М. Маллоу - Пять баксов для доктора Брауна. Книга 5

— Элеоно-ор! — позвала мадам.

Послышались торопливые шаги, портьеры раздвинулись и в комнату вошла настоящая Лорелей: тонкая, белокурая, голубоглазая, с прямым коротким носом, алым ртом — прелесть! Черты лица были, пожалуй, резковаты, да и жестковаты, но в этом был свой шарм. На губах феи блуждала улыбка немножко сонная.

— Йа-а?

— Немка, — подумал М.Р. — Жаль. Ну да ладно, зато хорошенькая.

Мадам сказала девице по-русски. Девица повернулась и пошла. У самого выхода она раздвинула портьеры и вопросительно посмотрела на американца.

За все время, которое понадобилось, чтобы подняться с феей любви в ее комнату, она не произнесла ни одного слова, в комнате долго снимала кружевные перчатки, пока не уложила их на туалетный столик. Принялась за платье.

— Мадемуазель, — засмеялся М.Р., — ну зачем же сами? Я с удовольствием…

Он уже занялся крючками на спине платья.

— …с удовольствием вам помогу.

Крючки были мелкие, было их много, а девица, несмотря на то, что ей велено было стоять смирно, все время оборачивалась. Наконец, волнующий процесс приблизился к завершению. Но приступить к делу американцу не дали: девица сняла платье и принялась развешивать по спинке кровати.

— Мадемуазель! — застонал Маллоу. — Что же вы со мной делаете!

Девица, однако, не впечатлилась. Она не понимала французского. Она взялась за корсет.

— Да черт с ним! — прорычал Маллоу по-английски и повалил девицу на простыни.

— Вай! — взвизгнула та.

Маллоу сел. Он уже ничего не понимал в этой проклятой России. Белокурая девица показала на прическу, взглядом дала понять, что с парикмахерским творением следует обращаться бережно и принялась приводить свои завитушки в порядок.

Американец вынул часы.

— У меня нет времени, понимаешь?

— Йа-а.

— Ну, вот и прекрасно.

Но только тут он ошибся: девица схватила его за руку и продолжала блеять, время от времени протягивая долгие «а-а-а», «у-у-о-о» и «э-э-э». Такого языка Маллоу не слышал никогда в жизни. Он послушал, вздохнул, решил, что не его ума дело разводить сантименты, и только удобно пристроил девицу, как уперся взглядом в фотографическую карточку. С карточки, хранившейся, должно быть, обыкновенно под подушкой, смотрел нескладный парень в форме шоффера, с огромными усами и бестолково выпученными деревенскими зенками. Подпись внизу гласила:

Atelier fur moderne Photographie

P. Sohnvald

Riga

— Ма-артынь, — сказала девица, показывая на усатого.

— Мартин? — переспросил М.Р. Маллоу.

— Йа-а, Мартынь.

Так, значит, Рига. Как там говорил Найтли: «Прекрасный немецкий город и при этом в России». Там должны понимать по-русски. А ведь именно в Риге у Фриде таксомоторный парк!

Это была вторая деталь головоломки. Тем же вечером американец в сопровождении репортера отбыл в Ригу.

— Мистер Саммерс, посмотрите только, как ловко этот автор статьи превращает недостатки машины в ее достоинства! — Долгорукая показала коммерсанту газету. — Коммерческий гений! Слушайте:

Вчера на набережной Невы против английского посольства, поскользнувшись, попал под автомобиль «Фордъ» статский советник Сундуков. Удивительно, что благодаря малому весу фордовской каретки и низкому давлению воздуха в ея пневматических шинах, пострадавший отделался синяками. Подобные качества известной марки необходимы на ее родине, в Северо-американских соединенных штатах, где количество задавленных моторами достигает 200 000 в год.

Дешевизна сырья придает автомобилям «Фордъ» те качества, за которые в автомобилях именитых английских и французских марок покупатель платит многие и многие тысячи рублей золотом. Легкость автомобиля создает малые нагрузки на рессоры и мало изнашивает шины. На этой машине также начисто отсутствуют такие, измучившие опытнейших шофферов, проблемы, как засорение топливного насоса и протекание аккумуляторов, поскольку никаких топливных насосов у этой машины не имеется.

Все засмеялись. Фон Мекк перевела. Княгиня взглядом попросила коммерсанта не обижаться, и Д.Э. опустил ресницы в знак согласия.

— Воображаю, как он отчитывается Форду, — продолжала княгиня. — «Блестящий успех в России: из завезенных два года назад двух сотен таксомоторов «Модели-Т» в Петербурге осталось целых пять, а не два, как это утверждают завистники и злопыхатели!»

— Единственное настоящее достоинство этой машины, — прибавил инженер Кузнецов, — легкость. Да, хотел бы я посмотреть, как выиграет «Модель-Т».

У инженера были абсолютно черные брови, такие же усы и совершенно седые волосы.

— Какое удивительное совпадение, — негромко произнес граф Мордвинов, — стоило появиться этим господам, как количество рекламы «Форд» перешло всякие границы. При том, что они продолжают утверждать, будто не имеют никакого отношения к «Форд Мотор».

— Alexander! — осадила графа Долгорукая.

Повисла тишина.

— Что вы имеете в виду, господин Мордвинов? — весело спросил Саммерс. — Намекаете, что это я пишу заметки?

Отказать в выдержке юной баронессе было нельзя. Не переставая улыбаться, она перевела и это. Княгиня подняла руки и, делая вид, что слегка машет веером, потихоньку изобразила аплодисменты.

— «Модель-Т», — Мордвинов повернулся к двоим джентльменам. — Не «Эрроу», даже не «Рейсер 999», ни даже «Форд-А», а именно «Модель-Т», который вы так восхваляли! Репортер, которого на днях выгнали взашей, именно знает английский. Что вы на это скажете?

Саммерс развел руками, показывая, что сказать на это решительно нечего.

— Помилуйте, граф, — удивился г-н Беляев, — представительство «Форд» дает рекламу «Модели-Т» во всех газетах.

— Александр, как вам не стыдно! — возмутилась Долгорукая. — Зачем это нужно?

— Затем, Софи, что дело здесь не в спорте.

Все молча смотрели на Мордвинова.

— Коммерция чистой воды! — усмехнулся тот. — Неважно, выиграет «Модель-Т» или проиграет — спорт есть спорт. Важно, что вокруг него поднята шумиха. Эти господа — торговые агенты Форда!

— Что же из этого? — невозмутимо сказал Всеволожский. — Бенц торгует своими авто. Лей тоже торгует своими авто, и у него прекрасная, сильная команда.

— «Лорелей» имеет шансы на победу, — граф дернул подбородком, — «Модель-Т» их не имеет. Они не могут этого не понимать.

Вокруг раздавались покашливания.

— Но как же ваше пари? — спросила княгиня. — Вы же заключили пари с… — она сделала многозначительную паузу, — с г-ном Саммерсом.