Уилбур Смит - И плачут ангелы

Ральф засмеялся и поехал в Кингс-Линн.

Как он и ожидал, возле дома царила суматоха. В загоне бродили какие-то чужие лошади, и среди них — белые мулы мистера Родса, которых ни с чьими не спутаешь. Сама карета, поблескивая свежей краской, стояла под деревьями во дворе, а упряжь была аккуратно сложена в кладовке возле конюшни.

Значит, Родс здесь! Ральф пришел в бешенство. Ненависть жгла нутро, словно дешевое вино, и к горлу подступила желчь. Он с усилием сглотнул, обуздывая ярость, и прыжком соскочил на землю.

Двое чернокожих конюхов тут же подбежали к гостю. Один увел лошадь, другой взял одеяло, седельные сумки и ружье и помчался с ними к дому. Последовавший за конюхом Ральф не успел еще дойти до крыльца, как из дверей вышел Зуга Баллантайн, прикрывая глаза от солнца салфеткой и что-то дожевывая на ходу.

— Ральф, сынок! Я ждал тебя только к вечеру.

Ральф подбежал к отцу, и они обнялись. Потом Зуга взял его под локоть и повел на веранду, увешанную трофеями: длинными витыми рогами куду и антилоп канна, а также блестящими ятаганами рогов лошадиных антилоп. Двойную дверь, ведущую в столовую, с обеих сторон охраняли громадные бивни слона, которого майор Баллантайн убил там, где теперь находилась шахта Харкнесса. В обхвате каждый изогнутый слоновий клык был толще бедра самой полной женщины, а чтобы дотянуться до кончика, приходилось вставать на цыпочки.

Отец и сын вошли в столовую. Ослепительное сияние африканского полудня сменилось прохладным полумраком. Пол в доме был сделан из тикового дерева, как и балки крыши, покрытой сухой травой. Длинный обеденный стол и стулья с сиденьями из кожаных ремешков Ян Черут смастерил из местной древесины, зато серебряный сервиз привезли из Кингс-Линн в Англии — родового гнезда Баллантайнов. Оба поместья носили одно имя, но на этом их сходство заканчивалось.

В дальнем конце стола стоял пустой стул Зуги, напротив него возвышалась знакомая фигура.

— А, Ральф, рад тебя видеть! — Мистер Родс поднял взлохмаченную голову.

Ни в голосе, ни в глазах Родса не чувствовалось враждебности. Неужели он и вправду забыл о споре по поводу угольного месторождения?

Ральфу пришлось приложить усилие, чтобы ответить столь же дружелюбно. Он даже сумел улыбнуться, пожимая широкую ладонь с выступающими костяшками.

— Как поживаете, сэр?

Из-за сердечной недостаточности кожа у мистера Родса была холодной, как у рептилии. Ральф с облегчением выпустил его руку, сомневаясь, что сможет долго скрывать свои истинные чувства под взглядом этих гипнотических глаз.

Здесь собрались все приближенные мистера Родса. Место по правую руку от него, как обычно, занимал обходительный доктор.

— Баллантайн-младший! — холодно произнес он, протягивая руку, но не вставая.

— Джеймсон! — фамильярно кивнул Ральф, прекрасно зная, что намеренный пропуск титула разозлит коротышку-доктора не меньше, чем снисходительное обращение «младший» задело самого Ральфа.

Гостя, сидевшего по другую сторону мистера Родса, Ральф увидеть не ожидал: генерал Мунго Сент-Джон впервые появился в Кингс-Линн. Много лет назад, задолго до того, как Ральф уехал из Кимберли на север, сухощавый одноглазый военный и Луиза, жена Зуги Баллантайна, были близки. Ральф никогда не расспрашивал ни об этих отношениях, ни об окружавшем их скандале, но Луиза Баллантайн неспроста не выходила к гостям. И если Зуга Баллантайн уступил настояниям мистера Родса, пригласив генерала, то на это наверняка нашлась веская причина.

Пожимая руку Баллантайну-младшему, Мунго Сент-Джон оскалился в улыбке. Несмотря на неприязнь родни к генералу, Ральф втайне восхищался этим человеком, похожим на пирата из приключенческого романа, и вполне искренне улыбнулся в ответ.

За столом также присутствовали прочие влиятельные фигуры, что подтверждало догадку Ральфа: происходит нечто важное. Скорее всего встречу решили провести в Кингс-Линн, чтобы сохранить ее в тайне, что не удалось бы сделать в Булавайо. Каждого гостя выбрал и пригласил лично мистер Родс, а вовсе не Зуга Баллантайн.

Помимо Джеймсона и Сент-Джона, среди гостей присутствовал Перси Фицпатрик, компаньон горнодобывающей компании «Корнер-хаус» и выдающийся представитель Горной палаты Витватерсранда, которая состояла из владельцев золотых шахт Йоханнесбурга. Энергичный и привлекательный, с белой кожей и рыжими волосами, этот молодой человек успел многое испробовать в жизни: служил клерком в банке, работал погонщиком, разводил цитрусовые, в качестве гида водил по Африке экспедицию лорда Рэндольфа Черчилля, писал книги, а также стал золотым магнатом. Много лет спустя Ральф задумается над иронией судьбы: последующие поколения запомнят Перси Фицпатрика лишь как автора сентиментальной книги о собаке по имени Джок.

Рядом с Фицпатриком сидел достопочтенный Бобби Уайт, судя по мундиру, штаб-офицер, привлекательный и приятный молодой британец из знатной семьи, каких и предпочитал мистер Родс. Уайт только что вернулся из Йоханнесбурга, куда ездил по просьбе мистера Родса.

Сидящий по другую сторону Бобби Уайта Джон Уиллоби когда-то служил заместителем командующего первой колонной поселенцев, которые заселили Форт-Солсбери и Машоналенд, и в составе отряда Джеймсона принимал участие в разгроме Лобенгулы. Объединенная компания Уиллоби, владеющая почти миллионом акров лучших сельскохозяйственных угодий в Родезии, была конкурентом компании Ральфа, поэтому Баллантайн и Уиллоби приветствовали друг друга весьма сдержанно.

За столом также присутствовал доктор Резерфорд Хэррис, первый секретарь Британской южноафриканской компании, член политической партии мистера Родса, представляющий избирательный округ Кимберли в парламенте Кейптауна. Ральф не доверял этому неразговорчивому человеку со зловещим взглядом, считая его преданным подручным мистера Родса.

В конце стола Ральф лицом к лицу столкнулся с братом и на долю секунды замер, но, увидев отчаянную мольбу в глазах Джордана, коротко пожал протянутую руку, поприветствовав его без улыбки, бесстрастным тоном, словно чужого.

Слуга в длинном белом одеянии, опоясанный красным кушаком, торопливо приготовил место для Ральфа рядом с Зугой, во главе стола.

Прерванная появлением Ральфа беседа вновь оживленно потекла, направляемая мистером Родсом.

— Как успехи в приручении зебр? — поинтересовался он.

Зуга покачал головой:

— Это был жест отчаяния, с самого начала обреченный на неудачу. И все же, учитывая, что из стотысячного стада в Матабелеленде после эпидемии осталось едва ли пятьсот голов скота, мы хватались за любую соломинку.

— Говорят, что буйволы полностью вымерли от чумы, — заметил доктор Джеймсон. — Как вы полагаете, майор, это действительно так?