Кирилл Кириллов - Булат

Другие инженеры возводили невдалеке деревянные осадные башни в три этажа. Воины обшивали каркасы толстыми досками. Подвешивали на канатах мосты, способные дотянуться до крепостной стены через неширокий ров. Обвешивали перила круглыми щитами и кольчугами для защиты от стрел.

У защитников самопального оружия не было, зато луки в человеческий рост, стреляющие толстенными стрелами, имелись в изобилии. В иных местах под стенами вся земля была утыкана ими, как ежовая шкура.

В поле, ближе к стенам, расположились укрепления из сколоченных в несколько слоев деревянных щитов с прорезанными бойницами. До того они стояли уступами. Теперь же пехотинцы, не обращая внимания на град стрел, сыплющийся на них из крепости, лихорадочно составляли щиты в четырехугольники коробы и укрывались внутри.

Конный отряд выскочил из боковых ворот крепости. Подняв сабли и опустив пики, индийские всадники с визгом мчались на щиты. Наконечники блестели на солнце. Доспехи издавали звон, слышный даже за пушечными выстрелами. На губах коней пузырями вскипала пена. Грязь и вырванная трава летели из-под копыт.

Афанасий сглотнул застрявший в горле ком. Он догадывался, что сейчас произойдет. Ружья укрывшихся в коробах стрелков выплюнули навстречу коннице клубы огня и фонтаны пламени. Пороховой дым заволок поле боя. Когда же он немного рассеялся, конного отряда не было. На земле остались лежать лишь несколько тел, остальные ушли вслед за дымом.

Пылающий горшок, оставляя в небе жирный чадящий след, вылетел из-за стены крепости и разбился об угол одного из коробов. Еще один горшок упал внутрь другого укрепления. Брызнули во все сторон злые искры. Дерево занялось. Стены попадали, выскакивающие из-за них пехотинцы с криками срывали с себя горящую одежду.

Дождь стрел, пущенных со стен, накрыл мечущихся людей, растекаясь по сырой земле потоками крови. Откуда-то снова появился конный отряд, рубя на скаку убегающих. Навстречу им из недалекого леса, с хрустом ломая деревья, появились семь или восемь слонов с привязанными к бивням мечами. Голову и грудь каждого прикрывали кольчужные попоны. На спинах на широких ремнях крепились обшитые медью беседки с забранными металлическим листом передними стенами. Сквозь проделанные в них бойницы хорасанцы нещадно палили из пищалей и ручных пушек, сметая конников со спин скакунов.

Одновременно с этим пришли в движение штурмовые башни. Скрипя на ухабах маленькими колесиками, они поползли к воротам. Следом пошел таран – грубо обтесанное бревно, подвешенное на канатах внутри домика на колесах. Лучники и стрелки с верхних этажей башен и бегущие вслед за тараном, открыли по стене огонь, сосредоточив его в месте предполагаемой высадки.

Защитники крепости ответили незамедлительно. Наконечники стрел хищно впились в плохо защищенные спины толкателей башен. Камни из катапульт осаждаемой крепости проделали в толпе пехотинцев склизкие от размазанных по земле тел дорожки. Зажигательный снаряд попал под верхнюю площадку одной из башен, добравшейся уже почти до самой стены, расцвел огненным цветком. Сверху посыпались вооруженные воины, не желающие сгореть заживо. Огонь мигом пережег стягивающие конструкцию веревки, и верхушка башни с шипением сковырнулась в ров, подняв тучу пара.

Другой горшок ударился в крышу тарана и покатился, разбрызгивая шипящие искры. Сырое дерево занялось чадно. Начальник взмахами сабли поторопил толкающих. Чтоб хотя бы успели дотащить до ворот и бросили гореть там, авось подожжет обитые медью створки. Но огонь оказался быстрее. Сбежав по балкам, он пережег крепящие таран канаты, и бревно упало, зарывшись в землю заточенным рылом. Повозка остановилась, хорасанцы бросились под прикрытием дыма обратно, но стрелы защитников были неумолимы. Немногие добежали до спасительного леса, куда стрелы уже не долетали.

Вторая башня подъехала к стене почти вплотную. Заскрипев лебедками, перекинулся на стену подвесной мост, хорасанцы саранчой бросились на стену. Навстречу выдвинулся отряд закованных в сияющие на утреннем солнце панцири индусов. На головах их были темно-синие тюрбаны, в руках длинные мечи с волнисто изогнутыми лезвиями. По ним и по огромным закрученным вверх усам Афанасий узнал огнепоклонников.

Ножом в масло врубились они в толпы легковооруженных хорасанцев, разметывая их в стороны, сбрасывая порубленные тела частью во двор, частью за стену. Один, особенно высокий и статный воин пробился к мосту, запрыгнул на него и широким круговым ударом перерубил удерживающие его веревки. Спрыгнул обратно на стену, прежде чем падающие обломки увлекли его вниз, раскручивая над головой кривой меч.

Те хоросанцы, что не успели забраться в башню, кинулись обратно к лагерю, осыпаемые стрелами со стен. Лишившиеся подмоги и путей к отступлению воины на стене стали падать на колени, бросая оружие и с мольбой вздымая руки к небу, но огнепоклонники пленных не брали.

Оставленная башня занялась откуда-то снизу и с кряхтением и скрипом ушла в разгоревшийся костер. Остатки раскатились по округе горящими чурками. Защитники приветствовали ее крушение радостными криками. Хорасанцы тоже закричали, но зло и разочарованно. Штурм с отвлекающим маневром провалился.

Ложбинка, в которую завели отряд рекрутов, скрыла от Афанасия картину сражения, но это ему было только в радость. По молодости он любил слушать истории про великих князей и героев, побеждающих в великих битвах, но со временем сама мысль о таком количестве загубленных жизней вызывала у него горечь под языком. В глазах потемнело, и, чтобы не упасть, он присел на пенек, обхватив голову руками. Зажмурился.

Треск и шум чего-то сыплющегося заставил его вернуться в мир. Проморгавшись, он заметил, что с телег прямо на землю валят то, что он поначалу принял за копья. Деревянные инструменты с грубо прибитыми к черенкам широкими рейками. Скребки какие, что ли? Или ровнялки. А если зубы приделать, на грабли будет похоже, только почему не приделали, коли так?

Пинок одного из воинов поднял Афанасия на ноги, второй погнал его к горе сваленного инструмента. Купец наугад взял себе что-то и недоуменно взглянул на воинов. Это что ж, с этим их на приступ гнать собираются? Так то ж верная смерть. В принципе, могут и здесь ухлопать, чтоб ноги зря не трудить. Но военачальники и инженеры уготовили им другую судьбу.

Недоумевающих рекрутов опять собрали в колонну и погнали дальше по ложбинке. Она становилась глубже, края ее сходились над головой, оставляя лишь узкую полоску неба, что навевало замогильные мысли. Афанасий хотел было перекреститься с тоски, но вспомнил, где он, и не стал, а потом подумал – какого лешего и… снова не стал креститься. Почему-то было то ли стыдно, то ли боязно, то ли все разом.