Ирина Цветкова - Скифская пектораль

Она полулегла на диване, подперевшись подушками и укрывшись любимым клетчатым пледом, и достала купленный по дороге женский журнал. Она терпеть не могла слезливых женских романов, такое же отношение у неё было и к женским журналам, но вот сегодня она изменила своим убеждениям и купила только потому, что на обложке красовался Рики Мартин – любимец женщин всей планеты. В номере было интервью с ним, а Татьяну всегда интересовала Личность. Она собирала все интервью и публикации о знаменитых людях. Её всегда интересовало, КАК становятся Личностями.

Она начала смотреть журнал, как всегда, с конца. Реклама косметики, рецепты блюд, любовная история, уход за малышом… «Как предупредить рак молочной железы…» Татьяна некоторое время смотрела на статью и рисунок к ней, а потом с ужасом отбросила журнал. Это не для неё. Это для других женщин. Для других и про других, у которых бывает рак и которые умирают от него. С ней ничего подобного произойти не может. С ней вообще ничего плохого произойти не может. Болезнь, несчастный случай, смерть – это у других, это с другими случается. Только не с ней. У неё всё отлично – здоровье, карьера, будущее. И так будет всегда.

Она прислушалась к тишине. Тиканье настенных часов настраивало на мерный лад. Скучно… Татьяна подумала о том, что редактор сегодня не поощрил её, а наказал.

И вдруг ей пришла в голову отличная мысль. Она вскочила с дивана и, едва попав в тапочки, побежала на кухню. Она будет печь пирожные и объедаться ими! Она давно мечтала поесть вволю тортов и пирожных, да так, чтобы крема побольше, но всё как-то не получалось. Татьяна нисколько не боялась за свою фигуру. Во-первых, её талия была идеальна и не давала повода волноваться. Во-вторых, Татьяна была свободна от подобных предрассудков и совершенно спокойно относилась к увеличению веса. Она считала, что переживать из-за каких-то лишних граммов, по крайней мере, неразумно. Главное, чтоб суть человека оставалась прежней, а то, что он будет покупать одежду на 1–2 размера больше – кого это волнует? (Все эти измышления носили чисто теоретический характер, и неизвестно, как бы себя повела Татьяна, если бы обнаружила однажды лишние сантиметры на своей талии).

Татьяна, предвкушая давно желанное удовольствие, доставала продукты, необходимые для выпечки. Единственное, чему она научилась от матери – это стряпать. Приготовление всех остальных блюд оставалось для неё тайной за семью печатями. А тесто и кремы она стала готовить, ещё будучи подростком. Она обожала торты, но маме недосуг было ежедневно ими заниматься. И тогда Татьяна стала делать их сама. Что самое интересное – у неё получилось с первой попытки. Принцип «первый блин комом» здесь не сработал. Она помнила те удивительные ощущения, когда она в фартуке, вся в муке, колдовала на кухне и чувствовала себя кормилицей семьи, хозяйкой, от которой зависит настроение и внутренний комфорт родителей и брата. Но постепенно её литературные интересы взяли верх над кулинарными, и она совсем забросила кухню, променяв её на письменный стол. Так она больше ничему «кухонному» и не научилась, но иногда, на досуге позволяла себе полакомиться. А так как свободного времени давно не случалось, то и лакомиться приходилось в основном в кафе. А в кафе съесть больше одного пирожного для леди вроде как и неприлично…

У Татьяны был дар к кулинарии. Она делала торты в виде плетёной корзины с ягодами – и всё из крема. Или лесная поляна: с пеньками, мухоморами и ёжиком, спрятавшимся под листьями – один носик торчит.

Сегодня Татьяна сделает что-нибудь попроще. Чтобы не тратить лишнее время. В умелых руках дело быстро спорится. Вскоре на кухонном столе выросли ряды пирожных. Сунув в духовку последнюю партию, Татьяна уже предвкушала удовольствие, как вдруг услышала звук лифта и шаги на лестничной клетке. Соседняя дверь впустила кого-то и захлопнулась. Лидия! Татьяна обрадовалась. Вот это действительно сюрприз! Живя рядом, подруги детства не виделись месяцами. У Татьяны такая суматошная работа, что домой она приходила только поспать, а Лидия работала медсестрой в больнице, смены выпадали то на день, то на ночь, то на сутки. Обе девушки чрезвычайно ответственно относились к своим обязанностям и даже дома не переставали думать одна о своих репортажах, другая – о своих больных. Это не оставляло времени на бесцельное времяпрепровождение и пустую болтовню. А уж сегодня они наговорятся вволю и весьма кстати будут её кондитерские изделия.

Она аккуратно сложила во вьетнамскую корзину пирожные, достала бутылку шампанского. Подумав, взяла два фужера и салфетки. У Лидии фужеры мутные, она их не вытирала (а, может, и не мыла). Абсолютная аккуратистка, Татьяна не терпела неопрятности, но Лидии прощала. Лидия была для неё в некотором роде образцом служения своему делу и верности своей мечте. С детства она мечтала стать врачом, но из-за финансовых проблем не смогла дальше учиться, став лишь медицинской сестрой. Но, несмотря на это, она покупала учебники для студентов-медиков и сама дома училась по ним. Она осваивала самостоятельно медицинскую науку, не теряя надежды стать врачом. В любое свободное время она сидела над этими книгами. Ей было жаль тратить жизнь на такие пустяки, как вымывание фужеров. И Татьяна её понимала, потому что сама была так же фанатично предана своему делу.

– Давай выпьем за нас. За то, чтоб у нас всё было хорошо – так, как мы задумали, – сказала Татьяна. – Пусть всё сбудется.

Лидия молча приняла тост. Она как-то всё больше молчала, а Татьяна говорила. Сама не отдавая себе отчёта в этом, Татьяна говорила, чтобы не возникло неловкого молчания. Она не замечала или не хотела замечать, что Лидия давно ушла в себя, и Татьяна ничего не знает о ней. Лидия оградила себя молчанием. Зато Татьяна рассказывала о себе всё, не замечая возникшей ситуации. Ей просто было хорошо с подругой, хорошо в этой неуютной комнате, где всё безвкусно, но есть Лидия и полки с книгами по педиатрии и офтальмологии, эндокринологии и травматологии, об акушерстве и гинекологии, по инфекционным болезням и кардиологии… Вот мать Тереза – она ведь тоже не заботилась об удобствах и уюте для себя. Она любила всё человечество. И Лидия хочет быть полезной людям. Она тоже хочет избавлять людей от страданий. А создавать уют – этого ей не дано. Тем более что родители её не научили аккуратности.

Лидия тоже была из русских эмигрантов, но другой волны – тех, что появились после второй мировой войны. Они были освобождены войсками союзников из концлагеря под Дюссельдорфом в Германии. Не захотев возвращаться в сталинский Советский Союз, они двинулись на запад и вскоре обосновались в Лондоне.