Понсон Террайль - Тайны Парижа

– А вы верите им?

– Конечно. И она сказала, что если я убью вас, то мне повезет, и вот теперь я хочу убить вас.

Граф вздрогнул и пристально посмотрел на своего собеседника.

Во всякое другое время граф д'Асти ограничился бы тем, что пожал бы плечами, оттолкнул виконта и отправился своей дорогой. Но теперь он был так расстроен и утомлен жизнью, так полон того отчаяния, о котором говорит Данте, что с грустной и покорной улыбкой принял вызов виконта.

– Конечно, – заметил он, – раз вы хотите драться, я не имею достаточно веских причин отказать вам в этом. Я так же мало ценю жизнь, как и вы; быть может, Провидению угодно, чтобы мы оба погибли от шпаги, мы, получившие благодаря ей средства к жизни. Вы убьете меня, а кто-нибудь другой убьет вас.

– Это возможно, – согласился виконт, не слушая графа, а думая о системе «trente-et-quarante».

– Ваш час? – спросил граф д'Асти.

– Завтра, в семь часов утра. – Где?

– Где вам будет угодно.

– Есть у вас секунданты?

– Нет, но я найду их.

– Так, значит, за монастырем, в Лихтентале.

– Идет, – согласился игрок.

Они обменялись поклонами. Виконт де Р. направился в гостиницу «Франция», где он остановился.

– Господин виконт, – сказал ему мальчик, который обыкновенно оставался в конторе до тех пор, пока все обитатели гостиницы не вернутся домой, – двое ваших друзей только что спрашивали о вас.

«У меня нет друзей», – с удивлением сказал себе виконт. – Оставили они карточки? – прибавил он вслух.

– Они ждут господина виконта в его комнате. Виконт собрался было уже подняться наверх.

– А еще, – прибавил мальчик, – вам принесли письмо.

Виконт разорвал конверт и увидал чек на тридцать тысяч франков.

Двое друзей, ожидавших его в комнате, были ему совершенно незнакомы. Это были два прекрасно одетых во все черное джентльмена лет тридцати-сорока, со смуглыми лицами и южным акцентом.

– Господин виконт, – сказал один из них, – мы знаем, что завтра вы деретесь с графом д'Асти, и предлагаем себя в ваши секунданты.

– Мы заедем за вами ровно в шесть часов в карете, – прибавил другой, – и привезем с собою шпаги.

Они раскланялись и вышли.

В это же самое время граф д'Асти звонил у ворот дома, который занимал майор Арлев; одна из стен этого дома прилегала к его отелю. Около кровати Армана сидел граф Арлев. Молодой человек был ранен в плечо, и этот удар, нанесенный сильнее, чем следовало, вопреки наставлению, полученному мнимым флорентийским маркизом, вызвал у раненого глубокий обморок.

Но майор Арлев, как читателям известно, обладал некоторыми познаниями по части хирургии и с той же уверенностью и знанием, которые он выказал при определении смертельной раны капитана Гектора Лемблена, он предсказал, что молодой человек оправится через неделю.

Когда д'Асти вошел в комнату, майор сидел у изголовья кровати Армана. Последний, несмотря на легкую лихорадку, весело беседовал с ним.

– Здравствуйте, граф, – приветствовал графа д'Асти майор, – вы очень любезны, что пришли навестить своего крестника.

Граф пожал руку майору и поклонился Арману.

– Как вы себя чувствуете? – спросил он, тщетно стараясь придать своему голосу оттенок сочувствия.

– Лучше, граф, гораздо лучше.

– Не чувствуете боли?

– Почти совсем не чувствую. Граф печально улыбнулся.

– Я пришел проститься с вами.

– Как! Вы уезжаете?

– Графиня и я рассчитывали завтра вечером уехать из Бадена.

– И вернуться в Париж?

– Да, но судьба может распорядиться иначе.

– Что вы хотите этим сказать, граф?

– Вы дрались сегодня, а я дерусь завтра.

– Вы! – вскричал майор с искусно разыгранным удивлением.

– Да, граф, я.

– С кем же? И по какому поводу?

– Я дерусь с одним неудачным игроком, виконтом де Р., которому досадно видеть мое счастье в игре.

– Но это безрассудство, любезный граф!

– Не далее как сегодня утром я согласился бы с вами, но вечером я был возбужден, меня лихорадило, и я принял вызов виконта. Вы догадываетесь теперь о причине моего посещения?

– Я буду вашим секундантом, – заявил майор. – Но мне кажется, что наш молодой друг не в состоянии ехать с нами.

– Я согласен с вами.

– И если у вас нет под рукой никого…

– Решительно никого.

– То я берусь устроить ваше дело, любезный граф. В отеле «Англия» живет немец – капитан, служивший еще при Наполеоне, и я уведомлю его. Он будет в восторге оказать вам эту услугу.

– Отлично, – согласился граф.

– Где назначено место поединка?

– В Лихтентале, за монастырем.

– В котором часу?

– В семь часов утра.

– Мы явимся к вам в шесть.

Граф д'Асти поговорил еще несколько минут с Арманом и майором, затем простился с ними и возвратился домой.

– Как здоровье графини? – осведомился он у горничной.

– Графиня снова легла в постель, у нее продолжается лихорадка.

Еще накануне д'Асти поднялся бы в комнату жены, не колеблясь и не сомневаясь, что его впустят туда. Но после ссоры, развившейся между ними, он не решился на это и заперся в своей комнате. Не успел граф уйти из комнаты, где лежал Арман, как в ней бесшумно отворилась дверь, и Дама в черной перчатке появилась на пороге. Она села около него, взяла его руки в свои и спросила:

– Как вы себя чувствуете теперь, друг мой?

Ее голос звучал так ласково и нежно, что раненый вздрогнул от радости.

– Я не чувствую никакой боли, – ответил он, – особенно когда вижу вас… да притом это простая царапина.

– Скажите лучше, что ваш противник глупец, нарушивший мои приказания. Этот сумасшедший чуть было не убил вас.

Очаровательная улыбка озарила лицо молодого безумца.

– Ну, что же, – возразил он, – я умер бы за вас… Она судорожно сжала его руку.

– Вы ребенок, – прошептала она, – благородный, но безрассудный ребенок, которого я награжу когда-нибудь за преданность, выказываемую по отношению ко мне… а пока вы должны жить, и жить ради любви графини.

При этих словах Арман побледнел и вздрогнул.

– Ах! – воскликнул он. – Неужели еще не все?

– Нет еще.

– Что же я должен еще исполнить?

– Она должна полюбить вас… необходимо… Дама в черной перчатке с минуту колебалась.

– Нет, – сказала она. – К чему? К чему посвящать вас в тайны вашей будущей роли? У вас может не хватить мужества.

– Значит, эта роль отвратительна? – спросил в волнении Арман.

– Нет, но надо сильно любить меня, чтобы выполнить ее до конца.

– О, я люблю вас! – в порыве страсти вскричал он, обвороженный взглядом и улыбкой этой странной женщины.

– Вы будете повиноваться мне?

– Разве вы можете в этом сомневаться?

– Нет, и в доказательство этого приказываю вам молчать, – шутливо сказала она, вновь взяв его за руку.

– Почему?