Станислав Рем - За тихой и темной рекой

На последнем слове Белый сделал ударение. Баленский понял. Он утвердительно кивнул и тут же покинул кабинет. Ждать его пришлось недолго. Через две минуты совещание продолжилось. Но первым слово на сей раз попросил Олег Владимирович.

— Господа! Позвольте высказать соображения, — Белый машинально тронул карман с трубкой. — До сих пор китайцы обстреливали прибрежную часть города. Теперь по поводу сообщения господина капитана. В том, что они не меняют орудийные позиции, ничего странного нет. Пушки у них, судя по всему, старые, тяжёлые особо не натаскаешься. Они позиции менять не станут. Так что операция вполне возможна. И необходима. А вот с эвакуацией местного населения я бы не спешил.

— А если не все орудия выведут из строя? — тут же спросил Баленский.

— Значит, мы не зря затевали… спектакль, — ответил Белый.

— Какой спектакль? — поинтересовался полицмейстер, но губернатор кивком остановил его в дальнейшем желании задавать подобные вопросы.

— Ваше высокопревосходительство, я поддерживаю план господ артиллеристов, — выдохнул советник.

— Красиво расписали… — генерал-губернатор закинул руки за спину и выпрямился, чем сразу стал походить на старого, гордого павлина. — Будто вам известен каждый их шаг.

— Шаги, конечно, не известны. Расчёт, — ответил советник.

Баленский улыбнулся и махнул рукой:

— Будь по-вашему. Ещё какие вопросы?

— Никак нет, — за всех ответил капитан Ланкин.

— Когда отправляетесь? — поинтересовался губернатор.

— Сегодня пополудни, — ответил Рыбкин.

— Что ж, господа, — Баленский перекрестился. — С богом!

Как только офицеры с советником покинули апартаменты губернатора, Станислав Валерианович поинтересовался:

— Как вам наш план, Олег Владимирович?

— Авантюра, — выйдя на крыльцо особняка, Белый вынул трубку из кармана и принялся набивать её табаком, — Отчего вы решили, что китайцы вот так запросто отдадут склад? Там ведь наверняка усиленная охрана. И чтобы её ликвидировать, нужно незаметно приблизиться. А ваши увальни на подобное способны? Хотя, если сидеть и ничего не предпринимать, будет ещё хуже. Потому я вас и поддержал.

— Спасибо. Да, наши солдаты к врагу бесшумно не подберутся. Зато на это способны картавкинские казачки. Ещё одна причина, по коей надобно ехать в Марковскую.

Олег Владимирович вскинул голову:

— То есть вы лично решили возглавить операцию, так следует понимать?

— Ну, конечно, — на лице поручика промелькнула открытая, незащищённая улыбка. — Не Сергея же Ивановича посылать? — Рыбкин кивнул в сторону удаляющегося к Набережной Ланкина.

— Соглашусь, — Олег Владимирович с удовольствием затянулся дымком.

В сей момент к уединившимся подошел господин Киселёв:

— Секретничаем, господа офицеры?

— Да вот, — первым отреагировал Олег Владимирович и кивнул на поручика. — Решили мы со Станиславом Валериановичем выполнить сегодня ночью задуманную операцию.

— Шутить изволите? — Владимир Сергеевич недоверчиво посмотрел сначала на Белого, а после на поручика.

Станислав Валерианович под пристальным взором полицмейстера в недоумении пожал плечами. Он и сам был в растерянности от столь неожиданных слов Белого.

Полицмейстер снова перевёл взгляд на советника:

— Насколько мне помнится, вас прислали к нам совсем за другой надобностью. И уж точно — не проводить военные действия. Не дай боже, что с вами случится? Да с нас три шкуры снимут!

— Владимир Сергеевич, — в голосе Белого слышалась твёрдость, — прошу отметить, я не столичный гость, а такой же офицер, как и все здесь присутствующие. Я вправе самостоятельно принимать решения, которые идут на пользу Отечеству. На данный момент от меня пользы будет больше именно здесь.

— А ежели… — полицмейстер вдохнул побольше воздуху, но, бросив взгляд на Рыбкина, попросил: — Олег Владимирович, можно вас?

Белый отошёл с ним в глубь парка.

— Олег Владимирович, — негромко начал Киселёв. — Не знаю, что у вас на уме, но ваши действия мне не понятны. Вы покидаете город, а одновременно шпион, как вы утверждаете, попробует связаться с китайцами? И что далее? Или прикажете мне заниматься поимкой шпиона?

— Владимир Сергеевич, — Белый отставил трубку в сторону. — В данной ситуации самый лучший выход «запечатать» агента в городе — это не дать китайцам вступить в Благовещенск.

— Вы до сих пор подозреваете Индурова? — поинтересовался полицмейстер.

— Не знаю. И да и нет.

— Утром с поста прибыл посыльный от Селезнёва. Ночью на переправе произошло нечто неожиданное. Вроде бы нападение, однако китайцы плотом не воспользовались и лодок наутро на противоположном берегу Зеи не было. Индуров вёл себя, судя по письменному докладу, довольно любопытно. Оборону держал вместе со всеми. Селезнёву показалось, что капитан хотел его убить. Но, кто его знает, так оно или нет. Что-либо инкриминировать штабс-капитану за последние сутки мы не можем.

— Может, штабс-капитан тут вовсе и ни при чём, — Белый выбил из трубки табак и спрятал её в карман. — А истинный враг сейчас сидит где-то возле и чаи гоняет. Это тоже причина моей поездки в Марковскую… Понимаете, Владимир Сергеевич, я словно легавая чувствую — ответ где-то рядом, он буквально под носом лежит. Мне нужно лично провести операцию вместе с Рыбкиным. Именно она должна стать переломным моментом во всей этой истории. По крайней мере я на это надеюсь. Предатель прекрасно понимает: удар врагу мы обязательно нанесём. И вот тогда многое вскроется. Предателю необходимо, чтобы ихэтуани захватили город. Если этого не произойдёт, он — труп. А мне необходимо с доверенным китайцем атамана Картавкина пообщаться. Может, он мне с глазу на глаз более обширную информацию даст.

Белый посмотрел на крыльцо. Перед штакетником маячил Кнутов, с нетерпением посматривая на собеседников.

— По вашу душу, Владимир Сергеевич?

Киселёв поманил старшего следователя жестом. Анисим Ильич стремглав устремился к полицмейстеру.

— Мне тут мысль одна в голову пришла. Пока чай пил, — Кнутов быстрым движением облизал пересохшие губы. — Помните, господин полковник, вы как-то говорили, будто покойный Никодимов, околоточный, что присматривал за китайским переулком, раньше жил во Владивостоке?

— Ну, — с недоумением проговорил Киселёв. — Да, он лет десять прожил в Приморье.

— А помните о той… фразе старика китайца? Про чужого хунхуза?

— Не хунхуза, а китайца, — встрял в разговор Белый, почуяв, что Кнутову всё-таки удалось добыть какую-то информацию.

— Именно, — согласился Анисим Ильич. — Старик нам сказал правду. Потому, как не мог он сказать иначе.

— Да какую правду, Кнутов? — Киселёв прихлопнул комара на щеке, и, стряхнув его с пальца, добавил: — Говорите толком, а то всё кружева из загадок…