию было отложено до следующего дня.

Но утро принесло им новый, неожиданный поворот. Проплыв пару миль по давешней протоке, путешественники заметили вдалеке поднимающийся вверх дымок.

— На селение не похоже. В этой части сельвы их просто не может быть! — категорически заявил Ван Дер Фельд.

Однако близкое присутствие человека было несомненным. Подойдя на максимально близкое расстояние к источнику дымка, экспедиция бросила якорь у берега и решительно направилась к странным людям, расположившимся биваком прямо посреди непроходимого, местами заболоченного леса.

Давид Малатеста Абрабанель сам первым полез на берег…

Лагерь англичан был разбит в строгом соответствии воинской дисциплине, которой так славились войска Его Величества короля Великобритании.

Окруженный парусиновыми палатками, в центре возвышался шатер главнокомандующего, роль которого в этом случае исполнял сэр Фрэнсис.

То, что он вернулся в него под утро, ведя за собой испанского монаха и двух оборванцев в придачу, вовсе не вдохновило Джона Смита, который немедленно решил выразить Кроуфорду возмущение его немыслимым в условиях экспедиции безрассудством. Тот еле успел распорядиться, как поступить с новоприбывшими, как был схвачен за рукав мистером Смитом, не находившим себе места во время отсутствия своего подопечного и десятка солдат. Отведя своего предводителя в сторонку, он разразился гневной тирадой.