Иван Дроздов - Митяй в гостях у короля

— Знали бы вы, как велики их заслуги перед человечеством!

— У вас на Родине, наверное, они известны.

— Нет, ваше величество, у нас на Родине их почти не знают. А недавно в подъезде дома бандиты убили великого учёного. И никто не нашёл убийцу. У нас в чести жуликоватые прохвосты от науки, ловкие проныры от искусства. Ах, что и говорить, ваше величество. Россия обернулась мачехой для лучших своих сынов. У нас не Родина, а королевство кривых зеркал: чем гаже человек, тем он выше вознесен по службе. Кремлевская власть особенно не любит, и теснит, и третирует русского человека. Такое и в страшном сне нельзя увидеть, но такое у нас наяву теперь.

Сидела тут рядом и Маша. Слышала она сердцем закипевшую в груди Дмитрия великую боль, положила руку на голову, гладила. А король смотрел на Дмитрия влюбленными глазами, кивал в знак согласия головой, а затем проговорил:

— Велик твой народ, Митя, коль имеет таких сыновей, как ты. И нельзя его победить, нет в мире сил, способных одолеть и тебя, и твоих учителей.

Поднялся король, взял из рук Дмитрия список ученых и бережно положил в карман. Сильно разволновался повелитель Арабии, боялся, чтобы чувства его не заметила Мария. Простился и вышел.

Фотографии были доставлены через неделю. А еще раньше король самолично привез Дмитрию этюдник, набор прекрасных кистей и краски. Признался, что в молодости и сам «баловался» живописью, да скоро понял, что таланта особого нет, а рисовать просто так, из прихоти, не захотел.

— У меня тоже нет таланта, — сказал Дмитрий, — но рисовать люблю. И рисую я портреты, одни портреты. Хочется мне заглянуть в душу человека и посмотреть, что там делается. Особенно люблю смотреть в глаза людям недюжинным, необыкновенным. Вот теперь я святого отца Адриана хочу написать, архимандрита Филарета, игумена Мефодия. Был я у них в Псково- Печерском монастыре, в душу они мне запали. Глаза их мне запомнились. Говорят, что глаза — зеркало души. Да, верно, но это лишь догадка, а читать в глазах всю информацию о человеке мы еще не научились.

— А нужно ли читать о человеке всю информацию? — возразил король. — Тогда и потеряется интерес к людям, исчезнет некая тайна, которая нас манит и волнует. Кажется, у нас, в Арабии древние люди говорили: «Тайны дразнят разум».

— Да, конечно, всё это так, и, все-таки, хочется заглянуть человеку в душу. Я, знаете, людей люблю. Особенно деток малых. На них наглядеться не могу.

После минутной паузы добавил:

— Я уже сейчас приступил к созданию математического кода, позволяющего миниатюрному компьютеру снимать информацию с сетчатки глаз. Компьютер заключен в оправу ваших очков, вы беседуете с человеком, заглядываете ему в глаза, а электронный прибор под камнем вашего перстня запишет все тайные мысли вашего собеседника.

Король в раздумье проговорил:

— Интересно бы знать, одобрят эти ваши замыслы наши боги — ваш Христос и наш Аллах.

— Думаю, одобрят. Они ведь боги и борются с дьяволом, а мой прибор поможет людям одолеть посланцев дьявола.

— Посланцы дьявола — это как вроде бы у вас — агенты влияния.

— Вот, вот, вы точно определили цели моего будущего прибора… если, конечно, мне удастся его изобрести.

— Вы тогда и обо мне не забудьте. Я и миллиарда не пожалею ради такой игрушки.

— Скоро я изготовлю первый экземпляр. И подарю его вам.

— А как же другие проблемы, над которыми вы трудитесь?

— Ваше величество, рад вам доложить: обе проблемы я решил. Нашел в гипоталамусе мозга крошечный участок, который, если его повредить, делает человека немножко инвалидом.

— Немножко?

— Да, самую малость. Правая нога выходит из строя, и чтобы сделать ею шаг, надо ее подтянуть. Ступня при этом шлепает так, будто ее уронили. Получается припляс, — разумеется, печальный, но в то же время и смешной. Человек будто танцует на одну ногу, а если к этому прибавить, что одновременно с приплясом он еще и шею тянет из воротника, то получается не просто па, но еще и с прибавлением кокетства.

Король привскочил от восторга:

— О-о!.. Митя! Дайте мне такой приборчик. И поскорее. Мне очень многих нужно научить такому танцу!..

Он подскочил к Дмитрию, обхватил его и стал кружить вокруг себя.

— Ах, что ты за человек! Да уж не сын ли ты самого Аллаха?..

Потом спросил:

— Но как вы узнали о таком действии своего открытия?

— Простите меня, ваше величество, но я испытал его на одном из ваших подданных.

— Он разве провинился чем-нибудь?

— Да, это он выкрал нашу Марию и взял ее в заложницы. Я и наказал его за это. Хотите, покажу вам свою первую жертву?

На стене вспыхнул экран и на нем кабинет Флокса. Хозяин банка сидел за своим столом и не был похож на прежнего Флокса. Нос лепёшкой, лицо как блин. Он что-то писал. Но вот он поднялся и стал ходить взад-вперед по кабинету. Ходил он быстро, — видно, тренировался, пытался избавиться от странного недуга, который у него ко всем прочим бедам вдруг появился. Боли прошли, но появился какой-то дьявольский припляс.

Дмитрий окликнул его:

— Флокс! Не пытайся выправить походку. Это тебе подарок за Марию. И за то, что прятал в своих подвалах деньги из России. Попытаешься еще нам сделать гадость, запляшешь на обе ноги. Благодари меня за то, что не заставил тебя вечно выбивать чечетку. А этот… художественный шаг будет у тебя до скончания века. Ну, бывай. Твой старый приятель Фома».

Король стоял перед стеной и продолжал смотреть на нее и после того, как экран погас. Его душил смех, но он не хотел ронять перед Марией королевское достоинство и лишь широко улыбнулся. В глазах его засветилась радость. Было видно, что он доволен тем, что именно банкир Флокс стал первой жертвой удивительного открытия. Он бы сейчас хотел сообщить Дмитрию целый список субъектов, которых бы он немедленно хотел наградить этой театральной художественной походкой, но, повинуясь тому же королевскому этикету, решил отложить свою просьбу до следующего раза. Поздравил Дмитрия с замечательным открытием и удалился. Не сказал, когда снова навестит русского друга, но для себя решил: приедет к нему завтра же.

Для экипажа «Русалки» начались осложнения, которых Дмитрий все время боялся и ожидал. Из России пришла первая ужасная весть: пропала семья Евгения. Она исчезла ночью из Калиновки, где Ирина жила с девочками. На столе обнаружен принтерный текст на лощеной бумаге: «Дмитрий! С семьей Евгения ничего плохого не случится, но вы ее не получите до тех пор, пока не вернетесь в Россию».

По телефону содержание записки Дмитрий сообщил королю. Тот пригласил его во дворец. Хасан несколько раз прочитал записку; он изучал русский язык и пытался разобрать значение каждого слова. Наклонился к аппарату, сказал секретарю: