Ольга Крючкова - Капитан мародеров. Демон Монсегюра

Но вот дверь снова отворилась, появился монах.

– Отец Леопольд примет вас, – произнес он.

Огюст вошел в небольшой кабинет. За столом сидел мужчина в летах. Огюст с неподдельным интересом про себя отметил, что ряса его была терракотового цвета. А на шее высокопоставленного монаха виднелся золотой медальон. Хозяин кабинета оторвался от документов, лежащих на столе, и устремил взор на гостя. Монах, сопровождавший Огюста, плотно закрыл дверь и встал подле нее, скрестив руки на груди.

Отец Леопольд, а это был именно он, и Огюст воззрились друг на друга с нескрываемым взаимным интересом. Все монахи, которых успел увидеть Огюст, здесь в Инвернесс, включая и самого отца Леопольда, были как братья-близнецы похожи друг на друга: седые, потянутые, с военной выправкой.

Отец Леопольд улыбнулся.

– Покажите мне ваш медальон.

Огюст положил медальон на стол перед «терракотовым» монахом. Тот внимательно рассмотрел его и утвердительно кивнул.

– Вне всяких сомнений, именно этот медальон я подарил монсеньору Жаку де Молэ более двадцати лет назад, в бытность его магистрата в Англии.

Шевалье мысленно удивился: «Как можно определить принадлежность медальона великому магистру де Молэ? На нем же изображен только тамплиерский крест и больше ничего! Может быть, отец Леопольд видит то, что не видят другие?»

Отец Леопольд опять улыбнулся. У Огюста возникло чувство, что он читает его мысли.

«Терракотовый» монах не задавал лишних вопросов. Медальон де Молэ, был своего рода паролем. Если человек предъявил его, значит, нуждался в помощи и убежище.

Огюста разместили в небольшой комнате с окном, выходящим на озеро Лох-Несс, из которого открывался живописный вид. Шевалье разложил свои нехитрые пожитки. Статуэтку, сумку с золотом и чашей он убрал в сундук, прикрыв их сверху плащом. Обстановка комнаты в замке Инвернесс в точности напоминала ему обстановку в замке Лимасол, с одной лишь разницей, что там внизу у стен замка плескалось море, а здесь – озеро.

Шевалье с наслаждением освежился из чаши водой, после чего надел темно-синюю рясу. Отец Леопольд позволил новоиспеченному монаху оставить золотой медальон, но предупредил, что на его уровне обучения медальон носить не положено. Из чего Огюст сделал вывод: монахи в синем одеянии занимают низшую ступень иерархии в Инвернессе.

…Распорядок в замке был простым. Подъем на рассвете, утренняя молитва, затем завтрак. После чего каждый обитатель Инвернесса занимался своими обязанностями, положенными по статусу. Колокола замковой часовни отзванивали сексту [83] Секста – полдень. , призывая к обеду. После обеда монахи снова приступали к своим обязанностям.

Монахи, носившие сини одежды, вроде шевалье, занимались перепиской и переводом старинных фолиантов с разных языков в скриптории [84] Скрипторий – специальное место (зал) для переписки книг. . Многие старинные труды находились в плачевном состоянии, поэтому и нуждались в обновлении. Фолиантов было множество: по медицине на арабском языке, по истории на латыни и иврите, по астрологии на фарси, по литературе на греческом. Познания же Огюста, увы, ограничивались латынью и греческим.

Ему дали увесистый философский греческий фолиант для переписки и перевода на французский язык. Он добросовестно выполнял задание. Писал аккуратно разноцветными чернилами, первые буквы глав выделял замысловатыми цветными завитушками. Старший монах, брат Эдвард, следил за работой в скриптории. Посмотрев на переводы шевалье, сделанные в первый день, он остался доволен.

После того, как колокола часовни отзванивали вечерню, монахи собирались в специальном зале на молитву. После ее завершения шли на ужин.

После ужина монахи расходились по своим кельям и предавались личным занятиям. В это время никто никого не тревожил. После нескольких дней пребывания в замке, Огюст начал понимать куда попал. Он предположил, что Инвернесс принадлежал ордену тамплиеров и был своего рода отделом, который собирал редкие древние фолианты, некоторые экземпляры были очень старинными, времен Первого крестового похода.

На основании своих наблюдений, шевалье сделал вывод: Инвернесс своеобразный энциклопедический отдел, в котором приводили в порядок интеллектуальное наследие, возможно, готовили для последующего использования. Но у него возникал естественный вопрос: «Какого именно? «Синие» монахи переписывали и переводили труды, которые можно просто прочитать для общего развития образованному человеку. Что же тогда переводили «зеленые»? И чем вообще они занимались? По иерархической лестнице они стояли на ступень выше «синих», значит, их работа была связана с более редкими или даже магическими фолиантами. О «терракотовых» Огюст пока не думал, – не все сразу. Для начала, он решил прояснить ситуацию с «зелеными» братьями-монахами. У шевалье возникло чувство, что в замке не все так просто, как кажется на первый взгляд новичка.

Огюст уединился в своей крошечной келье. Из окна подул свежий весенний ветерок. Шевалье машинально посмотрел в окно:

– О, нет! Опять эта длинная шея с головой дракона прямо у подножья горы!

В тот же момент голова и шея нырнули, по воде пошла крупная рябь. Огюсту показалось, что водяной дракон движется к горе, на которой стоит замок. По воде что-то ударило, возможно, хвост чудовища.

– Может оно живет в пещерах под горой? – предположил Огюст. – Надо бы расспросить брата Эдварда… Он в замке давно, и наверняка многое знает…

На следующее утро после завтрака, шевалье принялся за перевод вверенного его трудам увесистого греческого фолианта. Когда мимо проходил брат Эдвард, новичок, набравшись дерзости, спросил:

– Скажите, брат Эдвард, в озере живет водяной дракон?

Монах отреагировал на вопрос спокойно:

– Да, действительно, в озере Лох-Несс живет водяной дракон с незапамятных времен. Откуда он взялся, никто не знает, он совершенно безобидный и еще никого из монахов не съел. Но в озере лучше не купаться и на лодке не плавать.

Огюст вполне удовлетворился ответом старшего монаха и вернулся к прерванному переводу.

…В начале лета шевалье переместился наверх по иерархической лестнице. Ему выдали одежду зеленого цвета. Огюст недоумевал, чем было вызвано такое скоропалительное повышение. Возможно, медальон де Молэ сыграл решающую роль. Теперь он с полным правом его носил, несмотря на то, что у остальных «зеленых» братьев медальоны были из серебра.

Брат Огюст приступил к выполнению новых обязанностей. Старший брат Катберт выдал ему фолиант на древнем аккадском языке. Разумеется, Огюст его не знал. Внешне фолиант выглядел вполне прилично, его надо было просто скопировать. Шевалье с усердием принялся за работу, тщательно копируя все значки и завитушки в новом экземпляре, совершенно не понимая их смысла и оставляя место для иллюстраций, которые изображали развитие драконов от зародышевого состояния в яйце до взрослой особи.