Филиппа Грегори - Дочь «Делателя королей» (ЛП)

— А что насчет моего сына?

Она пожимает плечами.

— Ты никогда больше его не увидишь. Но ведь он бастард… разве это имеет значение?

В отчаянии с хватаю ее за руку и тащу в ее покои, где у дверей стоит охранник, чтобы отпереть нам дверь, а потом закрыть ее, чтобы она не смогла выйти.

— Не смей, — говорю я. — Никогда не смей так его называть. Я останусь со своим сыном и мужем. А ты можешь гнить здесь.

Она вырывает руку.

— Предупреждаю тебя, я расскажу всему миру, что ты не жена, а блудница, и ты будешь повержена, — она словно выплевывает слова из горла.

Я толкаю ее в дверь.

— Нет, — говорю я. — Тебе не будут давать ни чернил ни бумаги, и тебе запретят отправлять письма. Ты доказала мне, что стала моим врагом, и я прослежу, чтобы тебя содержали в строгости. — я перевожу дух. — Идите к себе, Леди Мать. Вы больше не выйдете отсюда и не скажете никому ни слова, ничто не выйдет за пределы этих стен. Идите к мертвым — мир умер для вас, а вы для него. Идите и умрите!

Я захлопываю дверь и поворачиваюсь к охраннику.

— Никого не допускать к ней, кроме слуг, — приказываю я. — Она предательница и лгунья. Она наш враг. Враг мой, герцога и нашего сына. Герцог не щадит своих врагов. Проследите, чтобы ее строго охраняли.

Замок Миддлхэм, весна 1475

Наверное, мое сердце окаменело. В детстве я боялась неодобрения своей матери, подражала старшей сестре и любила отца, как своего господина; теперь я восемнадцатилетняя герцогиня, управляющая хозяйством замка, охраняющая свою мать, как неприятеля и пишущая осторожные письма сестре. Ричард предупреждает, что Джордж слишком открыто критикует короля, а Изабель, как известно, во всем с ним соглашается; мы не должны показывать, что близки с ними.

Ему не нужно уговаривать меня. Если моя сестра с мужем идут навстречу опасности, я буду держаться подальше от них. Когда Изабель сообщает мне, что снова собирается удалиться от мира перед родами и просит меня приехать к ней, я отказываюсь. Кроме того, я не могу встречаться с Изабель, потому что наша мать живет в моем доме, как пленница, и останется в заключении до конца своих дней. Я не могу видеться с сестрой после страшных угроз матери, которые каждую ночь звучат в моих ушах. Изабель теперь знает, как и я, что мы объявили нашу мать мертвой, чтобы забрать ее земли и передать их своим мужьям. Я чувствую себя почти убийцей с окровавленными руками. А что я отвечу, если Изабель спросит, как себя чувствует наша мать? Терпеливо ли она переносит заключение? Что я скажу, если она попросит отпустить нашу мать?

Я никогда не смогу рассказать, как заперла маму в башне, чтобы она ни с кем не говорила о моем браке. Я не смогу признаться, что не только наши мужья признали ее мертвой, но даже я сама желаю ей смерти. Это правда, я хочу, чтобы она замолчала навсегда.

Теперь я стала бояться того, что может подумать Изабель. Я спрашиваю себя, прочитала ли она акт, признающий нашу мать мертвой, так же внимательно? Если Изабель заподозрит что-то недоброе о моем браке, она сможет в один прекрасный день сказать Джорджу, что я шлюха герцога так же, как Элизабет Вудвилл шлюха короля, что только один из сыновей Йорков имеет честную жену. Я не посмею смотреть в глаза Изабель с этими мыслями, поэтому сообщаю, что не могу приехать к ней в эти смутные времена.

В марте Изабель отвечает, что очень сожалела о моем отсутствии, но у нее хорошие новости. Наконец она родила мальчика, сына и наследника. Его тоже назвали Эдуардом, но он получил свое имя в честь места своего рождения и деда. Он будет зваться Эдуардом Уориком, и она просит меня порадоваться за нее. Я пытаюсь, но мне не дает покоя мысль, что Джордж, задумав захватить трон, может породниться с любым предателем, который захочет создать с ним новую королевскую семью: теперь у него есть сын и наследник. Я пишу Изабель, что очень рада за нее и ее сына, и что желаю им всего хорошего. Но я не отправляю подарки и не хочу стать его крестной матерью. Я боюсь тех планов, которые Джордж может строить для этого маленького мальчика, этого нового Уорика, внука «Делателя королей».

Словно мне недостаточно было тревог за собственного сына и страха перед угрозами матери: страна поспешно готовилась к войне с Францией. Заботы мирной жизни забыты, налоги подняты, вербуются солдаты, куется оружие, шьются сапоги и мундиры. Ричард не в состоянии думать ни о чем, кроме набора армии в наших владениях из арендаторов, слуг, охраны и личной гвардии — всех, кто принес ему присягу на верность. Джентльмены приведут собственных арендаторов с ферм, города соберут деньги и пришлют учеников и подмастерьев. Ричард спешит набрать людей и присоединиться к братьям — обоим своим братьям — когда они отправятся воевать во Францию, чтобы вернуть богатые земли, манящие их своим изобилием.

Трое сыновей Йорков снова объединятся для славных побед. Эдуард заявил, что решил напомнить Европе о временах Генриха V. Он снова станет королем Франции и позорные поражения времен спящего короля и злой королевы буду забыты. Готовясь покинуть меня, Ричард становится холоднее. Он помнит, как король Людовик праздновал мою первую свадьбу, называл меня своей кузиной и обещал дружбу, когда я стану королевой Англии. Ричард дважды проверяет повозки, которые повезут его оружие во Францию; он берет с собой два комплекта доспехов и собственного оружейника. Наконец он садится на лошадь, чтобы возглавить тысячное войско.

Я иду попрощаться с ним.

— Береги себя, мой муж. — в моих глазах стоят слезы, но я стараюсь прогнать их.

— Я отправляюсь на войну. — он улыбается словно издалека, его ум уже занят предстоящими делами. — Сомневаюсь, что мне удастся держаться в стороне от опасности.

Я качаю головой. Мне так хочется сказать, что я боюсь за него, что я не могу не думать о своем отце, который так поспешно попрощался с нами, когда спешил к своим кораблям, отправляясь на войну. Я не могу не думать о своем первом муже, чья такая короткая жизнь оборвалась на поле боя, чья смерть была такой ужасной, что даже сейчас никто не говорит о ней.

— Я надеюсь, что ты невредимым вернешься ко мне и к нашему сыну, — спокойно говорю я. Я подхожу к его стремени и кладу руку ему на колено. — Ричард, я благословляю тебя, как твоя жена. Мое сердце будет с тобой в каждую минуту твоего пути, я буду молиться за тебя каждый день.

— Я вернусь живым и здоровым, — успокаивающе говорит он. — Я буду биться на стороне моего брата Эдуарда, а его никогда не побеждали в бою, только путем предательства. И если мы сможем отвоевать английские земли во Франции, это будет самая славная победа на много поколений вперед.

— Да, — отвечаю я.