Понсон Террайль - Тайны Парижа

– Вы ошибаетесь! Я знаю законы, и мне известно, что вы имеете право убить меня, если я покрою позором ваше имя.

– Ну, так берегитесь! – воскликнул граф запальчиво. Сначала графиня ничего не ответила и только сделала шаг назад. Затем, как оскорбленная королева, она указала мужу на дверь.

– Уходите, – сказала она, – уходите!

Граф д'Асти вышел с бешенством и отчаянием в сердце. Он поднялся в свою комнату, заперся в ней и зарыдал, как ребенок.

Вечером того дня, когда граф д'Асти прибыл в Баден, часов около одиннадцати, когда жизнь маленького городка начинала уже затихать и казино приготовилось закрыть свои гостеприимные двери, в то время как игроки возвращались домой, подсчитывая в уме выигрыш или проигрыш, почтовая карета остановилась у ворот дома, смежного с тем, который занимал граф д'Асти с супругой в Лихтентальской аллее. Улица была пуста, и в доме графа все огни уже были потушены.

На шум колес ворота дома отворились. Какой-то человек вышел навстречу приехавшим и поспешил распахнуть дверцы кареты. Это был не кто иной, как тот человек, которого Дама в черной перчатке называла Германом и которого мы знаем под именем графа Арлева. Из кареты вышли молодая женщина и молодой человек. Это были, как читатель, может быть, уже догадался, Дама в черной перчатке и Арман.

– Здравствуйте, Герман, – сказала молодая женщина, соскакивая с подножки экипажа.

Майор почтительно поклонился ей и предложил руку.

– Все ли готово в доме?

– Все, сударыня.

Она обернулась к Арману.

– Вот, – проговорила она, – позвольте представить вам майора, с которым вы уже знакомы отчасти… вы встречались с ним в Нормандии.

Майор и Арман обменялись поклонами. Дама в черной перчатке вошла в дом, предшествуемая майором и сопровождаемая Арманом, не преминув удостовериться, что улица пуста и никто не видел ее, когда она выходила из кареты.

Майор провел путешественницу в первый этаж и распахнул перед ней двери гостиной с темными обоями. Арман последовал за своей спутницей и невольно вздрогнул.

Темные обои и всю обстановку этой комнаты он уже видел раньше, когда однажды вечером проник через окно в комнату на площади Эстрапад. Вся меблировка была перевезена оттуда в Баден. Арман вспомнил, что там, на камине, он видел какой-то бюст, закутанный в черный креп. Этот самый бюст стоял и теперь на камине гостиной, и глаза Армана с недоумением остановились на нем. Дама в черной перчатке прошептала несколько слов на ухо майору. Майор вышел из комнаты. Тогда молодая женщина указала Арману на кресло подле себя.

– Теперь, друг мой, нам надо поговорить.

– Я слушаю вас.

– Прошло уже две недели с тех пор, как вы следуете за мной, исполняете все мои капризы, ни о чем не расспрашивая меня и не зная ни места, куда мы направляемся, ни цели, которую я преследую.

– Я следую за вами, и с меня этого вполне достаточно. Она с улыбкой посмотрела на молодого человека.

– Я следую за вами и люблю вас, – повторил он.

– А я, – сказала Дама в черной перчатке, – питаю к вам привязанность сестры и, быть может, полюблю вас когда-нибудь, если…

– О, говорите! – воскликнул Арман со своей обычной горячностью. – Я готов для вас на все!

Дама в черной перчатке пристально посмотрела на молодого человека.

– Вы храбры? – спросила она.

– Мне так кажется.

– Терпеливы?

– Да.

– Умеете ли вы владеть собою?

– У меня хватит силы сделать все, что бы вы ни приказали.

Она протянула по направлению к бюсту руку, по-прежнему затянутую в черную перчатку.

– Вы знаете, – сказала она, – что на мне лежит мрачная и ужасная миссия. Мой долг отомстить за одну смерть – за «его» смерть!

– Ах, я верно угадал, – прошептал сын полковника.

– Этого умершего, – продолжала она медленным и глухим голосом, – я любила… любила до обожания… до фанатизма… как я, быть может, полюблю вас, если…

– Если? – весь дрожа спросил Арман.

– Если вы примете участие в моем деле, цель которого – отмщение и искупление.

– Вы уже знаете, что я принадлежу вам. Располагайте мною…

– Итак, – продолжала она, – этот человек, которого я любила, этот дорогой усопший, бюст которого вы видите здесь, был убит… убит не обыкновенным разбойником, вором с большой дороги… О, нет!

И она глухо рассмеялась.

– О, нет! – повторила она. – Нет! Его убийцы были люди высшего света, блестящие аристократы, прожигатели жизни… Они образовали сообщество с целью грабежа и воровства…

– Подлецы! – прошептал Арман.

– Вы присутствовали при смерти одного из них.

– Капитана Лемблена, не правда ли?

– Да, и между ними есть еще некоторые, которые до сих пор наслаждаются жизнью; их-то я и хочу поразить – одних в материальном благосостоянии, другим нанести удар в их любви, третьих поразить в их детях.

Если бы Арман мог понять последние слова этой мстительницы, он, конечно, содрогнулся бы. Она продолжала:

– Если вы меня действительно любите, если вы не хотите, чтобы я снова скрылась от вас, чтобы я не лишала вас своего присутствия, если вы сохранили еще надежду победить меня, то вы должны служить мне.

– Я буду вашим рабом!

– Вы должны быть и более и менее, чем рабом… вы должны сделаться в моих руках орудием.

– Я готов на все!

– Берегитесь, – остановила его Дама в черной перчатке. – Быть может, требования мои покажутся вам слишком странными. Вы не откажетесь?

– Скажите лучше их скорее! – воскликнул Арман в порыве увлечения.

– Хорошо, так слушайте же, – продолжала она. – Завтра я укажу вам одну женщину. Эта женщина молода, прекрасна, носит знатное имя.

– Что же дальше? – спросил Арман.

– Мне нужно, – продолжала Дама в черной перчатке, – чтобы вы следовали за нею повсюду; чтобы вы везде попадались ей на глаза и притворились влюбленным в нее.

– Но я люблю вас и никогда…

– Это необходимо. Эта женщина должна через месяц отдать вам свое сердце.

Арман закрыл лицо руками.

– Боже мой! – прошептал он.

– Выбирайте, – сказала Дама в черной перчатке, – или уехать и больше никогда не видать меня, или повиноваться мне!

– Я повинуюсь, – пробормотал молодой человек, опуская голову.

В Бадене есть одно место, хорошо известное всем туристам.

Это замок Эберштейн. История развалин, относящихся к временам феодалов, и реставрация их владетелями Бадена не имеет к нашему рассказу ни малейшего отношения, во вам необходимо набросать краткий очерк топографии местности, где они расположены.

В конце Лихтентальской аллеи дорога, миновав монастырь и маленькую деревню того же имени, внезапно разветвляется. Одна ветвь идет по долине вправо к прелестному ручейку, через который в черте города переброшено много прелестных, кокетливых мостиков. Эта дорога ведет. к знаменитому водопаду Гарользау. Другая поднимается влево сначала довольно отлого, затем становится все круче и каменистее и ведет к замку Эберштейн. Достигнув вершины горы или, вернее, хребта горной цепи, дорога идет уступами, вертясь на одном месте, как железная дорога в Со.