Виталий Гладкий - Приключение ваганта

— А что случилось с Мэрион? — нетерпеливо спросил Жиль, потому что Пройдоха на последних словах сонно прикрыл глаза и всхрапнул.

— Вечный позор и строгая епитимья, — сонно ответил Пройдоха. — Да шучу я, шучу. Что может случиться с богатой вдовой, которая ударилась в блуд? Она исповедалась, причастилась, и на том все закончилось. Конечно, городские кумушки какое-то время посудачили на сей счет, но поскольку у многих из них рыльце было в пушку, то разговоры с течением времени прекратились, а Мэрион продолжала грешить и дальше, только стала гораздо осторожней. Но уже не в компании вашего покорного слуги. Мне пришлось покинуть этот городок и удариться в странствия…

Жиль хотел еще что-то спросить, как вдруг кусты на краю поляны зашелестели, зашевелились, затрещали, и на беглецов набросились какие-то люди. Нападавшие даже не дали никому подняться на ноги, так быстро все произошло. В мгновение ока беглецы были связаны по рукам и ногам и уложены рядком. Гаскойн конечно же чуял, что в лесу чужие люди, он даже пытался растормошить Гийо, потыкавшись в него носом (Пройдоха принял все это за проявление верноподданнических чувств), но приказ хозяина заткнуться и не тявкать он исполнял как хорошо вымуштрованный солдат. Едва на беглецов напали, пес поджал хвост и шмыгнул в кусты, рассудив собачьим умом, что своя шкура дороже.

«Лесники герцога!!!» — эта мысль ударила в головы всем троим одновременно, и Жиль почувствовал животный страх, не поддающийся никаким разумным доводам. Лесники долго не рассуждали, вешали пойманных на месте преступления браконьеров без разбора и долгих судебных тяжб. Поди докажи им, что оленя беглецы убили только из-за голода. Да и кого волнуют эти объяснения.

— Э, да нам повезло! — весело сказал один из тех, кто напал на беглецов. — Жаркое даже не успело остыть!

Несмотря на голод, беглецы осилили лишь малую часть запеченной туши. Все, что осталось от оленя, должно было пригодиться им в дальнейшем.

Не обращая больше никакого внимания на пленников, пришельцы мигом разрезали мясо на куски и, подбросив дров в костер, устроили настоящее пиршество, благо вино у них было — во фляжках. Жиль присмотрелся к ним и облегченно вздохнул — это не лесники. Он невольно подивился их внешнему виду. Неизвестные ничем не напоминали и разбойников, как можно было предположить. В черных доспехах, с лицами, вымазанными сажей, они уже в нескольких шагах от костра становились невидимыми, сливаясь с темнотой. Кто эти люди?

Ответ пришел быстро. Рядом шевельнулся Гийо и прошептал:

— Это черные рейтары Гийома де ла Марка, Арденнского Вепря… — его голос предательски дрогнул.

Жиль сразу понял почему: черные рейтары по жестокости смело могли соперничать со швейцарскими наемниками, которые творили страшные бесчинства. Эти солдаты (вернее, разбойники) набирались в округах Нижней Германии и действовали как легкая кавалерия. Кроме того, что рейтары были одеты во все черное, и лошадей они подбирали для себя только вороных. Юный де Вержи был немало наслышан и о бароне Гийоме де ла Марке.

Отпрыск знатного рода, он стал вожаком разбойничьей шайки, известным своим буйным нравом, жестокостью и бесстрашием. Арденнский Вепрь набрал себе шайку — более тысячи человек — и жил грабежами и насилиями, не признавая над собой ни власти короля Франции, ни власти Филиппа Доброго, герцога Бургундии. Рейтары Гийома де ла Марка нападали на всех подряд, даже на духовных лиц. Состоятельных пленников он отпускал за большой выкуп, а тех, кто не мог за себя заплатить, отдавал на потеху рейтарам, которые или вешали несчастных, или устраивали на них «охоту» — как на диких зверей. Гийом де ла Марк обложил данью не только мелкие городки Бургундии, но даже обители, угрожая спалить любой монастырь, если ему не заплатят серебром и золотом.

Насытившись, рейтары наконец обратили внимание и на своих пленников. Один из них, наверное сержант, который откликался на имя Эрхард, подошел к связанным беглецам и, присмотревшись, пнул ногой Гийо, определив в нем старшего по возрасту.

— Эй ты! — пробасил Эрхард. — Кто вы и куда идете? Только не ври! Иначе кожу с живого спущу.

По мнению рейтара, юнцы должны дрожать от страха, а значит, толковых ответов можно ждать лишь от человека бывалого и более уравновешенного. Действительно, у Пройдохи первый испуг прошел, и его лицо приобрело спокойное и несколько отрешенное выражение, хотя в голове с лихорадочной скоростью строились и тут же разрушались карточные домики планов, как выбраться из смертельной ловушки, в которую угодили беглецы.

— Господин, мы всего лишь бедные паломники, — смиренно ответил Гийо. — Идем в Рим, поклониться святыням.

— Так уж и бедные? Хм… — недоверчиво хмыкнул Эрхард. — Ну-ка, Хайнрих, посмотри, что там у них припрятано под одеждами.

Здоровенный верзила сначала обыскал Гийо, а затем Жиля и Андрейку. Забрав у них кошельки, он отдал их Эрхарду, который с некоторым раздражением убедился, что Гийо сказал чистую правду, — в кошельках беглецов нашлось всего несколько турских солей. Пройдоха все-таки оставил немного денег — на всякий случай, хотя и побожился Тагару, что отдает ему все, что имеют беглецы.

— Ну и что с вами делать? — задумчиво спросил Эрхард.

— Убить их — и дело с концом! — сказал один из рейтаров, он был рыжим и беззубым, поэтому немного шепелявил.

— Какой ты скорый, Рольф! — сердито ответил Эрхард. — Забыл наказ хозяина? Всех странных людишек тащить к нему на допрос. Король Карл засылает шпионов в Бургундию, и наша обязанность — их выявлять. А эти паломники мне кажутся подозрительными.

— Так, может, попытаем их прямо здесь? — не унимался Рольф.

— У нас времени в обрез. Нужно торопиться. Мы и так опаздываем. Правда, у нас есть оправдание… — Эрхард бросил взгляд на то, что осталось от оленьей туши; разбойники с пониманием рассмеялись. — Все, хватит рассиживаться! По коням!

— Мсье, не забудьте мою лютню! — воскликнул Жиль, когда его поставили на ноги.

— Так ты шпильман [60] Шпильман — средневековый бродячий артист в немецкоязычных странах. Название утвердилось во второй половине XII века. Раньше шпильманами называли нищих, но с XIV века они перешли в разряд профессиональных музыкантов. ?! — приятно удивился Эрхард.

— Именно так, ваша милость.

— Отлично! Вы слышали, друзья? — обратился он к рейтарам. — Мы привезем нашему хозяину отличный подарок! Сегодня он задает пир по случаю приезда его невесты, Жанны д'Аршель, баронессы Скунховен. Этого, — Эрхард указал на Жиля, — посадить на коня — он должен быть свежим и бодрым, а остальных привяжите к арканам и пусть бегут следом.

Рейтары разговаривали с пленниками на ломаном французском. Впрочем, Гийо знал и немецкий язык, так что он понимал все, о чем толковали разбойники Арденнского Вепря.