Николай Дмитриев - Рубин из короны Витовта

На поляне установили шатёр, в чаще, у самого шляха, тайком разместили дозорцев, а сам Шомоши в сопровождении лесовика Скочиляса, пользуясь звериными тропами, вдоль ручья прошёл напрямую к началу дорожного поворота. Там Ференц присмотрел новый выход из лесу, и в его голове возник чёткий план будущих действий.

Если тут посадить пару дозорцев, то при появлении любого всадника они, проскочив напрямую, успеют оповестить отряд раньше, чем те, кто едет шляхом, минуют поворот и выйдут к месту засады. Кроме того, в результате разведки возникла мысль выслать часть отряда по новопроложенной тропе в обход, а значит, получить возможность напасть сзади.

Учёл Шомоши и то, что его люди уже разделились на две неравные части. Меньшую составляли шляхтичи, рыцари, а большую – разбойники Вилька, с которыми тот учинил нападение на заезд. Такое деление непременно обещало удачу, и Ференц сразу же приказал Скочилясу сделать проложенную ими тропу шире, чтобы по ней можно было легко проехать.

А дальше началось томительное ожидание… Сидя у своего шатра, Шомоши в который раз прикидывал все обстоятельства. С одной стороны, приятно вспоминался намёк гетмана на добрый маеток (в том, что при успехе так и будет, Шомоши не сомневался). С другой же стороны, дело могло повернуться совсем не так, как он рассчитывает, и что ждёт тогда его самого, рыцарь тоже прекрасно понимал.

Внезапно в отдалённом углу поляны поднялся гвалт, и возникла непонятная толчея. Сейчас же туда побежала разбойничья «пехота», и Шомоши, решив, что там возникла какая-то ссора, сердито бросил Вильку, торчавшему рядом:

– Похоже, это твои гармидер [192]подняли. Иди и разберись!

Вильк послушно побежал туда, но почти сразу вернулся в сопровождении запыхавшегося воина, который, как сразу припомнил Шомоши, должен был находиться в дальнем дозоре. Ференц хотел было спросить, что случилось, но не успел он открыть рот, как посланец выпалил:

– Ваша честь, там, на шляху, еретики!

– Какие ещё еретики? – несколько растерялся Ференц. – С чего ты взял?

– Гуситы! Я воевал против них, я знаю!

– Что ты знаешь? – Шомоши вскочил на ноги. – Говори толком!

– Они обозом идут, – дозорец малость отдышался и заговорил толково: – Много. Впереди рыцари. На шлемах забрала в виде клюва. У некоторых палицы «моргенштерны» [193], а у одного какая-то труба на палке. Думаю, это передовая застава!

Рассказ был точен, именно так должны были выглядеть гуситы, и теперь Шомоши лихорадочно решал, как правильнее поступить. Конечно, можно было и отсидеться в лесу, но если дозорец прав – это не поможет. Нападать самому было безумием и одновременно, если воин ошибся, а на шляху сейчас те, кого они ждут, то отказ от нападения – недопустимая ошибка.

Нет, любым способом необходимо было всё уточнить, и Шомоши решительно крикнул:

– Действуем!

Поскольку план нападения был тщательно разработан заранее, то каждый знал, что ему делать. Теперь впереди были или переговоры, или стычка, поэтому все поспешно разбирали оружие, выводили коней, и вскоре воины пешей засады побежали в обход, а сам Шомоши в сопровождении рыцарей выехал на шлях.

Едва рыцари Шомоши успели выстроиться поперёк дороги, как из-за поворота выехали неизвестные всадники. Углядев отряд, загородивший шлях, они остановились и вроде как начали совещаться. Заметив это, Шомоши обернулся и кивнул Вильку, который вместе со Скочилясом был чуть позади:

– Скачи, узнай кто это!

Вильк сразу же послал коня вперёд и, подскакав к всадникам, что-то спросил. Потом развернулся, галопом погнал назад и, ещё не успев остановиться, выкрикнул:

– Похоже, то правда чехи!.. Главный у них – пан Вацлав из Кралева!

Это имя разъяснило Ференцу всё. Шомоши вспомнил Луческ, где только что названный пан Вацлав сопровождал не кого-то там, а самого цесаря. Сомнений больше не осталось, и Шомоши, ничего не объясняя, повернулся к Скочилясу:

– Сигнал!

Скочиляс уже давно держал рог наготове и, мгновенно подняв его как можно выше, принялся трубить изо всех сил. Лес откликнулся эхом, и сразу что-то изменилось, потому что чешские всадники заметно всполошились и кое-кто начал поворачивать коней. Дождавшись, когда из-за поворота явственно долетел гвалт, Шомоши молча махнул рукой.

По этому приказу рыцарские копья опустились вровень с конскими ушами, шпоры впились в лошадиные бока, и маленький отряд, медленно разгоняясь, тяжёлой рысью пошёл в атаку. Однако обычной стычки всадников не вышло. Чехи не сразу заметили движение рыцарей, и потому, когда они снова принялись поворачивать коней, чтобы отразить нападение, у них вместо ровной шеренги образовалась куча мала. Именно в этот, такой удачный для рыцарей Ференца момент произошло столкновение.

Ловко сбив копьём своего противника, Шомоши из-за отсутствия плотного вражеского строя удачно проскочил вперёд и осадил коня только перед возом. Вооружённый возчик, увидав Шомоши, бросил вожжи и сумел мощным ударом фальшиона перерубить рыцарское копьё.

Однако Ференц перегнулся в седле и остатком древка столкнул возчика коням под копыта. Потом, швырнув обломок в сторону, Шомоши выхватил меч и увидел, что крышка воза сплошная, и к тому же с одной стороны закрыта на висячий замок.

Не колеблясь, Ференц взмахнул мечом и с одного удара снёс замок прочь. После этого, уже не обращая внимания на то, что делается кругом, Шомоши откинул крышку и увидал, что под ней спрятан сравнительно небольшой, но роскошно отделанный сундучок. Ещё не веря в такое счастливое стечение обстоятельств, Шомоши концом меча отковырнул крышку сундучка и замер. Там на расшитой бархатной подушке лежала королевская корона… Какой-то миг Шомоши любовался завораживающим блеском драгоценных камней, а когда поднял голову, его вдруг ослепила яркая огненная вспышка. Одновременно будто конь ударил Ференца в грудь – и рыцарь, теряя сознание, вывалился из седла…

Паоло Скаретти осторожно выглянул из-за дерева и стал приглядываться. Весь его немалый опыт подсказывал: недавно тут произошла крупная стычка. Обочины по обе стороны шляха были вытоптаны конскими копытами, кругом раскиданы обломки, а в кустах, окружавших дорогу, виднелись неровные проходы, похоже, оставшиеся от тех, кто перепуганный насмерть, словно зубр, ломился в спасительную чащу.

Ветка, треснувшая за спиной Паоло, заставила его резко обернуться. Как и побаивался Скаретти, какие-то разбойники были ещё тут. По крайней мере, один из них, одетый как лесовик в меховую безрукавку и кожаные постолы, но с мисюркой на голове и с фальшионом в руке, только что вылез из кустов и теперь присматривался к монаху, явно решая, что делать дальше.