Бернард Корнуэлл - 1356

Король Франции […] оказался в большой опасности, так как англичане и гасконцы отняли его у мессира Дени де Морбека и спорили о том, кому он должен принадлежать. Самые решительные кричали «это я взял его». «Нет, нет, — отвечали другие, — это мы взяли его». Король, чтобы уберечься от этой опасности сказал: «Месье, месье, я умоляю вас любезно препроводить меня и моего сына к моему кузену принцу, и не спорить столь яростно по поводу моего пленения, так как я столь великий сеньор, что всех вас могу сделать достаточно богатыми». Эти слова и другие, которые сыпались из уст короля, мало ему помогли, но споры постоянно начинались вновь, и они шагу не могли ступить без волнения. […] Тогда два барона силой пробились сквозь толпу и приказали всем отойти в сторону. Они приказали именем принца и под страхом неминуемой смерти, чтобы все держались на расстоянии и не приближались без приказа и не думали бы это сделать. Все они отступили позади короля, и два барона, спешившись, приблизились к королю с глубокими поклонами и мирно препроводили его к принцу Уэльскому. […]

Когда наступил вечер, принц Уэльский дал ужин в своем шатре в честь короля Франции и большей части принцев и баронов, которые были там, в качестве пленников. Принц сидел с королем Франции и с его сыном, сеньором Филиппом, на возвышении, за богато накрытым столом. […] Принц, также как и другие, сам прислуживал за королевским столом, выказывая при этом всяческое смирение, и не садился за него, несмотря на все просьбы короля Франции, говоря […]: «Дорогой сир, не пренебрегайте пищей из-за того, что Всемогущий Бог, не дал осуществиться вашим желаниям относительно этого дня, так как будьте уверены, что мой сеньор и мой отец окажет вам всяческое уважение и выкажет вам всю свою дружбу, насколько это будет в его силах […]. По моему мнению, у вас есть причина радоваться тому, что счастье этого сражения не повернулось в ту сторону, в которую вы желали, ведь в этот день вы заслужили такую высокую славу за доблесть, что превзошли всех самых лучших рыцарей с вашей стороны.» [20] Перевод М.В.Аникеева.

Английский взгляд на Пуатье мы находим в биографии Чёрного принца, написанной геральдом его близкого друга, сэра Джона Чандоса, со слов, вероятно, самого сэра Джона и других участников сражения, дополненное то ли вымышленными, то ли восстановленными по рассказам пленных диалогами между французскими командирами. Отчёт геральда, известного просто, как «Геральд Чандоса», удручающе короток, но небесполезен:

«… Принц не желал в этот день сражаться, я уверяю вас, но желал, вполне определённо, избежать битвы. Но французы взывали к своему королю, де, англичане бегут и вскорости будут в нетях. Сказал маршал д’Одрегем: «Мы потеряем англичан, если не нападём на них.» Сказал маршал де Клермон: «Добрый брат, к чему эта суета? Умерьте свой раж, лучше выждать, никуда англичане не денутся.» Сказал д’Одрегем: «Будем выжидать — англичане сбегут» Тогда сказал Клермон: «Ради святого Дионисия, маршал, вы чересчур пылки» И тот отвечал во гневе: «А вы чересчур осторожны, ибо всякий раз в битве острие вашего копья я вижу за крупом моего коня» И таким образом, повздорив, они решили атаковать англичан.

Тогда раздались крики, поднялся шум и гам, и армии начали сближаться. Обе стороны стреляли друг в друга. Многие создания Божьи нашли свой конец в тот день. Сражались стойко. Лучники с боков вели огонь по бронированным коням быстрее и гуще, чем капли дождя. Французская хроника говорит о герцоге Сэйлсбери, о нём и его товарищах, дравшихся яростнее, нежели львы, и одолевших маршалов и всех закованных в броню коней прежде, чем авангард успел переправиться: и таким образом, благоволением Господа и святого Петра они остались едины и, будучи людьми с благородством в сердце, повели воинов на холм, к воинству дофина, который был в бреши в живой изгороди, и встретились с ними, и бились столь рыцарственно и благородно, что это вызывает великое удивление. И напор их был столь силён, что многие французы устрашились, и обратились в бегство, взобравшись на своих коней. Во многих местах мужи кричали громким голосом: «Гиень! Святой Георгий!» И воинство дофина было разгромлено тем утром, и многие были биты, и благородный принц сражался воистину отважно.

Тогда подошёл король Франции, приведший с собой великую силу из числа тех, кто желал повести себя достойно. Когда принц узрел его воинство, он возвёл очи к небесам, испрашивая милости Иисуса Христа и говоря так: «Отче наш всемогущий, верую, что Ты — царь царей, принявший за нас смерть на кресте ради спасения нашего; Отче, Бог и человек, именем Твоим святым, оборони меня и моих людей от зла» И помолившись так, принц сказал: «Вперёд, вперёд, знамёна!» Пусть каждый следует путём своей чести!» Там случилась воистину беспощадная схватка, в которой многие пали. Схватка та продолжалась долго, и храбрость покинула сердца, но принц громко возглашал множество раз: «Вперёд, сэры, за Господа! Лишь победа на поле брани сохранит наши жизни и честь!» Так доблестно поступал отважный принц, и победа повернулась к нему лицом, и его враги побежали. Король Иоанн дрался храбро, и с ним многие добрые рыцари. Но его сила мало ему помогла, ибо принц проявил себя столь доблестно, что силу превозмог и был взят в полон король; и также сын его Филипп; Жак де Бурбон; и многие иные; граф О; обходительнейший граф Шарль из Артуа; и Шарль, добрый граф из Даммартена; и добрый граф из Жуаньи; и Танкервилль также; граф из Сарребрюка и Вантадура; добрый граф из Сансерра. Все они были пленены в тот день, и другие, кого я не в силах перечислить; но, как я слышал, пленили шестьдесят графов и баннеретов, и более тысячи иных, кого я не могу перечислить. И, как я слышал, погибли полных три тысячи человек. Спаси, Господи, их души! Тогда можно было зреть английское ликование, и они кричали во многих местах: «Гиень! Святой Георгий!» И можно было любоваться разгромом французов. И множество лучников, рыцарей, оруженосцев скакали за поживой в каждом направлении и брали пленных. И били французов и пленили в тот день.

Сэры, и в одна тысяча триста пятьдесят шестой год после рождения Христа, в девятнадцатый, полагаю, день сентября, месяца перед октябрём, состоялась сеча эта жестокая. Прошу прощения, что я уделил ей так мало места, ибо я задался целью поведать вам о принце, славном словами и деяниями. Приведён был к нему король Иоанн. Принц сердечно его приветствовал и возблагодарил Всемогущего, и выказал королю величайшее почтение тем, что помог ему разоблачиться от доспехов. Тогда сказал принц: «Добрейший сэр, это Господне промышление, не ваше: пристало возносить хвалы Ему при любом исходе, хотя нам послал Он победу, за что вы не держите сердца на нас.» Так беседовали они весьма дружелюбно. Англичане праздновали. Ночь принц провёл в палатке среди мёртвых тел на поле боя, и люди его были с ним. Спал он в ту ночь мало. Поутру он свернул лагерь и двинулся к Бордо, и пленник его был с ним. В Бордо было великое торжество. Там принц оставался всю зиму. Тогда он отправил гонца к благородному королю, своему отцу, и королеве, своей матери, с известием о том, как милостив был к нему Господь, и просьбой прислать корабли, чтобы он мог доставить короля Франции в Англию к вящей славе родины своей…»