Джеймс Купер - Сын охотника на медведей. Тропа войны. Зверобой (сборник)

– Здесь мы совершенно в безопасности, Хетти, и с берега никто нас не услышит. Надо, однако, говорить как можно тише, потому что звуки разносятся далеко в безмолвии ночи. Плавая здесь, возле берега, я ясно слышала голоса ирокезов и распознала звуки твоих шагов прежде, чем ты начала говорить.

– Мне кажется, Джудит, гуроны не подозревают, что я ушла от них.

– Очень может быть! Видела ли ты Зверобоя? Говорила ли ты с ним?

– О да! Он сидел у костра, и ноги его были связаны, но руками он мог делать все, что хотел.

– Но что он сказал тебе, дитя? Говори скорее! Умираю от желания узнать, что он велел передать мне.

– Что он велел передать тебе, Джудит? Вообрази, он сказал, что не умеет читать. Подумать только! Белый человек не может прочесть даже Библию! Должно быть, у него никогда не было ни матери, ни сестры.

– Теперь не время вспоминать об этом, Хетти. Не все мужчины умеют читать. Правда, мать научила нас разным вещам, но отец не много смыслит в книгах и, как ты знаешь, тоже едва умеет разбирать Библию.

– О, я никогда не думала, что все отцы хорошо читают, но матери должны уметь читать. Как же они станут учить своих детей? Наверное, Джудит, у Зверобоя никогда не было матери, не то он тоже умел бы читать.

– Ты сказала ему, что это я послала тебя на берег, и объяснила ему, как страшно я огорчена его несчастьем? – спросила сестра с нетерпением.

– Кажется, что рассказывала, Джудит, но ведь ты знаешь, я глупа и легко могла забыть. А вот он рассказывал мне такие вещи, которых забыть нельзя, потому что кровь застывала в моих жилах, когда я его слушала. Он поручил мне сказать, чтобы все его друзья… а ведь и ты, я полагаю, принадлежишь к числу его друзей, сестрица?

– Что тебе за охота мучить меня, Хетти? Разумеется, я самый искренний его друг!

– Мучить тебя, сестрица? С чего это ты взяла? Нет, я не хочу тебя мучить… А вот это слово напомнило мне все, что говорил Зверобой. Дикие, видишь ли ты, собираются его мучить, но он постарается перенести эти муки: этого, говорил он, бояться нечего.

– Как! – вскричала Джудит, с трудом переводя дух. – Неужели Зверобой в самом деле говорил тебе, что дикари станут его пытать? Ведь это ужасно, Хетти, подумай об этом хорошенько!

– Думать здесь нечего! Зверобой говорил без обиняков, что его станут мучить. Я ужасно огорчилась за него, а он, когда говорил, был удивительно спокоен. Зверобой совсем не так хорош, как Гарри Непоседа, но только он гораздо спокойнее него.

– Миллионы этих Гарри не стоят одного Зверобоя, и он бесконечно выше всех молодых людей, приезжавших на эти берега! – вскричала Джудит с необыкновенным жаром. – Зверобой правдив, как истина, и сердце его не создано для лжи. Ты, Хетти, не можешь понять, что такое правдивость в мужчине, но, может быть, придет пора… нет, нет! Никогда тебе не узнать всех этих вещей!

Джудит глубоко вздохнула и закрыла свое лицо обеими руками. Но этот припадок слабости продолжался не больше минуты, и она могла спокойно беседовать со своей сестрой, хотя голос ее сделался глухим и тихим.

– Тяжело бояться правды, милая Хетти, – сказала она, – и все же сознаюсь, что Зверобой пугает меня больше, чем какой-нибудь враг. Правдивость и честность олицетворились в этом человеке до степени совершенства. Но ведь все же нельзя, сестрица, я думаю, сказать, что мы вовсе не похожи друг на друга. Неужели Зверобой во всех отношениях выше меня?

Джудит не привыкла говорить о себе с таким смирением и искать поддержки у Хетти. К тому же надо заметить, что, обращаясь к ней, Джудит редко называла ее сестрой. Известно, что в американских семьях даже при совершенном равенстве отношений сестрой обычно называет младшая старшую. Незначительные отступления от общепринятых правил иногда сильнее поражают наше воображение, чем более существенные перемены. В простоте своего сердца Хетти подивилась, и на миг в ней проснулось честолюбие. Ответ ее прозвучал так же необычно, как и вопрос. Бедная девушка изо всех сил старалась говорить как можно более вразумительно.

– Выше тебя, Джудит? – повторила она с гордостью. – Да в чем же Зверобой может быть выше тебя? Он даже не умеет читать, а с нашей матерью не могла сравниться ни одна женщина в здешних местах. Я думаю, он не только не считает себя выше тебя, но даже вряд ли выше меня. Ты красива, а он урод…

– Нет, он не урод, Хетти, – перебила Джудит, – у него только очень простое лицо. Однако на этом лице такое честное выражение, которое гораздо лучше всякой красоты. По-моему, Зверобой красивей, чем Гарри Непоседа.

– Джудит Хаттер, ты пугаешь меня! Непоседа самый красивый человек в мире. Он даже красивей тебя, потому что, как ты знаешь, красота мужчины всегда более ценна, чем красота женщины.

Это невинное проявление сердечной склонности не понравилось старшей сестре.

– Теперь, Хетти, ты начинаешь говорить глупости, и давай лучше об этом не толковать. Непоседа вовсе не самый красивый человек на свете, немало найдется мужчин и получше него. И в гарнизоне форта… – на этом слове Джудит запнулась, – в нашем гарнизоне есть офицеры гораздо более красивые, чем он. Но почему ты считаешь, что я не ровня Зверобою? Скажи мне об этом. Мне неприятно слушать, как ты восторгаешься Гарри Непоседой: у него нет ни чувств, ни воспитанности, ни совести. Ты слишком хороша для него, и следовало бы сказать ему это при случае.

– Я? Джудит, что с тобой? Ведь я совсем некрасивая, да к тому же и слабоумная.

– Ты добрая, Хетти, а это гораздо больше того, что можно сказать о Гарри Марче. У него смазливая физиономия и статная фигура, но у него нет сердца… Однако довольно об этом. Скажи лучше, в чем я могу сравниться со Зверобоем?

– Странно, что ты об этом спрашиваешь меня, Джудит! Подумай сама хорошенько и увидишь, что ты гораздо выше него. Ты умеешь читать, а он не умеет. Ты говоришь прекрасно, а он даже хуже Генри Марча. Ведь ты, разумеется, заметила, что Гарри произносит слова очень неправильно?

– Как не заметить! Генри Марч неотесан и груб во всех отношениях. Но ты, кажется, мне льстишь, сестрица, если уверяешь, что меня по всей справедливости можно сравнить со Зверобоем. Правда, я недурна собой и получила порядочное воспитание, но его беспримерная правдивость, по моему мнению, создает огромную разницу между нами! Ну ладно! Оставим этот вопрос и подумаем о способах выручить Зверобоя из рук гуронов. Большой сундук теперь в ковчеге, и, вероятно, там найдутся слоны, которые соблазнят этих дикарей. Впрочем, безделкой едва ли выкупишь свободу такого человека, как Зверобой. К тому же я крайне сомневаюсь, что батюшка и Генри Марч дадут на это свое согласие.

– Почему же нет? Зверобой и Гарри друзья между собой, а ведь известно, что приятели всегда помогают друг другу.