Питер Марвел - Хрустальная удача

Они возвращались домой.

Дорога от Барбадоса до Бристоля могла показаться Уильяму бесконечной, если бы не амплуа не то зятя, не то сиделки при Абрабанеле и мужа при его дочери, которые ему выпало исполнять с той минуты, когда они с коадьютором и Элейной взошли на палубу пресловутой «Головы Медузы», на которой год назад началось его долгое приключение.

«Месть», сыгравшая столь страшную роль в жизни Роджера Рэли и леди Лукреции Бертрам, приняла их на борт еще в Тринидаде, где Абрабанель без всяких пререканий безвозмездно уступил ее вместе с подписанной купчей бывшему квартирмейстеру Черного Билли, пирату Веселому Дику, английскому авантюристу Кроуфорду и агенту Великобритании с черезвычайными полномочиями, незаконорожденному внуку самого адмирала Уолтера Рэли. С того самого момента, как огромный фрегат поднял якоря, снимаясь с рейда, и по сегодняшний день Уильям не знал, что сталось с людьми, встреча с которыми не только перевернула его жизнь, но и, как он надеялся, сделала его немного мудрее, чуть-чуть осмотрительнее и куда как менее бескомпромисснее в своих взглядах на жизнь.

Через два дня покинула порт Сан-Хосе и «Голова Медузы». Навстречу пересекавшему Карибское море флейту, по пути зашедшему на Барбадос по неотложным коадьюторским делам, на всех парусах, рассекая грудью бирюзовую воду, шел великолепный флагман королевского флота Его Величества Людовика XIV. Абрабанель, сидя на переносном стуле и прикрываясь зонтиком от палящего солнца, даже оценивающе причмокнул при виде такого богатства, на мгновение забыв про свои хвори. «Интересно, — подумал старый ювелир, — зачем это отрядили этакое сокровище в такую дыру? Ой, неспроста это, ой, неспроста…»

Чутье не подвело старую лису.

Фрегат вез в дальнюю колонию ордонанс Его Величества и нового губернатора, снабженного полномочиями остановить деятельность флибустьеров на Тортуге, уничтожить береговое братство и учредить водное перемирие между Францией и Испанией. Золотой век пиратства клонился к закату, но населяющие райские острова люди об этом еще ничего не знали.

Господин Абрабанель на обратном пути в Англию был очень плох и едва мог самостоятельно передвигаться. Ему все-таки не удалось избежать болотной лихорадки, и теперь она трясла его за милую душу. Самостоятельно он едва мог пройти десяток шагов, после чего ему уже требовалась помощь, он задыхался и хватался за сердце. Кожа на его лице пожелтела, пухлые щеки опали, а морщины сделались еще глубже. Банкир постарел, но, когда приступ немного отпускал его, в глазах его по-прежнему светилась неуемная энергия. Трюмы, набитые золотом, приятно согревали его сердце, и даже безумное поведение дочери в сиянии индейских сокровищ меркло и казалось не таким уж безрассудным.

После потери верного Хансена и необъяснимого поступка капитана Йозефа ван Дер Фельда, из близких людей у него остался только Уильям Харт. С ним он и вел бесконечные беседы, которые больше напоминали монолог. Старик плакался на судьбу, сетовал на людскую неблагодарность, на пошатнувшееся здоровье и на тысячу других неприятных вещей. Особенно горевал он о бесследно сгинувшем хрустальном черепе. Тут он едва не рвал остатки волос на своей голове.

— Как вы думаете, мой мальчик, — приставал он к Уильяму, — если вернуться в то ущелье с горнорудными рабочими и попробовать пробурить шахту? А что? Если мне удастся убедить совет компании…

Он принимался мечтать о грядущих дивидендах, потом лез в карман и доставал из него черное каменное зеркальце, искательно заглядывая в его мертвую тусклую поверхность, а Уильям хмурился и уходил на палубу.

Там он тоже предавался мечтам. Глядя на зеленую воду, бурлящую под крутым бортом фрегата, Уильям думал о родине, о скорой встрече с матушкой и батюшкой. Как они переживут его позорное прошлое, простят ли побег? Как он расскажет им обо всем, что ему пришлось пережить? Они все были на волосок от страшной гибели. Рок древнего племени, замешанный на крови тысяч невинных жертв, едва не уничтожил и их. Тайные знания великих магов и мудрецов навеки запечатали проклятое сокровище и раздавили всех, кто посмел приблизиться к золоту проклятой Атлантиды. Абрабанелю остается заглядывать в черное зеркало, задавая один и тот же бессмысленный вопрос. Уильям уже твердо знал — до настоящих сокровищ проклятого народа никто не доберется до тех пор, пока не рухнут горы и не высохнут океаны. Но если бы даже Господь даровал ему вечность, он ни за что не вернулся бы на то место, где погибли почти все, кого он встретил в своей новой жизни. Живому нечего делать среди мертвецов. Теперь и навеки сокровища, погубившие некогда великое племя, принадлежат тем, кто создал их. Забыть о них — это лучшее, что можно сделать.

Но Абрабанель не хотел забывать. Он с утра до вечера возился с зеркальцем, не взирая на уговоры Харта и мольбы Элейны. Он строил фантастические планы и все меньше обращал внимания на Уильяма. Он опять походил на помешанного. Уильям хотел решительно поговорить об этом со своей молодой женой, но никак не мог набраться смелости и все время откладывал объяснение на завтра.

Так продолжалось до тех самых пор, пока судно не бросило якорь в порту Бристоля. Едва, подняв тучу брызг, якорь рухнул в мутные портовые воды, как капитан Ивлин, не глядя на него, но отчеканивая каждое слово, сообщил:

— Уважаемый сэр Уильям! Позвольте поставить вас в известность, что свой христианский долг я исполнил, как ни тяжело мне это далось. Человек, которого вы сопровождаете, несомненно заслуживает всяческого уважения и заботы. Но с этой минуты я передаю его на ваше попечение. Я намерен отказаться от дальнейшей службы у него, чего и вам искренне советую. На мне лежит горькая обязанность сообщить родным погибших моряков эту скорбную весть. В сложившихся условиях я не в состоянии и дальше принимать у себя на борту господина Абрабанеля. Полагаю, что его влияние и состояние помогут вам без труда переправить его на родину и устроить дела, но уже не на моем судне. От всего сердца желаю вам, сэр, удачи и, если позволите, дам на прощание совет — выбросьте из головы свою страсть к приключениям и будьте в дальнейшем осторожнее в выборе тех, кому намереваетесь служить. Шлюпка для вас уже готова.

Выслушав столь холодную отповедь от человека, с которым он делил радости и тяготы путешествия, Уильям Харт оторопел.

— Что с вами, сэр Джон? — вскричал он в изумлении и схватил моряка за плечи. — Отчего вы так мгновенно переменились ко мне? Что тому причина?

Капитан Джон Ивлин глубоко вздохнул, и желваки на его грубом обветренном лице дрогнули. Он снова испустил глубокий вздох и сжал кулаки.